Кэт Ховард - Бессердечие магов [litres]

Маска бесстрастности дала трещину:

– Он сделал – ЧТО?

– Отдал Теням. Передал Шаре в качестве жертвы. Чтобы уплатить долг, вроде бы.

– Майлз сказал всем, что она умерла. Сидни, я ему поверила. Я была на ее похоронах.

– Наверное, именно на это он и надеялся. То есть если она там умирает, то никто не догадывается, что он сделал, а последним, кто официально имел с ней контакты, был Грей.

– Я бы постаралась ей помочь, если бы знала.

– Правда? Как старались помочь мне, когда узнали, что я там?

Миранда отвела глаза и хриплым шепотом спросила:

– Что еще ты собиралась мне сказать, вызвав сюда?

– Вам следует знать: весьма вероятно, что за последние три года Грей стал действовать лучше. Или хуже. Не очень понимаю, как именно следует это сформулировать. – Сидни пригубила бокал вина. – Женщин убивают, а кости из их рук изымают. И часть этих костей обнаружили у него в квартире.

Миранда закрыла глаза и сжала побелевшие губы.

– Хотела бы я сказать, что удивлена. Но Грей всегда считал, что ему мало – что бы он ни имел. Ему хотелось, чтобы все давалось легко. Легко, когда ты не трудишься, когда все само приходит, а ты не просто компетентен, а гениален. Он никогда не понимал, почему у него этого нет, не понимал и того, что усердный труд может его к этому приблизить. А еще Грей никогда не понимал, почему нельзя попытаться отобрать это у того, кто это имеет, – особенно если считал этого кого-то ниже себя. К моему великому сожалению, я знаю, что такое мой сын.

– Ну, как и Майлз Мерлин тоже знает, – сказала Сидни. – Хоть и считает, что решение проблемы заключается в том, чтобы позволить Грею состязаться в Повороте и дать Колесу Фортуны со всем разобраться. Мой подход – более прямой. Я намерена его вызвать.

Миранда побледнела еще сильнее, но других изменений в ее тщательно контролируемом выражении лица не было.

– Понимаю. Спасибо, что сообщила мне лично.

– Я рада, что вы осознаете необходимость этого.

Сидни отодвинулась от стола.

– Тебе действительно надо идти? – спросила Миранда. – Я надеялась, что мы хотя бы поедим, что хотя бы в течение одной трапезы мы сможем быть нормальными матерью и дочерью.

– Нормальными, – повторила Сидни. – Потому что этот наш разговор был совершенно нормальным.

– Ты понимаешь, о чем я, – возразила Миранда.

– В том-то и дело, что нет. Я не знаю, как это – иметь мать. То есть – да, Шара за всем присматривает в Доме Теней, но назначение Теней не в том, чтобы растить детей. Теням не особо нужно, чтобы жертвы вообще выживали, а уж тем более чтобы они чувствовали какую-то связь с родителем во время своего пребывания там.

– Не понимаю, почему ты считаешь нужным говорить мне все это, – посетовала Миранда. – Я и так чувствую себя достаточно виноватой.

– Правда? – спросила Сидни. – Скажите честно: если бы у вас не отняли магию, вы хотя бы задумались о возможности использовать магию, которая не приходит от Теней? Или продолжали бы говорить себе, что просто все так устроено?

– Я согласилась поддержать Иэна в случае победы Дома Просперо.

– И я, конечно, это ценю. Но ваша магия – и магия Дома – все это шло от Теней. Даже когда вы узнали, что я жива, вы пользовались этой магией, чтобы вам подали чай, когда вам захочется его выпить, потому что так было проще. Потому что последствия ее использования уже были вырезаны из таких, как мы с Грейс.

Она отвела края рукавов, демонстрируя свои шрамы.

Тут Миранда сломалась: вырвавшееся у нее рыдание оказалось настолько громким, что на них начали оборачиваться.

– Вот именно. Так что – нет, я не думаю, что мы когда-нибудь сможем проводить время вместе как нормальные мать и дочь. В наших отношениях нет ничего нормального.

Сидни встала и ушла. Ей нужно было предупредить еще нескольких человек.

Лоран положил вилку и нож на тарелку.

– Кстати, мне надо кое-что тебе показать.

– Вся в нетерпении. И гренки по-французски. Они были вкусные.

Он сунул руки в карманы – и три апельсина поднялись из деревянной вазы в центре стола. Они медленно закружились в воздухе, потом ускорились – а потом к ним присоединились еще два, пересекаясь и петляя, словно в номере жонглера. Спустя минуту они застыли на месте и опустились – по очереди, полностью управляемые – обратно в вазу.

Сидни поаплодировала.

– Я так за тебя рада!

– Спасибо. Я попытался взять семь, но это была катастрофа. Поэтому у нас «Мимоза» на свежевыжатом соке. – Он кивком указал на кувшин.

– Поэтому, – отозвалась она с улыбкой.

– Но я совершенствуюсь. Теперь такое обращение к магии дается почти естественно, даже при использовании полезных заклинаний, а не демонстрации с апельсинами, и головные боли не такие уж ужасные.

– Я рада. – Она допила свой коктейль. – А теперь, полностью меняя тему разговора, мне нужно кое-что тебе рассказать – и тебе это не понравится, – сказала Сидни.

– Звучит серьезно, – ответил Лоран. – Это опять что-то ужасное про действие магии?

– Косвенно – да.

Он тряхнул головой:

– Я уже знаю, что лучше не задавать вопросов.

– Ты слышал, что находят убитых женщин? – спросила она.

– С вынутыми из кистей рук костями, что до хрени жутко.

– Да уж, – согласилась она. – А еще это одно из тех мест, где в теле сохраняется остаточная магия: мы ведь используем руки почти для всех чар.

Он невольно посмотрел на ее руки.

– Мои пока все при мне, – сказала она.

– Но ты хочешь сказать, что кто-то убивает их ради магии.

– Да. И я довольно твердо уверена, что знаю, кто это.

Сидни открыла фотоальбом в своем телефоне и вывела снимки, сделанные Харпер.

– Это… это чьи-то кости. – Лоран стал листать снимки. Когда он дошел до последнего, где был общий план, включавший Грея на кровати, он стал мертвенно бледным. – Это чьи-то кости в квартире у Грея.

– Да. Это так.

– И ты считаешь… – Он судорожно сглотнул. – …Ты считаешь, что это он их туда положил. Что он вырезал их из руки какой-то бедняжки. После того, как ее убил.

– Да, именно так я считаю. Я так считаю потому, что эти кости – не первый случай, когда он это сделал.

Она рассказала ему о Грейс, о Розе, обо всем.

– Дай мне минуту.

Лоран открыл балконную дверь и вышел наружу. Сидни наблюдала за ним, но следом не пошла.

Спустя несколько минут он вернулся.

– Дело в том, что я могу поверить. То есть – мне не хочется. Мне это в голову не приходило. Но… он говорил кое-что – о магии, и как ее получить, и чего он заслуживает. И, Сидни, он тебя ненавидит. Ужасно сильно. Так что – могу поверить.

– Я помню, ты говорил, что не хотел бы его трогать, но я намерена его вызвать. Либо как твой защитник, или через Дом Просперо, – сообщила она.