Галина Гончарова - Ой-ой-ой, домовой! [СИ]

Зато какой был бухгалтер! От Бога. Надо полагать – от Яхве.

Ладно… а этому что надо?

Первым заговорил Керт на правах хуртара.

– Добрый день, тарр Алар.

– Добрый, лэрр Тайрен. Надеюсь, у вас все благополучно.

И голос почти такой же. Жуть…

– Не жалуемся. Я полагаю, вы прибыли огласить завещание?

– Да, лэрр.

– Позавтракаете с нами?

– Нет. Благодарю вас за приглашение, но я уже сыт. Я подожду вас в курительной.

Завтрак закончился ровно за шесть минут. И – молча.

Первой из-за стола поднялась Делия, последней, через девять минут, Колетт. Остальные уложились в трехминутный промежуток, от шести до девяти минут. Да, золото манит нас…

Курительная оказалась большой комфортно обставленной комнатой. Предназначалась она явно для мужчин. Благородные коричневые и темно-зеленые тона, немного черного, много дерева, тяжелые удобные кресла, полированный паркет… никаких ковров.

Зато есть камин, а по стенам развешаны картины и оружие. Есть бар с напитками, есть диван… да, отдыхать тут хорошо.

Поверенный уселся в одно из кресел, но выглядел при этом так, словно ему гвоздей под попу насовали. Перед ним, на маленьком столике, лежало завещание. Этакий свиток с большой сургучной блямбой.

Послушаем.

– Лэрры и ларры, тэрры и тарры, я вижу здесь людей, которые не упомянуты в завещании…

Колетт нашлась первой.

– Тарр Алар, они могут присутствовать, как члены семей. Допустим, тарра Жескар в завещание включена? Простите, ларра…

– Да, ларра.

– А это ее семья. И то же самое с ларрой Ардаль. Здесь находятся ее муж и дочери.

Тарр недовольно пожевал губами.

– Ладно… допустим.

– И все равно у вас попросят копии. Так что будьте снисходительны.

Тарр снисходителен не был, но пока всю эту шушеру разгонишь, полдня пройдет. Он решил согласиться на меньшее зло и махнул рукой.

– Хорошо, ларра. Итак, прошу внимания.

Мог бы и не просить. И так тишина стоит – слышно, как мухи… размышляют.

Тарр медленно развернул свиток, и принялся читать.

Последняя воля лэрра Эрарда Фаулза.

Дано семнадцатого валеля 2678 года от В.Б.

Я, лэрр Эрард Фаулз, будучи в здравом уме и твердой памяти выражаю мою последнюю волю. Мое состояние включает…

Перечисление я слушала внимательно. Первую минуту. Сбилась строчке на двадцатой и решила не заморачиваться.

Я все равно не знаю этот мир. Догадываюсь, что конеферма – это дорого. Но и вкладываться туда надо, разве нет?

Деньги – большие, но сколько это – двадцать тысяч золотых? В местных масштабах? Я же даже ни разу картошку не покупала, может этого на год жизни хватит, а может, на десять? Да и суммы перечислялись по разным банкам. Лэрр свято придерживался принципа «не хранить все яйца в одной корзине».

Опять же, пай в торговом деле?

А что с ним делают? Как он приносит доход? И сколько? Надо ли туда вкладываться?

Эх, ничего-то я здесь не знаю… учиться надо. Раскрутить, что ли, Керта на лекцию? Хорошая идея. Сопру копию завещания, и пусть разъясняет по пунктам. Раз уж мы напарники…

Или вот, доля в корабельной верфи?

Дорого, наверное. А насколько полезно? Я знаю, корабли – удовольствие не из дешевых, и оплатить их может далеко не всякий.

Но остальные слушали, как песню. И неудивительно, им-то это и достанется, не одному, так другому.

После перечисления общего баланса пошло распределение.

Верным слугам оставили по сотне золотых на нос, единовременно. Судя по довольным лицам – это много. Найдут применение, и лэрра добрым словом вспомнят. И жалование выплатить за год. Потом – пусть договариваются с хозяином, захочет – оставит, нет – не судьба.

Общее отношение выразила экономка.

– Золотой человек был…

Вот даже и не сомневаюсь. Золотоносный.

– Моим племянницам. Эрвине Ардаль я оставляю мой пай в верфи и десять тысяч золотом.

Симон почти с любовью посмотрел на жену.

– Асанте Ардаль – десять тысяч золотом и пай в торговом деле тарра Невера.

И опять нежный взгляд.

– Делии Ардаль я оставляю десять тысяч золотом. Они будут положены в банк и с них можно будет брать только проценты. Основной капитал Делии будет недоступен до сорока лет.

Делия разулыбалась, но влюбленного взгляда не дождалась. Судя по всему, супруг предпочел бы снять всю сумму и оставить жену с носом. А так… сколько там тех процентов?

Подозреваю, жить на них будет можно, но не богато и не роскошно. Может, и правильно, дура же. А так хоть на панель не попадет…

– Моему внебрачному сыну, Рандану Фаулзу, двадцать тысяч золотом и конеферму. Деньги должны быть положены в банк и проценты с них должны тратиться только на дела фермы, в противном случае все отойдет в собственность храма.

Рандан довольно улыбнулся. Алисин сверкнула глазами, ее этот вариант тоже не устраивал. Ни платье не купить… хотя – варианты есть. К примеру, платье для выездки. Платье для выноса навоза, платье для чистки стойла…

– Колетт Дален. Моя библиотека. Мое поместье на побережье, в районе Ларс-дэр, и сорок тысяч золотом, на продолжение исследований.

На Колетт поглядели с завистью. Она не повела и ухом.

– Мое основное состояние достается моему сыну.

Рандан выпрямился, но…

– Мой признанный сын умер, но у меня есть еще два сына, кроме Рандана Фаулза. Они приедут в течение месяца. Если приедут оба, состояние поделится между ними двумя, если приедет один – все состояние достанется ему.

Я посмотрела на Керта.

Нет, вставать и объявляться он не собирался. Интересно, почему?

– Условие…

Я обратилась в слух, и едва не зааплодировала лэрру.

Получить все вышеперечисленное присутствующие могли при одном-единственному условии. С сего дня они обязаны были прожить в доме лэрра ровно месяц. Потом – приезжает поверенный, привозит им документы на владения, и скатертью дорожка.

Но – ровно месяц.

Они не в тюрьме, они ничем не ограничены, но условие простое. Они обязаны ночевать в доме весь месяц и завтракать в доме. Если кто-то без уважительной причины нарушит это условие, завещанного он не дождется. Правда, остальные от этого ничего не выиграют, капитал вернется в основной и отойдет к сыну Эрарда.

Лэрр, ну вы и садист!

Месяц!

И глядя на лица окружающих, я отчетливо понимаю, что они с места не сдвинутся. Сидеть будут, ждать будут, надеяться…

Авось, не переубивают друг друга?

– Если мои сыновья не объявятся по истечении месяца, имущество будет обращено в деньги и поделено между присутствующими.

Все.

Не то, что не уедут – выгонять придется. Но мне так даже лучше. У меня месяц, в течение которого все фигуранты будут доступны. И я постараюсь найти убийцу.

А сыновья…

Надо будет поговорить об этом с Кертом.