Анатолий Казьмин - И.О. Кощея [СИ]

— Ух, здорово! — Никита вытащил из планшетки стопку исписанных листов и планшетка сразу похудела.

А я еще гадал, бутерброды он в ней таскает, что ли?

— Там может подчерк непонятный будет, — заторопился он. — Так ты спрашивай не стесняйся, ну и вообще…

Я прикинул размер мемуаров, да нормально вроде, не «Война и мир»:

— Сделаем, Никит. Только совсем быстро не получится, уж, пардон. Дел много, но постепенно наберу, сверстаю и распечатаю, уж будь уверен.

— Спасибо, Федь. Прямо порадовал ты меня.

— Магарыч. Да шучу я, шучу! Мне и самому интересно… Никит, а у меня к тебе тоже просьба есть. Проследи тут за школой, а? Дело новое, да и Варя всю жизнь в деревне прожила, города не знает…

— Даже и не переживай. Дело нужное, я и сам заинтересован, чтобы детишки по улицам не слонялись без дела.

Распрощались мы почти по-дружески. Я хотел было еще спросить, как у них дела с Олёной продвигаются, но постеснялся. Да и не моё это дело.

Вернувшись в терем к Варе я, спеша увидеть её, впечатался в горнице в могучую фигуру. Тётка Пелагея! Вот же…

— Ты опять тут?! — она взмахнула руками так, что аж ветер по комнате пронёсся.

— Нянька уймись! — окрикнула Варюша, загораживаемая от меня монументальной тёткой. — И разговаривай впредь с Федором Васильевичем уважительно, поняла ли? Господин Захаров половину расходов школы покрывают и если мне выбирать придётся между… В общем отправишься ты, нянька обратно в деревню коров доить. Я понятно говорю, а?

Пелагея проскрипела что-то недовольно, но отодвинулась и даже натужно поклонилась.

— Иди, нянька, распорядись, чтобы нам с Федором Васильевичем чаю подали, да непременно с ватрушками.

Пелагея вышла, а мы хихикнули и бросились в объятия друг другу.

— Вот же вредная какая тётка! — пожаловался я, едва оторвавшись от губок Вари.

— На самом деле она хорошая, — Варя взъерошила мне волосы, — только любит строгой притворяться… Ну давай, целуй пока никто не вошёл.

Еще минут через пять, Варя сама чуток отодвинулась от меня и вздохнула:

— Теперь еще голову ломать на кого поместье оставить? Я же тут жить постоянно буду… Ну, чего задумался? Целуй, давай.

А уже за чаем с ватрушкой я предложил:

— Варюш, а хочешь, я Михалыча поспрашиваю на счет управляющего? Он же всех знает.

— И его все знают, — хмыкнула Варя. — Спроси, конечно. Только мне вор какой, с кистенем в рукаве не нужен.

— Конечно. Варюш, я выйду во двор, надо переговорить кое с кем, — мне не хотелось даже косвенно втягивать Варю в свои дела.

Первым делом я вызвал Михалыча по булавке. Он откликнулся сразу:

— Внучек? Всё в порядке? Ты там ещё не на дыбе?

— С чего бы это? — я даже оторопел.

— Дык к ментам же пошёл на встречу. А ну как повязали они тебя, и будешь в одной камере с Кощеем-батюшкой париться.

— Ой, ну не выдумывай, деда. Всё в порядке, просто бесы наши тут порезвились в Лукошкино, вот Никита и попросил их утихомирить… Деда, ты мне лучше другое скажи… — я обрисовал Михалычу проблему с управляющим.

— Решим вопрос, — авторитетно сказал дед. — За то не печалься, внучек, подумаю.

Следующим абонентом был у меня Аристофан.

— Эта… босс?

— Ты где сейчас?

— Да я это… Ну ваще. Реально, босс.

— Аристофан! Ты где?

