Роман Афанасьев - Война чудовищ

Мечники прыснули в разные стороны, даже не пытаясь защищаться. Самого нерасторопного тан успел зарубить, но остальные ретировались так быстро, что тан, желавший выпустить ярость, даже растерялся. Потом швырнул второй клинок и пригвоздил к воротам одного из удирающих мечников. Тот завопил, забился, пытаясь дотянуться до меча, торчащего в спине, и тут же затих. Остальным это прибавило прыти, и двор опустел в мгновенье ока.

Корд встал рядом с Сигмоном и опустил щит, не забывая посматривать по сторонам.

– Твой меч, – сказал он. – Забери.

Тан взялся за клинок, висевший на поясе у капитана, и вытянул его из ножен. Да, тот самый меч, который он забрал из мертвого Сагема. Простая железка, верой и правдой служившая обычному стражнику и лишь волей случая попавшая в руки охотника на вампиров.

– Где ты его взял? – удивился Сигмон.

– В таверне, – отозвался Корд. – Хозяин решил, что в это смутное время меч поможет ему в делах.

– Помог? – спросил тан.

– Нет, – ответил Корд, улыбаясь уголками губ.

– Приятно слышать, – отозвался Сигмон. – Ну что, уходим? Рон! Рон, где ты там?

Алхимик выглянул из дверей сарая, воровато оглянулся по сторонам и поспешил к друзьям. На ходу он подобрал с земли один из мечей и встал рядом с капитаном.

– По счету три, – сказал Корд. – Выходим из ворот. Всех, кто на расстоянии удара – уничтожить. Остерегайтесь лучников.

– Их я беру на себя, – сказал Сигмон, взвесив в руке клинок. – Прячьтесь за меня.

Алхимик обреченно вздохнул и покосился на капитана.

– Три, – сказал Корд и бросился к воротам.

Они выскочили на улицу разом, все трое. Она оказалась пуста, лишь вдалеке, у поворота в лес, виднелись бегущие со всех ног охранники – из тюремщиков выходят плохие бойцы. Лучников нигде не было видно, и Рон повел тана к ближайшему дому. Корд прикрывал отход, держа наготове щит.

Сигмон, помнивший о том, как погиб Ворон, ожидал подвоха до последней минуты – и когда нашли коней в маленьком дворике, и когда забрались в седла, и когда мчались по улицам притихшего городка. И только когда они на полном скаку вылетели за городские ворота и свернули на лесную дорогу, он вздохнул с облегчением. Это настоящее безумие – явиться в город кровососов, в город, где два десятка стражников охраняли одного пленника, и напасть на них – открыто, днем, без всякой поддержки. И как всякое безумие, оно удалось.

– Спасибо! – закричал Сигмон в полный голос. – Спасибо!

Он не расслышал, что они ответили, но это было неважно. Он и так был пьян от восторга – у него есть друзья, у него есть те, кому он нужен. У него есть новая жизнь. И этого Сигмону ла Тойя, чудовищу с человеческим сердцем, было вполне достаточно для счастья.

Такой безумной скачки Сигмон припомнить не мог. Нечто подобное случилось в Гернии, когда он и алхимик бежали от наемников, пытавшихся перехватить их в Гаррене. Но даже тогда это продлилось всего день. На этот раз это не напоминало бегство, это было больше похоже на марш-бросок, на стремительное наступление.

Рон, Корд и Сигмон почти не разговаривали. Они мчались обратно в Ривастан, пока хватало сил у коней. В пути останавливались всего два раза – на ночлег. Обессиленные, падали с коней и засыпали прямо на траве – ночевали в лесу, подальше от дороги. Перед сном, конечно, успевали перекинуться парой слов, но усталость брала свое, и даже словоохотливый алхимик быстро засыпал. И все же Сигмон услышал историю спасения именно от Рона – неразговорчивый капитан стражи почти не раскрывал рта.

Когда тан покинул Ташам, алхимик сразу догадался, куда он отправился. Рон понимал, что Сигмону грозит опасность – из Дарелена пришли вести о том, что страна склонилась пред новыми властителями, и что Риго де Сальва по-прежнему правит графством. Эти неутешительные новости принесли капитану Демистону его добровольные разведчики – контрабандисты, что предпочли на время войны забыть о промысле. Рон боялся, что его друг далеко не уйдет – как бы ни был силен тан, ему не справиться с целой страной. Алхимик подозревал, что путешествие Сигмона окончится в очередной темнице – Рону была хорошо известна склонность тана попадать за решетку по поводу и без. Но больше всего его смущало другое: он знал, что тан дружен с Риго и рассчитывает на встречу с ним. Алхимик не сомневался: эта встреча не кончится добром. И потому он решил догнать друга и постараться удержать его от поисков графа Дарелена.

В помощь ему вызвался Корд, а почему – так толком и не сказал. Пробубнил, что засиделся на одном месте и ему нужно немного размяться. Но Рон подозревал, что суровый капитан считал, что обязан тану, и рвался уплатить долг чести. Тир Савен отпустил их с миром, поворчав для порядка на своевольного капитана. Помощи, правда, не дал – у него хватало проблем в городе, каждый солдат был на счету. Отпуская Корда, стенал, что теряет самого лучшего воина, но не просил остаться – тоже беспокоился за странного охотника на вампиров, спасшего Ташам.

Дальше все оказалось просто. Капитан и алхимик ехали той же дорогой и отстали от Сигмона всего лишь на полдня, едва не поспев к бою у таверны. Зато они застали визит Риго и переждали его, потому что нападать на вампира и его свиту ночью, вдвоем – сущее безумие. А когда днем на карауле остались только люди, Корд и Рон нанесли удар.

Сигмон был искренне благодарен друзьям. Он не стал рассказывать им, что они не просто вытащили из узилища его тело, но открыли ему новую жизнь – лишь тем, что пришли за ним. Он не рассказывал о темноте и отчаянье, в которое он погрузился после разговора с Риго. Сигмон сам только сейчас осознал, насколько был близок к последней черте. Нет, об этом он не рассказывал. Он просто попытался передать друзьям все то тепло, что испытывал к ним, все те чувства, что бурлили в нем. Рон искренне купался в восхищении тана, наслаждаясь ролью спасителя, а с лица капитана, обычно мрачного, не сходила смущенная ухмылка. Они сдружились так, как могли сдружиться только люди, сражавшиеся плечом к плечу.

Обратный путь к Ташаму занял всего лишь два дня. Лошади – три крепкие коняки из военных конюшен коменданта – с честью выдержали это испытание. Честно говоря, людям пришлось даже тяжелее, чем им. И все же, несмотря на спешку, Сигмон попытался поговорить с друзьями откровенно, пусть и на бегу.

Он рассказал им о планах Риго де Сальва – и о его предложении, и о планах воскрешения расы ночного народа. Корд лишь качал головой и хмурился, зато Рон, побывавший в Сагеме, бледнел и ругался как сапожник. Серьезного разговора не получилось – дорога не располагала к долгим беседам, и друзья единодушно решили оставить все дела до возращения в Ташам. О новой угрозе нужно было рассказать Тиру Савену, что принял на себя роль управляющего городом. А он в свою очередь должен был доложить обо всем королю.