Майлз Кэмерон - Разящий клинок

– Хрень какая-то, – проворчал Том. – В любом случае, почему именно гребаная Морея?

Красный Рыцарь посмотрел на горы на востоке.

– Несметные богатства. Слава. Земная власть.

– А как мы собираемся разобраться с Миддлбургом? – не унимался гигант.

Город-крепость – третий по величине город Мореи, больше известный как просто Град, – и Лоника, столица севера, считались поистине неприступными и лежали прямо на их пути на восток от гостиницы в Дормлинге.

Капитан пренебрежительно хмыкнул.

– Местные называют его Килкис. Только альбанские торговцы зовут его Миддлбург. – Он дожевал последний кусок колбасы. – Друзья обеспечат нам проход. Если мы будем вести себя прилично, гарнизон позволит нам пройти.

– А фураж? – нахмурился Гельфред.

– Мы должны встретиться с одним отрядом. Все улажено, говорю вам. – Капитан начинал терять терпение.

Сэр Гэвин вздохнул.

– Впутаться намного легче, чем выпутаться, если что-то пойдет не так. Красный Рыцарь сердито посмотрел на своего брата:

– Твои сомнения не остались без внимания.

Гэвин закатил глаза.

– Я лишь имел в виду…

Госпожа Элисон положила руку ему на плечо, отчего он вздрогнул. Это плечо теперь покрывали блестящие зеленые чешуйки. Но подобные мелочи Изюминку не волновали.

– Когда он такой, его не отговорить, – заметила она.

– Что насчет виверн? – спросил Уилфул Убийца.

Гельфред засмеялся.

– Ни одной, – сказал он. – Если мы и будем сражаться, то только против людей.

Лучники переглянулись. Все затихли.

– Еще какие-то замечания? – поинтересовался капитан не терпящим возражений тоном.

– Слышала, там есть принцесса, – тихо произнесла Изюминка. Красный Рыцарь криво улыбнулся.

– Я тоже это слышал, – нарочито медленно протянул он. – Выступаем.

Король вальяжно восседал на огромном стуле из темного дуба, кончиками пальцев перебирая шерсть двух волкодавов. В основном его внимание было сосредоточено на подмастерьях, которые выкладывали части доспехов на массивный стол в углу просторного приемного зала. На стене прямо над столом висела голова виверны с его именем под ней.

У высокого и широкоплечего монарха были русые волосы, клиновидная борода и густые усы, а также хорошо развитая мускулатура, поскольку ему не раз приходилось сражаться в тяжелых доспехах. Его облегающий ярко-красный жупон натягивался всякий раз, когда мужчина наклонялся, чтобы почесать Эмму, свою любимицу.

– Если ты убьешь волка, мелкий мерзавец, тебе тоже достанется больше мяса, – обратился он к Верному, самому молодому кобелю, шутливо ударив того по крупу. Юный волкодав посмотрел на него с обожанием, которым собаки награждают лишь своих хозяев.

Мастер торговли вежливо откашлялся.

Король поднял на него глаза, но тут же перевел взгляд обратно на доспехи.

Дезидерата опустила ладонь на руку супруга и глубоко вздохнула. Сказать, что она красива, – ничего не сказать. Королева была прекрасна. Ее кожа казалась настолько нежной и мягкой, что к ней хотелось прикоснуться и убедиться, действительно ли она настоящая. Ее грудь, выглядывавшая из-под туго зашнурованного кертла, блестела, будто смазанная оливковым маслом, притягивая взгляды всех мужчин в зале при малейшем движении женщины, несмотря на то что все ее наряды были тщательно продуманы, а манеры благопристойны. Переливаясь на солнце, ее светло-каштановые волосы выглядели великолепно. Возможно, она выкроила время, чтобы расположить свой стул прямо под лучами послеобеденного светила. Оранжево-розовое платье настолько удачно подчеркивало цвет ее волос, что даже мужчины замечали это, хотя им хватало иных поводов для восхищения.

Внимание короля сразу переключилось с доспехов на королеву. Он улыбнулся супруге, скорее даже засиял, и на ее щеках вспыхнул румянец.

– Эти достойные люди, – произнесла она, – пытаются поговорить с тобой о деньгах, дорогой.

По раскрасневшемуся лицу монарха можно было предположить, что внезапно его заинтересовало что-то куда более интимное, нежели деньги. Тяжело вздохнув, он откинулся на спинку стула и перестал гладить собак.

– Повторите, мастер, – велел король.

Мастера торговли звали Айлвин Дарквуд, и он считался самым богатым человеком Альбы. Выкупив у короля на три года право на торговлю шерстью, купец взимал за нее налог. Ему принадлежала большая часть городских складов и кораблей в доках. Несмотря на расхожее мнение о том, что все торговцы – жадные жирдяи, Айлвин был высоким и привлекательным мужчиной с черными как смоль волосами, чуть тронутыми сединой, и задубевшей кожей – он слишком много времени проводил в море. Мастер носил чулки и мантию поверх дублета – все исключительно из шерсти черного цвета. Остальные детали его наряда – крохотные пуговицы, рукоять кинжала, пряжки на ремне – были отлиты из чистого золота и покрыты красной эмалью. Жемчужная серьга с рубиновой подвеской, по форме напоминавшей каплю крови, висела на ухе. На другом мужчине, возможно, подобное украшение выглядело бы слишком по-женски, но на Айлвине Дарквуде оно смотрелось по-пиратски. Это вполне могло соответствовать действительности, ибо ходили слухи, что он разжился деньгами в отчаянном морском сражении у побережья Галле.

Рядом с ним стояли сэр Ричард Смит, лорд-мэр Харндона, и мастер Рэндом, который стал одним из самых влиятельных купцов в городе, провернув выгодную сделку с повозками и кораблями с зерном. Он лишился ноги, но улыбка, казалось, не сходила с его губ.

Мастер Айлвин тоже улыбнулся и кивнул королеве.

– Ваше величество, моя жена постоянно твердит мне, что я слишком много говорю и мало по делу, поэтому с вашего позволения я попытаюсь быть краток, – сказал он и положил на стол дюжину монет.

За его спиной двое подмастерьев закончили возиться с доспехами и тихо удалились. Их мастер вошел в зал, низко поклонился чете монархов и благопристойно встал у стены, ожидая своей очереди.

Король посмотрел на монеты.

– Серебряные и золотые леопарды. Пожалуй, не лучшая из наших чеканок – только посмотрите, сколько раз переделывали вот эту монету! – Он засмеялся. – Шесть тысяч четыреста двадцать девятый? Мой дед отчеканил ее еще до битвы при Чевине.

– Вы абсолютно правы, ваше величество, – пробормотал мастер Рэндом.

– А вот эта похожа на беременную овцу, такая же пузатая, – продолжил правитель, взяв в руки тяжелую серебряную монету и приподняв бровь. – Шестьдесят третий? – задумчиво произнес он. – В этот год я не чеканил ни одной новой монеты.

Айлвин обвел взглядом своих спутников.

– Она не из монетного двора вашего величества, – заявил он.

– Она из Галле или Хоека, – добавил лорд-мэр.