Руслан Агишев - Взять своё [CИ]

Калеб за все эти годы, что тайно, из-за спин вождей, правил многими кланами, привык к своему положению и, главное, к испытываемого гномами практически сакральному почитанию его фигуры. Все эти воздаваемые ему почести, склоненные перед ним головы, трепетавшие перед ним старейшины и вожди, стали для рутиной, которая много лет окружала его словно королевским плащом. А сейчас, в эти мгновения,… он осознал, что все! Случилось то, что он не ожидал даже в своих кошмарах! Кровольд, эта высокородная пешка, этот казавшийся простой, как ломанный медяк гном, все желания которого легко просматривались на годы вперед, вдруг показал свое настоящее лицо.

«Он и, правда, похож на безумца, — немигающий взгляд красных глаз Владыки словно сверло буравил Калеба. — Говорили, а я не верил… Этого лишенного разумом вообще нельзя было подпускать к Подгорному трону. Надо было думать раньше. А сейчас… сейчас его нужно отвлечь. Направить его злобу в другое место».

— Только что из Ольстера прибыл гонец, — голос старейшины сказочным образом лишился большей половины своего злобы и ярости и сейчас напоминал скорее голос заботливого и обеспокоенного отца. — И привез плохие вести. Наши братья, что шли покарать нечестивцев, погибли! Все погибли! — старик с удивлением отметил вытягивающееся лицо Кровольда. — От рук отступников пал ваш дядя Владыка — мастер войны Горланд, — Калеб, как опытный пианист касаниями нужным клавиш вызывавший божественные звуки, продолжал давить на Кровольда. — Он пал как герой, ворвавшись на крепостную стену… Его не брали ни мечи, ни секиры, но лишь проклятым волшебством нашего брата смогли остановить… Нечестивцы метали в гномов и людей людей целые каменные скалы, напускали на них ядовитый желтый туман, от которого кашель заживо съедал воинов… Ни что не могло устоять перед гневом отступников!

«Нет, я был прав… Он не безумец, он всего лишь несдержанный глупец, — внутренне улыбнулся Калеб, видя, как яркие эмоции на лице Кровольда сменяют одна другую. — О, Боги, как же это просто! Остался еще один толчок и этот кусок камня с ушами снова целиком мой!».

— А нечестивец, что возглавляет их и прозывается Ледяным Владыкой, настолько погряз в общении с демонами, что способен вызвать даже огнедышащего дракона! — Кровольд уже давно превратился в одно большое ухо, ловя каждое произнесенное старейшиной слово. — В нем уже не осталось ничего живого! Это настоящий демон во плоти. Кожа его серого цвета, словно покрытая пеплом! Глаза залиты кровью погубленных им гномов! Голос же его подобен шипению адских змей…

Однако дальше вновь случилось то, что старейшина не ожидал. Бледнеющее лицо Кровольда, на котором к удовольствию старейшины мелькали то ярость, то злоба, то ненависть, вдруг просветлело!

— Ледяной Владыка… Нечестивец… Каменный глыбы, ядовитый туман, — Кровольд словно потрясенный услышанным начал еле слышно бормотать. — Смог вызвать огненного дракона. Растоптал целую армию воинов…

Он поднял голову и медленно обвел взглядом стоявших перед ним гномов — старейшину Калеба и его сопровождающих. Казалось, Кровольд что-то хотел сказать… Но он вдруг запрокинул голову назад и заржал! Громко! С отражавшимся от стен каменного зала эхом! С чувством!

— Ха-ха-ха! Проклятый! Ха-ха-ха-ха! — не переставая ржал он в перекрестье взглядов собравшихся. — Ха-ха-ха-ха! Нечестивец! Вы слышите, братья?! Повелитель огненного дракона — проклятый?! Ха-ха-ха-ха-ха! Разметавший по всему полю больше тысячи воинов! Ха-ха-ха-ха!

«Что это еще такое? Почему ржет, этот бурдюк с пивом? — вновь, уже второй раз за сегодня, это незнакомое ему прежде чувство — недоумение, охватило его. — Что там твориться в его башке? Он точно безумен!».

… Безумен,… несдержан… Старейшина Калеб вновь ошибся! Дело было в совершенно другом! Кровольд, дитя кровожадного века и заложник традиций воинственного клана, просто все видел совершенно не так, как Калеб или кто из гномов рудокопов, кузнецов. Стихией Кровольда была война: вылазки в другие кланы, стычки с дружинами вольных баронств, поединки, пьяные потасовки и т. д. Именно там его несдержанность, его буйная горячность и превращалась в воинскую ярость, на пути которой редко кто отваживался встать. Естественно, и ценил он в окружающих лишь одно — силу как воина! Только это, по большому счету, имело для него первостепенное значение! Ни фигуристые гномы с густыми шелковистыми косами, ни пища от пуза и вино до горла…

— Ха-ха-ха-ха! Что ты такое говоришь, Хранитель? — едва отсмеявшись, с удивлением спросил Кровольд. — Победа над врагами, власть над могущественным драконом — это сила настоящего воина, настоящего избранника Богов! Ведь там рядом с Подгорными Богами за пиршественным столом сидят лишь настоящие герои! Разве может такая сила быть не знаком Богов? — он с удивлением во взгляде повернулся к своим гномами, весь вид которых выражал полное согласие с его словами. — Ты что этого совсем не видишь, хранитель? Подгорные Боги отмечают лишь избранных, а могущество это и есть знак!

Кровольд, действительно, думал именно так. Сейчас же, услышав о таких совершенно невероятных деяниях их противника, он не столько разозлился, сколько восхитился! Топоры во главе со своим главой, на которых вылили столько грязи, предстали перед ним в совершенно ином свете.

— Ха-ха! Получается они дали знатного пинка шаморскому медведю! Я бы многое отдал, чтобы увидеть жирную харю султана, когда ему сообщили об этом… Ха-ха-ха! Силен, этот Колин, силен. Правда, братья? — оба, стоявших рядом с ним бородача, яростно замотали головами. — А на дракона бы я поглядел. Неужели он настолько силен, что ему подчинялся великий змей…, — пробормотал вдруг Кровольд и было в его голосе что-то такое, что очень не понравилось старейшине. — Если это так, то он воистину великий воин, который мог встать вровень с владыками гномов в древности… или это и есть Ледяной Владыка?

Пламя факелов у ближайшей стены в этот самый момент заколыхалось словно рядом с ними кто-то быстро пронесся.

— Это же ересь, Кровольд, — быстро произнес старейшина Калеб. — Твои слова ведут дорогой нечестивца. Не ошибись, Владыка! — продолжал сквозь зубы цедить хранитель. — Запомни раз и навсегда, что клан Черного топора и все, кто в нем есть, это отступники. Они прокляты Подгорными богами. Ты слышишь это? — старейшину вновь начало нести; величественный и всегда спокойный хранитель превратился в яростную фурию. — Они отвергли наших богов! И Подгорные боги говорят, что топорам и всем нечестивцам не место на земле и под землей! А твой долг исполнить волю Богов!

Лицо его исказилось, словно Калеб испытывал сильную боль. Чувствовалось, что хотел еще что-то сказать и с трудом сдерживался.