Евгений Абрамович - Медианн №2, 2019

— Едва ли тысячи, — заметил Грант, — но много. Может, даже больше сотни…

— Магистр, — прервал его Оливер, задумчиво глядя на дом старосты. — Многие Стражи убивают волшебников, но Кроуфорд среди тех немногих, кто убил магистра. И единственный, кто сделал это в одиночку, в открытом бою.

— Брехня. Нельзя убить мага в одиночку.

— Из арбалета стрелять надо, прямо в жбан. И на магистра надо десятка три Стражей.

— А вот он взял и один пошел, — резко вскочил Оливер. — И победил.

Быстрым шагом он пошел прочь. Варенья больше не хотелось.

— Олли, ты чего? — крикнул Грант, но Оливер не обернулся.

Стремясь уйти как можно скорее, Оливер налетел на массивную фигуру и, подняв глаза, встретился с суровым взглядом отца.

— Я сказал тебе наколоть дров этим утром, — тяжелая рука кузнеца легла на плечо Оливера. — Дело идет к ночи, и я вижу синяки на твоем лице, видел разбитое окно в доме старосты, — рука сжала плечо чуть сильнее, — и след от прута на щеке твоей сестры. Но нарубленных дров так и не увидел.

— Пап, это же… — Оливер широко развел руки, с глупым видом хватая ртом воздух. — Последняя Стража. А тут какие-то дрова…

Кузнец нахмурился, но убрал руку с плеча сына.

— Завтра мы поговорим обо всем, что ты натворил.

Оливер нервно сглотнул и поспешил отойти. Взгляд его замер на доме старосты, на окнах с закрытыми ставнями. Три настоящих Стража внутри этого дома готовились к бою, пока он торчал тут, намазывая варенье на хлеб, споря с детьми и извиняясь за какие-то там дрова.

Стараясь не привлекать к себе внимания, Оливер подошел к зарослям шиповника. Убедившись, что никто не смотрит, он нырнул в колючие кусты и незаметно проскользнул на задний двор старосты. В самом доме все окна были закрыты, но вот дверца чердака была распахнута настежь. Нужно лишь найти достаточно высокую опору, чтобы оттолкнуться…

— Ты чего тут делаешь? — раздался позади него шепот, показавшийся в этот миг колокольным звоном. Абби каким-то образом нашла его.

От неожиданности Оливер подпрыгнул, повалив какую-то корзину со старым тряпьем. Абби чуть было не вскрикнула, но ловкая ладонь брата вовремя легла поверх ее рта. Оливер ждал, что в любой момент из-за двери может появиться Последний Страж. Но все было тихо, и в итоге мальчик с облегчением убрал руку.

— Твое какое дело, чем я тут занимаюсь? Давай, топай домой.

— Вот так, да? — надулась сестра. — За Стражами, небось, пришел подсматривать. Вот возьму и расскажу всем, что ты ночью у дома старосты отираешься. Вот прям щас!

Тем не менее, она продолжала стоять на месте. Так они и простояли, сверля друг друга взглядами, пока Оливер не припомнил тяжелую руку отца и не сдался:

— Ладно, твоя взяла. Идем со мной, но чтоб тихо и потом — никому. Ни единой душе, ясно тебе? Абби медленно кивнула и провела кончиками пальцев по прикрытым векам; это означало «Да заберут боги мой свет, коли я солгала». Оливер хотел одернуть ее и напомнить, что Единый бог старые клятвы не принимает, но в итоге просто кивнул в ответ и стал искать способ добраться до чердака.

Взглядом он обшарил двор: доски, заклепки, ведерко со смолой и прочие инструменты бондаря. Глаза остановились на большой пустой бочке, в которой при желании мог бы поместиться он сам. Староста работал редко, но получал при этом, ни много ни мало, целое золотое кольцо за каждую такую бочку. Сам старик всегда говорил, что платили ему медью и нечего тут выдумывать. Вот только Оливер сам видел, как тот за щекой золотое кольцо прятал, когда возвращался с ярмарки. Лишь Леворукий знает, где староста находил дураков, согласных золотом платить за такую ерунду.

