Кэт Ховард - Бессердечие магов [litres]

– Кофе, – согласно кивнула Харпер.

Тихий перезвон. Сидни бросила взгляд в зеркало – старинная бронзовая рама в форме шипастых роз.

– Дом подаст, как только он будет готов.

– Дом? – спросила Харпер, пока они шли за Сидни по коридору, увитому плющом. – Это вы так зовете дворецких или еще кого?

– Нет, я говорю о самом Доме, – объяснила Сидни. – Он привязан к моей магии.

У Харпер округлились глаза.

– Я же говорила, что росла в нормальном доме, – сказала ей Мэдисон.

– Ему нравится быть полезным, – добавила Сидни. – Дому. Я и сама еще только к нему привыкаю.

Она привела их в комнату, залитую ярким солнечным светом, струившимся из окон. Молодая женщина стояла спиной к двери, глядя наружу. Слишком жидкие волосы, напряженные плечи, опущенная левая рука подергивается.

– Я и забыла, как мне нравилось наблюдать за птицами, – сказала Грейс.

Харпер посмотрела на ее руки. Их покрывала сетка тонких серебристых шрамов.

– Мэдисон, Харпер, это – Грейс Валентайн. Она…

Сидни посмотрела на свою гостью.

– Я та женщина, которую Грей пытался убить три года назад, – сказала она.

– Мы знаем, – отозвалась Мэдисон. – На самом деле мы не знали, что встретимся именно с вами, но Харпер нашла то дело. О лишении наследства. Так что это не полная неожиданность. Но… где вы были?

На журнальном столике возник кофейник. Сидни разлила кофе по чашкам, а Грейс в это время поделилась с пришедшими своей историей.

Харпер слушала, неподвижно застыв, забыв про кофе.

– Итак, насколько я поняла, запрет на разглашение этого дела официально снят. Или по крайней мере настолько ослаблен, что это не важно, – проговорила Мэдисон. – Однако… Харпер, что с вами?

Харпер нервно поерзала в кресле.

– Ну, я кое-что сделала… и, Мэдисон, наверное, вы меня за это уволите. Я сделала эти снимки два дня назад, вечером.

Харпер достала свой телефон, открыла снимки и передала его Мэдисон.

Мэдисон воззрилась на первую фотографию.

– Это то, о чем я думаю? И там, где я думаю?

– Прокрутите дальше.

Мэдисон посмотрела следующие снимки – и дошла до обнаженного Грея на кровати.

– О боже! – Она передала телефон Сидни. – Вы не уволены, но о чем вы только думали? – возмущенно спросила Мэдисон.

– Что гибнут женщины, и никому до этого не было дела, потому что магия у них была слабая. Если бы он убил Сидни – не обижайтесь, пожалуйста, Сидни! – но если бы он это сделал, все было бы серьезно. А вот такое? Я читала описание того, что он сделал с вами, Грейс. Я обнаружила Розу. Никому нет дела – и даже в случае с Грейс лишение наследства сочли достаточным. То есть идет все к такой-то матери… вас отправили практически в ад на три года, и вы так там и остались бы, если бы не Сидни. А тем временем он подцепляет девиц в барах. Извините… – попросила она прощения у Грейс.

– Да нет, вы правы, – кивнула Грейс.

– Однако экономических мер в большинстве случаев хватает. И потом, у «Веллингтона и Кетчема» в отделе специальных проектов нет подразделения уголовных дел, – негромко проговорила Сидни.

Мэдисон кинула на нее быстрый взгляд.

Сидни пролистала остальные снимки и протянула телефон своей гостье.

– Грейс?

– Нет. Я достаточно хорошо представляю себе, что там.

Она пошевелила пальцами.

– Вы делали их сами? – спросила Сидни у Харпер. – Не знала, что вы маг.

– Я не маг. Приятельница – Аланна Валентайн – сделала мне самозапускающееся заклинание. Оно сделало его весьма… пылким, а потом весьма бесчувственным.

Грейс рассмеялась.

– Аланна – моя кузина. Какой-то вариант этого заклинания был у нее еще в старших классах. Она накладывала его на парней, которые наговаривали на девчонок или слишком нахально к ним лезли. Она оставляла их голыми на площадке для лакросса.

Харпер улыбнулась:

– Могу себе представить.

– И все же, – вмешалась Мэдисон, – вы сильно рисковали. Если бы заклинание сработало неудачно…

– Он убил мою лучшую подругу, – сказала Харпер.

– Отличная, черт возьми, причина рисковать, – заявила Сидни. – И я соболезную. Переправьте мне эти снимки.

– Сидни? – встревожилась Мэдисон.

– Я сама – спецпроект. И к тому же готова стать подразделением уголовных дел. Как вы недавно напомнили, сейчас идет Поворот. Много чего случается. Колесо Фортуны вращается-таки. Я просто собираюсь немного Фортуне помочь.

Майлз Мерлин сидел за своим привычным столиком в Магическом клубе и смотрел, как к нему направляется Сидни. Швейцар тащился за ней следом, словно выхлоп.

– Мисс! Мисс, но нельзя же… Извините, сэр. Она не слушает.

– Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – Сидни устроилась на стуле напротив него. – Насколько мне известно, вы много кому про меня рассказываете. Выдумываете истории о том, что я краду магию, говорите всем, что мне нельзя позволить возглавлять Дом из-за того, где я выросла. Создается впечатление, будто вы считаете, что я хуже вас, что весьма странно, если учесть, насколько ваш Дом близок с Тенями. Какую помощь вы оттуда получаете.

Она говорила достаточно четко, чтобы заинтересованные слушатели по всему залу настораживали уши.

Мерлин махнул швейцару.

– Все в порядке. Пусть остается.

– Разумное решение, – сказала Сидни, выкладывая на стол свой мобильник.

– Видимо, вам нужно сказать мне нечто настолько важное, что вам не до правил вежливости. – Майлз улыбнулся, словно снисходительный отец при виде ребенка, который плохо себя ведет. – Не вижу смысла заставлять вас ждать.

Она открыла приложение на фотографиях Харпер и повернула его экраном к нему.

– Да уж, определенно жуткое зрелище.

Он скривился в гримасе отвращения.

– Да, правда? – Сидни не стала отключать картинку. – И это так невежливо – убивать людей ради их магии.

– Это от них? От тех несчастных женщин?

Преувеличенное потрясение и ужас.

– Эти снимки сделаны в квартире вашего близкого друга Грея Просперо.

Она наблюдала за ним острым как лезвие взглядом.

Мерлин покачал головой:

– Грей никогда бы…

– Кончайте балаган. Он уже пытался. Именно за это его лишили наследства. – Она сделала паузу. – Конечно, вам ли не знать: ведь как глава Невидимого Мира вы должны были подписать решение о лишении наследства.

– Вы пришли обсуждать тонкости юридических процедур? – осведомился Майлз.

– Отнюдь. Я просто хотела дать вам знать, что я осведомлена об этих тонкостях. Обо всех тонкостях этого дела.

Она подождала, давая ему возможность среагировать, выказать хоть какое-то сожаление о том, что он сделал с Грейс, или хотя бы страх разоблачения, однако его лицо отразило только раздражение.

– Вы еще о чем-то осведомлены или я могу заниматься своими делами?