Принцесса Штальхаммер - Кудель кровавого льна

— Вот как? Хорошо, вот только я планировала снять баню только для меня, Авроры и Форсунки. Мы, напротив, хотели бы побыть подальше от других людей и их излишнего внимания.

— Нестрашно, Марго, общение с тобой и Авророй мне очень приятно. Тогда я после бани немного поброжу по Ветропику и пообщаюсь с его жителями, всё равно Сьялтис намерен задержаться здесь ещё на день, говорит, что на море будет бушевать буря почище той, что застала нас позапрошлой ночью. И верно, погодка-то не ахти какая собирается. Но всё равно… Здесь, на море, очень красиво. Никогда не видела столько воды. Только представь, что она скрывает в себе: целые города и империи мерфолков, совершенно иные организмы, собственные луга, поля, пастбища и леса из кораллов, водорослей и актиний. Это ли не самое настоящее чудо, Марго? Никогда не понимала мать, несмотря на моё безграничное уважение к её мудрости. Не понимала искренне, почему она запрещает дриадам покидать родовой лес и изучать окружающий их необъятный мир. Сколько всего дриады могли почерпнуть, сколько повидать, сколькому научиться, всего лишь выйдя за пределы Зачарованных Пущ, а они вынуждены проживать долгие жизни в этом крохотном лесе на границе Содружества.

— Элиан намного мудрее, чем ты думаешь, Шай’Зу. Мир за пределами родового леса на самом деле до краёв наполнен несправедливостью, злом, чумой и смертью, и лишь полная изолированность от него помогает немногочисленным дриадам выживать и оставаться такими, какими нас всех когда-то создала Матерь-Природа. Со временем ты избавишься от розового флёра на глазах, и тогда Сикец предстанет перед тобой во всей своей «красе», — удрализка пальцами изобразила кавычки и глубоко вздохнула. — Я говорю это, потому что уже пережила подобный период. В Сикце Добро не только не уравновешивает Зло, но чаще всего оказывается в меньшинстве.

— Значит, нужно встать на чашу вместе с Добром и попытаться перевесить Зло, не так ли?

— Очевидная истина, Виолетта, но есть серьёзная проблема: в силу своего нежелания вникать в суть чаще всего мы даже не догадываемся, на какой чаше находится Зло, а на какой Добро, и в большинстве случаев занимаем совершено иную сторону, противоречащую нашим планам, нашему мировоззрению; а потом, когда Зло, к которому мы примкнули, происходит, с горечью раскаиваемся и рвём на голове волосы. Мы ошибаемся, и лишь за счёт наших ошибок Зло до сих пор перевешивает Добро… Однажды, когда мне было шестнадцать лет и вот уже как год я бродила по Сикцу, я очутилась в Трикрестии. Приковыляла в крошечный выселок, где обустроились коротыши, миролюбивые и беззащитные низкорослики, живущие парой огородов и рыболовством. Староста пожаловался мне, что в глубине ближайшего леса живёт колдунья и насылает на них порчи и сглазы, устраивает нашествия диких кроликов на огороды и распугивает рыбу в озере, в общем, всячески мешает нормально жить и работать. Жители, все как один, твердили о ведьме, и я, как самая последняя дура, согласилась прикончить тварь и вернуть в выселок покой и мир. Просто пошла в лес, позондировала его, нашла и спалила её землянку, поросшую волчьими кустами и паслёном. Вместе с ведьмой. Я харкалась хлопьями пены от неистовства и жажды разделаться со Злом. Когда землянка занялась жарким пламенем, ведьма выскочила наружу. Волосы её полыхали, как самый яркий факел, кожа, не успевшая сгореть, покрылась жёлтыми волдырями. Огонь-то был магическим, горел жарко и жёг беспощадно. Я догнала убегающую ведьму и между нами завязалась драка. Я победила: обезглавила её, потом тело сбросила в трясину, на корм вурдалакам, а голову насадила на ветку. Никому не пожелаю такой победы.

— М-м, кажется, догадываюсь, что было потом, — задумчиво промычала дриада, сверля Элизабет блестящими сапфировыми глазами.

— Ты очень догадлива, впрочем, как и всегда. Потом я вернулась обратно к полуросликам, упиваясь радостью и ощущением справедливости, и с ужасом увидела, что меня обманули: староста хутора оказался доппельгенгером, маскирующимся под личиной коротыша, на него вела охоту та самая ведьма. Ведьма, которая на самом деле оказалась охотницей за нечистью, членом Белой Гильдии — предтечей Ордена Инквизиции, что подкарауливала в здешних землях некоего демона-двойника уже два месяца. Остальные жители деревни тоже слишком поздно поняли, как их жестоко обманывали. Со смертью охотницы доппель решил, что подстерегающая его месяцами опасность миновала, и поэтому задумал напоследок порезвиться и уйти восвояси, никем не преследуемый и не разыскиваемый. Половину из жителей хутора монстр успел убить, прежде чем я раздавила его сброшенным с выступа огромным валуном, другая половина разбежалась по окрестностям. Зализывала раны после той битвы с месяц, но до сих пор не зализала главную, ту, что в душе. Я совершила непростительную ошибку и до сих пор замаливаю за неё грехи и прошу прощения… У охотницы. Но прощенья её никогда мне не видать, какой бы великодушной она ни была при жизни. Я послужила в угоду Злу, сама того не ведая. Это был слишком жестокий жизненный урок для меня, наивной и простодушной дуры, желающей всем добра и счастья. Тогда я усвоила первое правило жизни вне Зачарованных Пущ: Добро на самом деле может оказаться Злом, а Зло — Добром. Я так и не узнала, кем была убитая мною инквизиторша, но её кровь до конца жизни останется на моих руках, — чародейка тряхнула кистями и сжала кулаки. — Дриадам опасно покидать свои леса и бродить по Сикцу. Дриады слишком наивны и добры — именно такие и становятся на чашу Зла, потому что Зло коварно и изменчиво, как суккуб. Чтобы противостоять Злу, надо быть такими же коварными и лукавыми суккубами.

— Но разве в этом случае мы смеем именоваться частью Добра? Добро должно быть чистым и непорочным, — нахмурилась древодева. — Впуская в себя пороки и грехи, мы…

— Мы изучаем Зло, чтобы противостоять ему, — закончила Элизабет. — Каждому из нас в жизни суждено сделать много Зла, а потому, чтобы его перевесить, необходимо делать Добро, неважно, какое, главное, чтобы оно приносило пользу тебе и окружающим и работало во благо. Совершённого не изменить, но его можно перекрыть, затереть, искупить свои грехи не молитвой, а делом. Таков Сикец за пределами Зачарованных Пущ, Виолетта. И этот порядок действует уже очень давно. Ты говорила, что знала, на что себя обрекала. Нет, ничего ты не знала. Но сейчас, надеюсь, ты кое-что поняла. Твой дальнейший выбор — вкусить плоды Зла и понять, готова ли ты бороться с Ним или с радостью примкнёшь к Нему.

— Что бы ни случилось, — Шай’Зу заглянула во влажные глаза Элизабет, — что бы ни произошло, я никогда не стану на сторону Зла. Ты веришь мне? Посмотри мне в глаза и ответь. Пожалуйста, поверь мне, я действительно… Действительно…