— Ну чё ты, босс, в натуре? Ну, тут я тут, типа в Лукошкино…

— Я так и знал. Сейчас же, слышишь, немедленно прекратишь операцию со страховкой, понял? Кто обиженным остался — откупишься. По-настоящему откупишься, деньгами и чтобы запугивать не смел, понял?

— А чё такое, босс, в натуре? Мы же по-тихому всё…

— Аристофан, ты понял, что я тебе приказал или повторить в особо грустном стиле?

— Да понял, босс, понял.

— К ужину явишься в Канцелярию там и поговорим. Иди прямо сейчас разберись со страховкой.

Бесы они такие. Чуть не уследил и тут же на межгосударственном уровне махнут Эйфелеву башню на Биг Бен, чтобы потом с обеих сторон плату слупить за возвращение национального достояния.

— Федор Васильевич, — обдал меня сзади жарким шёпотом Максимилиан, я чуть не подпрыгнул. — Вы обратно во дворец вместе со мной собираетесь?

— Уф-ф-ф… Что ж ты так подкрадываешься? Хоть бы копытом стукнул для приличия… А что? Хочешь в городе остаться?

— Хотелось бы, Федор Васильевич, если такое возможно и вам не доставит неудобств. В конюшне же сами знаете, что сейчас творится, а в галерее, конечно весьма познавательно, но очень скучно и книг нет.

— Ну, книг тебе и тут не почитать. Хорошо, я как раз собирался у девушек наших Шмат-разум отобрать. Только ты особо не радуйся, это ненадолго тебе отпуск будет.

— Благодарствуйте, Федор Васильевич! — обрадовался Максимилиан. — День-два уже будет достаточно для полноценного отдыха.

— Ладно. Только не спались тут, а то забудешься да начнешь речь толкать при посторонних. Смотри, живо тебя на костёр потащат, и Варя не поможет.

Так теперь Маша.

— Машуль, не отвлекаю?

— Мсье Теодор? Ой, подождите, я только накину на себя что-нибудь…

— Маш, да у нас вроде бы не видео-связь, я же тебя и так не вижу. А где это ты голышом развлекаешься?

— Хотите присоединиться, Теодор?

— Маша!

— А чего тогда такие вопросы задаёте?

— Ой, всё… Маш, верни мне Шмат-разум и по возможности побыстрее. Я в школе ждать буду.

— А я? А Олёна?

— А вы и так безвылазно в городе сидите. А если крайняя нужда возникнет, я у Вари Максимилиана на пару дней оставлю.

— Вечно вы всё усложняете, мсье Теодор. Ждите.

Ну и жду. Чего мне еще остается?

Домой я возвратился уже затемно. Маша, конечно, быстро собраться не могла, это же наряд, макияж и прочие женские штучки, а потом надо было у посла выпросить карету, не пешком же ей идти через полгорода. Да и я, пока попрощался с Варей, пока Максимилиану последние указания давал, тоже немножко подзадержался. Но как бы то ни было, к ужину я не опоздал.

На первое были котлеты с пюре, свежезасоленная капустка, осётр в сметане, самые обычные отбивные из кабанятины, а от пирога с ливером мне удалось отбиться. На второе был Гюнтер, на десерт — Аристофан. Оба запеченные целиком с яблочком в зубах. Шучу, шучу. Стал бы я такое есть.

Пока я расправлялся с пирожками, Гюнтер докладывал об очередных колдовских проявлениях во дворце.

Потолок в бухгалтерии протекать перестал, зато теперь раз в пять минут просто провисал по центру почти до середины стены, а потом с громким БУМ, возвращался на место. Не критично, но и не очень-то приятно. Зато можно поприкалываться над посетителями, забредшими в бухгалтерию, поставив их как раз по центру комнаты.

В галерее у большой статуи Нептуна отвалился трезубец и пришпилил какого-то монстрика к полу. Жалко бедолагу, но с другой стороны монстрик наверняка не поглазеть на произведения искусства в галерею пришел, а спереть что-нибудь. Так что тут колдовство нам на руку сработало. А трезубец уже прикрепили на место.