Таппэй Нагацуки - Re:Zero. Жизнь с нуля в альтернативном мире 2

Эта тревожная мысль закрадывалась в голову всякий раз, когда он смотрел на стоящий рядом поднос. Он ненавидел себя за это. И вместе с тем знал, что пройдёт ещё немного времени, и одна из служанок размахнётся варварским смертоносным орудием, чтобы убить его.

Да, сёстры обладали множеством достоинств. И всё-таки желали его смерти. После того как Субару принял это как неопровержимый факт, им овладела глухая, беспросветная тоска.

— Не хочу надоедать, но тебе нужно хоть немного поесть, — уговаривала Эмилия. — Иначе ты можешь серьёзно заболеть.

— Мой желудок не переварит эту еду. Хотя, если Эмилия-тан попросит меня сказать «ам»...

Определённо, это был не самый подходящий момент для столь легкомысленных высказываний в адрес человека, который искренне переживал за него, и Субару проклял себя за глупую шутку.

Однако Эмилия восприняла его предложение на полном серьёзе.

— Ну-ка, открываем ротик и говорим «а-ам!» — приказала девушка, поставив поднос себе на колени и держа в руке ложку с остывшим супом. Ложка медленно приблизилась к губам Субару.

— Нет, нет, нет, Эмилия-тан! Постой-ка! Что ты делаешь?

— Как это что? — удивилась Эмилия. — Ты же сам захотел, чтобы я так поступила. Так что не отвлекайся и открывай рот.

— Хм... На самом деле, я вовсе не это имел в виду. Я просто пошутил...

— Ну уж нет! Если тебе нравится вести себя, как ребёнок, не удивляйся, что тебя кормят с ложечки! — сказала Эмилия и снова поднесла ложку к самым губам Субару.

В конце концов он сдался и, сгорая от стыда, всё-таки открыл рот,

— Вот так. Ещё ложечку. И ещё одну. И ещё.

— Не так быстро! Ты что, хочешь, чтобы я подавился?!

Ложка летала между тарелкой и ртом Субару так стремительно, что можно было подумать, будто Эмилия участвует в турнире на скоростное кормление младенцев.

— Перерыв, перерыв! — в отчаянии замахал руками Субару. — Остановись же ты! У меня не в то горло попало...

— А мне казалось, у нас хорошо получается. Субару?

— Ах-кха! Нет, правда, не туда пошло! Кха-а-а-а!..

Отвернувшись от Эмилии, Субару старательно закашлялся, пытаясь выглядеть как можно более естественно. Он не хотел, чтобы Эмилия видела его в такой момент. В глазах нестерпимо жгло, и он широко открыл их, отчаянно пытаясь сдержать слёзы, рвущиеся наружу.

В мире, где, казалось бы, у него не осталось никакой надежды, Эмилия продолжала заботиться о нём. Неужели он это заслужил?

— Субару...

— А? — встрепенулся он и повернул покрасневшее от слёз лицо к Эмилии. — Нет, всё хорошо. Я в порядке. Кажется... Да, со мной всё хорошо.

— Продолжим? — спросила она, ласково глядя в его глаза.

— Ты говоришь так, что это звучит ужасно эротично...

— М-м? — Эмилия склонила голову набок, по-видимому, не уловив смысла его пошлой остроты. Затем она вновь зачерпнула ложкой и поднесла её ко рту Субару. — Сделай «ам»!..

Вскоре с супом было покончено, и Эмилия довольно хлопнула в ладоши.

— Отлично! А что мы говорим, когда съели весь суп?

— Спасибочки.

— Субару, где твои манеры? Скажи ещё раз, только правильно.

— Большое спасибо, — сказал Субару и изобразил глубокий поклон.

— Вот так. На здоровье! — Эмилия широко улыбнулась.

Субару с удивлением отметил, что, несмотря на голодание, после супа в желудке не ощущалось никакой тяжести.

— Рам предупредила Рем, что ты долго ничего не ел, — сказала Эмилия, — поэтому она приготовила суп по специальному рецепту, чтобы не навредить желудку. Очень мило с их стороны, правда?

Слова Эмилии прозвучали как гром среди ясного неба. Субару был готов разрыдаться от столь тёплой заботы о своей персоне. Если бы только не знал, что на самом деле стояло за добротой и отзывчивостью служанок.

— Ты наверняка устал, — сочувственно произнесла Эмилия. — Я, пожалуй, пойду, а ты отдыхай.

— Если хочешь, можешь остаться здесь и тоже поспать на моей кровати.

— Вот теперь я вижу, что ты в полном порядке. У меня очень много дел, нужно идти. Никому не говори, что я отлынивала, ладно? — Эмилия заговорщицки подмигнула и приложила палец к губам.

Субару вдруг стало стыдно. На плечах Эмилии лежала забота о будущем целой страны. Ей не следовало тратить на Субару ни секунды своего драгоценного времени.

— Эмилия-тан, сегодня ночью хорошенько запри дверь своей комнаты и никого не пускай.

Возможно, эти слова сорвались с губ Субару потому, что доброта Эмилии вновь зажгла в нём искорку надежды на что, что они смогут одолеть судьбу.

Эмилия слегка наклонила голову набок:

— Иначе ты залезешь ко мне?

— Обязательно... То есть нет, конечно!!! Ведь это же ты сказал, Пак, а не Эмилия, да?

— Прямо в яблочко!

Из копны серебристых волос высунулась довольная мордочка Пака, который, судя по всему, подслушивал разговор с самого начала. Встретив сердитый взгляд Субару, Пак весело помахал ему хвостом.

— Сначала я не хотел вмешиваться в вашу идиллию, но потом твоё лицо стало вдруг таким серьёзным, что я не выдержал.

— Просто у меня нехорошее предчувствие. Поэтому я и прошу тебя присмотреть за Эмилией.

Субару избегал говорить о будущем напрямую, и всё же Пак, умеющий читать мысли, понял его без всяких вопросов.

— Может быть, объясните мне, в чём дело? — озадаченно спросила девушка.

— Дело в том, что таким прелестным девочкам, как Эмилия-тан, по ночам нужно быть особенно осторожными. Да, папаша?

— Он прав, Лия, — сказал Пак. — Папа не разрешает тебе пускать к себе мальчиков, особенно всяких брюнетов в странной одежде.

— И ты, Брут! — воскликнул Субару, вызвав у Пака взрыв смеха.

Эмилия взяла Пака за шкирку и сунула обратно в свои волосы.

Когда она вышла из комнаты, Субару повалился на постель. Ему удалось обратить их внимание на подстерегающую опасность. Впрочем, теперь он был практически уверен — им эта опасность ничем не угрожает.

Субару вдруг овладело спокойствие, а вместе с ним навалилась дремота. Сонливость, томившаяся до сих пор в клетке, вырвалась на свободу, и Субару, повинуясь её колдовским чарам, провалился в объятия Морфея.

Сознание Субару дрейфовало между сном и явью, словно корабль, потерявший якорь. В голове проносились вереницы необычайно ярких, мучительных воспоминаний о смерти. Он стонал, обливался потом, из глаз бежали слёзы. Субару страдал, почти физически ощущая, как от его души отрывается кусочек за кусочком, грозя в конце концов не оставить от неё и следа.

Но внезапно страх и холод отступили, и напряжение исчезло.

Кто-то держал его за руки. Прикосновение было необычайно приятным, мягким и тёплым. От него веяло состраданием.

Субару понял, что спасён. Его измученный разум словно овеял успокаивающий нежный ветерок. Дыхание выровнялось, скованные судорогой мышцы расслабились.