Аделаида Веммер - Сбежавшая принцесса: чувства за гранью [СИ]

Я забыла о том, какими могут быть его прикосновения. Как широкие ладони могут касаться спины, поглаживая кожу. И как расползается по телу тепло, и уходит куда-то головная боль. И зарождается внизу живота это демоново возбуждение, которого я не испытывала очень давно. Мне кажется, будто эти прикосновения длятся вечно. И все вокруг замирает, даже огонь, потрескивающий в камине. У меня вырывается тихий стон.

— Совсем плохо? — сочувственно спрашивает Нарлитар.

— Терпимо, — какая-то часть меня жалеет, что он убрал руки.

И совсем не против и дальше лежать, почти обнаженной, так странно уязвимой перед человеком, от одного воспоминания о котором я убегала долгие годы.

Мне даже не больно. Нарлитар укрывает меня одеялом и смотрит на часы, чтобы засечь время.

— Тебе лучше не вставать, — говорит он. — Отлежишься за выходные. Сейчас ужин принесу.

Я не хочу есть, но запахи с кухни доносятся вкусные. А почему бы и нет? Не так уж и плохо, в горизонтальном положении почти идеально. Что он там несет? Блюдо с какими-то весьма аппетитными кусочками мяса и картофеля и два бокала красного вина. У меня чуть слюна капать не начинает.

— Лежа есть нельзя, — довольно говорит Нарлитар. — Жди двадцать минут, моя радость.

И демонстративно отпивает глоток из бокала, наслаждаясь вкусом. А затем отправляет в рот особенно аппетитный, сочащийся соком кусочек мяса, явно приготовленного на гриле. Я едва не рычу от такой несправедливости. Но в то же время мне весело и очень уютно, несмотря на озноб, температуру и шесть присосавшихся к спине банок.

— Ответишь на мой вопрос, дам чего-нибудь вкусненького, пока лежишь, — говорит Нарлитар.

— Какой вопрос?

— О тебе, разумеется. Можешь не отвечать, я не настаиваю.

И с таким наслаждением загрыз острую колбаску, что я едва не захлебнулась собственной слюной! Мясо на огне — моя страсть! Печеный картофель — тоже! Как он может шантажировать меня такими святыми вещами?! Оказывается, я еще не утратила способности искренне радоваться. И не хочется соглашаться на условия этого нахала, но пока я тут лежу, он же все съест! И неизвестно, есть ли еще что-то на кухне. А вдруг там — каша?!

— Согласна, — бурчу я. — Спрашивай.

И потом тихо добавляю, отчаянно надеясь, что поймет:

— Только не вскрывай, а? Не выдержу в таком состоянии.

— Ани, девочка, — он отставляет тарелку и садится на пол, рядом с постелью. — Не бойся меня. Я не хочу делать тебе больно. Я хочу знать, как ты жила все это время, что любила, чего боялась. Как стала учить ребят, как приехала сюда, как познакомилась с друзьями. В городе тебя любят. Я просто хочу знать, как тебе все это удалось.

— Не хочешь делать больно? — шепчу я.

— Конечно, нет. Я бы объяснил все…но этим только сделаю хуже. Отложим подобный разговор на потом, если не откажемся от него совсем. Я не стану тебя мучить.

— Тогда мяса дай, — вздыхаю.

И получаю маленький, но заветный кусочек. Какая простуда, когда есть такая вкуснятина?! Ничего, выберусь из-под банок, съем всю тарелку! Или, может, две…

— Вопрос? — ухмыляется Нарлитар.

Мне приходится кивнуть.

— Расскажи, что ты сделала первым делом, как ушла. Ну, куда пошла, где ночевала.

Вздыхаю и задумываюсь. Об этом вспоминать не больно и не страшно. Даже весело: так давно это было, столько всего случилось.

— Я остановилась не так уж далеко, — медленно возвращаются подробности той ночи. — Немного посидела, ночью подышала. Потом обрезала волосы и покрасила. Я не думала, что вы будете искать меня, просто хотела перемен. Дошла до ближайшей деревни и сняла комнату — у меня было кольцо, которое я продала. Поужинала в номере. Мне было очень хорошо и очень интересно. Я минут пятнадцать осматривала комнату, которая была самой паршивой. И гуляла очень много…почти все утро, как проснулась. Купила дешевую одежду, чтобы не выделяться. И карту, маленькую такую, карманную. А еще горсть каленых орехов и булочку. Сидела в номере, ела эту гадость и раздумывала, куда пойду.

Я ловлю себя на том, что улыбаюсь, вспоминая то непередаваемое чувство счастья, новизны, уюта. И с удивлением понимаю, что оно только что вернулось, сюда, в мой небольшой дом. Разогнало тоску и заставляет меня отвечать на вопросы и играть в его игру, выпрашивая вкусные кусочки, которые, не будь они с рук Нарлитара, и вполовину бы такими привлекательными не казались.

— Принимается, — кивает Нарлитар. — Ну, чего тебе дать?

Осматриваю блюдо и носом киваю на тоненькую колбаску. Получаю не всю — к собственному разочарованию — хмурюсь, но с наслаждением жую. Чем-то это извращение мне нравится: есть хочу, но ем очень медленно и наслаждаюсь буквально каждой секундой. И даже туповатая боль в спине не так отвлекает.

— Когда у тебя закончились деньги? — задает Нарлитар следующий вопрос.

— Почти через месяц. Я умела экономить, как оказалось. Да и ела немного совсем. Я была готова к тому, что запасы иссякнут. Я нанялась горничной к одной молодой леди, которую выдали замуж и отправили в соседнее королевство. Я почти сразу же решила уехать из владений отца, зная, что его ищейки найдут меня без труда. И такой случай представился. Эта девушка была очень доброй и склонной к приключениям. Я придумала какую-то историю об отчиме-садисте и та помогла сделать мне документы для жизни в новом королевстве. Перед самой границей мы вляпались в историю и…я расскажу это после того, как получу кусок мяса.

Нарлитар смеется и берет с тарелки новый кусок.

— Нет! — хмурюсь я. — Вон тот, вкусненький.

Он прямо смотрит на меня, мечтая утолить мой голод. И действительно оказывается очень вкусным. Почти как палец мужчины, скользнувший по моей нижней губе.

— И вот что же вы вляпались?

— Карета сломалась. Сама, или по чужой воле — я не знаю. И мы оказались рядом с милым заброшенным особняком. На первый взгляд заброшенным. Леди Аллия, естественно, изъявила желание переночевать в нем, пока папенька подмогу шлет. Я и охрана протестовали, но…я в общем, ума палата дороже злата. Жуткий особняк. Обшарпанные стены, брошенные игрушки в детских, забытые вещи. Я там бродила всего пару минут, но мне хватило. Страшно очень, как будто все жильцы покинули дом совершенно внезапно и бесследно исчезли. Мы кое-как нашли комнату, которая выглядела нетронутой и там обосновались, забаррикадировав дверь — по моему настоянию. Вот только оказалось, что люди, жившие в особняке, исчезли не совсем бесследно… Я догадалась проверить магию посреди ночи, когда шаги за дверью услышала. Что-то там произошло, из-за чего обитатели особняка превратились в упырей. И, почувствовав жертв, решили нас навестить. Теперь, пожалуйста, картошечки.

Получаю заветный ломтик: хрустящий снаружи и нежный внутри. И с половину минуты жую, нарочно делая это медленно. А чтоб помучился.