Поставив бочку под чердачной дверцей, Оливер приставил к ней коробку с тряпьем и забрался наверх. Пустая бочка сильно качалась, но если не делать резких движений, стоять вполне можно. Подсадив сначала Абби и дождавшись, когда она заберется внутрь, Оливер подпрыгнул и ухватился за край.

Синяки и ссадины с готовностью напомнили про драку этим утром; Оливеру пришлось сжать зубы, чтобы не застонать от боли. С трудом подтянувшись на руках, он ввалился внутрь, подняв небольшое облачко пыли. Пришлось пересилить себя, чтобы не чихнуть. Боль усилилась и, тяжело дыша, Оливер привалился к стене, чтобы перетерпеть.

— Больно? — прошептала Абби, попытавшись нащупать в темноте его руку.

— Нормально, — отмахнулся Оливер. — Теперь иди за мной, но только шаг в шаг. Тут каждая вторая доска скрипит так, что на том конце деревни услышат. Абби кивнула, и они осторожно двинулись вперед. Оливер усиленно напрягал память, пытаясь вспомнить правильные доски: прошел уже почти год с тех пор как он крался по этому чердаку в последний раз.

— Восемь, десять, одиннадцать, пятнадцать, — шептал он себе под нос.

— А ты откуда знаешь-то, куда ногу ставить?

— Мы с Грантом и Ноксом сюда лазали раньше, смотрели, как жена старосты с Уилли Дубиной голышом обжимались.

— Фу-у-у.

— Да с другой женой, с той, что потом была… недолго. Молодая которая, красивая.

— Та, что в Запретном лесу пропала?

— Да, она.

— Все равно фу. А чего, кстати, Уилли дубиной-то называли?

— А я откуда знаю? Наверное, потому что тупой был, как дерево. Его старшие девчонки так назвали — у них и спроси. И перестань меня отвлекать!

Когда молодая жена старосты пропала в Запретном лесу, спустя пару дней на ее поиски отправили Уилли. Самый сильный воин в деревне, так сказал староста про тощего Уилли. И тот согласился, взял и пошел прямо в сердце Запретного леса. И тоже сгинул. Умного человека, все же, Дубиной не назовут. С тех пор Оливер и его друзья на этот чердак ни ногой — незачем было. За такое время немудрено и забыть, в каком порядке идут нескрипучие доски. Но Оливер помнил все как нельзя лучше.

Так они добрались до места над главной комнатой. Из щелей в полу просачивался свет, и в его лучах было видно, как кружатся пылинки. Было подозрительно тихо: ни звона затачиваемых клинков, ни боевых песен Последней Стражи — ничего. Лишь тихий шорох, скрипы и неразборчивое мычание.

Оливер лег на пыльный пол и прильнул к одной из широких щелей. Единственное, что он увидел, так это морщинистую руку старосты, сухую и дрожащую, которую кто-то прижимал к полу. Указательный палец был странно выгнут.

— Ну что там? — Абби легонько пнула Оливера. — Чего они делают?

Оливер не ответил. Тень накрыла руку старика, после чего кто-то разжал дрожащие пальцы и приставил гвоздь к раскрытой ладони.

— Обычно люди начинают говорить в это время, — Оливер едва разобрал слова Кроуфорда. — Предлагают деньги и убедительно лгут.

Староста ничего не ответил, и через мгновение молоток опустился на шляпку гвоздя. Старик сдавленно застонал, брызнула кровь. Оливер и раньше видел кровь, после драки или поранившись во время игры, но в этот раз все было иначе. Это была какая-то другая кровь, не такая, к которой он привык. Ее было совсем мало, и в то же время очень много.