Оксана Алексеева - Наследник черного престола [СИ]

— Ты ошибаешься. Я отправил его не за это… Неважно, ты вряд ли поймешь. Но пусть все думают, что я только рад убивать во славу моего имени.

— Пусть, — она опустилась перед ним на пол. — Киан, почему ты выглядишь расстроенным, как будто не считаешь преодоление себя победой?

Он усмехнулся над ее формулировкой:

— Считаю. Просто я заодно и взвалил на себя кучу обязанностей — теперь придется разбираться со всеми доносами. А не всегда найдутся свидетели и явные доказательства… Я придумал себе новую игру, но по ее правилам нельзя казнить того, кто не совершил преступления против моего слова.

Она коротко пожала плечами:

— В самых сложных случаях можно привлекать хоасси — любой из них без труда отличит правду от лжи. Насколько я могу судить, первый советник любит твое общество — он вообще на закате жизни, похоже, заинтересовался всем новым и необычным, потому не откажет в помощи.

— Тогда у меня нет причин переживать, — отмахнулся Коля сразу от всего. — Порежемся в карты?

— С большим удовольствием, мой лорд.

Играть с Триной было интересно и неинтересно одновременно. С одной стороны, ее зашкаливающая, почти магическая внимательность не оставляла пространства для маневров, что держало в тонусе. Но с другой — у шорсир не было денег и личных вещей, кроме оружия и одежды. А играть без ставок Николай принципиально не любил. В его-то мире в таких случаях всегда находились выходы — веселые или сексуальные, но он боялся оскорбить ее шорсирскую гиперответственность неуместными предложениями.

— Может, на желание? — лениво перебирал он вслух.

— Я исполню любое твое желание, мой лорд.

— Это и бесит… Безропотность твоя фальшивая. Хотя нет, постой! Давай на желание!

— Как прикажешь, Киан.

В первый раз он выиграл. Велел Трине влезть на стол и трижды прокукарекать, это для того, чтобы она правила игры уяснила. Правда, после этого двенадцать шорсир влетели в покои в полной боеготовности, потому пришлось обозначить звуки, которыми Трина начнет их призывать в случае настоящей беды. Шорсир, извинившись, покинули спальню. Второй раз Коля опять выиграл — да что ж такое, все козыри к нему идут, а при внимательной Трине в рукав не припрячешь. Он заставил ее встать на одну ногу и спеть песенку. Трина послушно тихим голосом пропела какой-то неизвестный Коле куплет.

В третий раз ему повезло — выиграла Трина. И предсказуемо уставилась на него, не зная, что делать.

— Твое желание, — поторопил Николай, чтобы вытащить ее из заморозки.

— Я… не могу тебе приказывать… — окончательно растерялась она.

— Ты отказываешься соблюдать правила игры? — Коля деланно выпучил глаза. — Ну приехали, здесь и так скука смертная, последнее удовольствие лорда на нет сводят…

— Я… не… Ладно. Киан, издай звуки, как эта твоя птица.

— Петух. Но ты повторяешься — а так нельзя. На первый раз прощаю, — ответил Коля и самоотверженно прокукарекал. Все это время Трина наблюдала за ним круглыми глазами. — Раздавай.

Он не жульничал. Когда выигрывал — требовал что-то сделать, но сам ждал другого — ее выигрышей. Каждый из которых вгонял девицу в полный ступор.

— Я даже не знаю, чего потребовать, — она немного покраснела от волнения, но все еще пыталась держать лицо. — Танец? Я могу потребовать танец?

— Ты выиграла, моя повелительница, так что требуй.

И Коля заправски отчебучил гопака. Трина уже места себе не находила — ей определенно не приходилось бывать в такой роли. Да что уж там, она и в страшном кошмаре не могла вообразить подобного положения. И из этого тупика не было выхода, поскольку Коля не собирался униматься:

— Раздавай, Трина! Кстати, в этом мире уже изобрели алкоголь?

— Странный вопрос, Киан. Именно в этом мире его и изобрели, а потом он уже попал в другие. Хочешь вина?

— Очень хочу! Распорядись, чтобы принесли, это мое желание.

В следующий выигрыш он попросил и ее присоединиться к распитию. Трина расслаблялась: не от вина, конечно, от пары глотков не расслабишься, а от того, что в больше не могла находиться перенапряжении.

— Проползи на четвереньках до кровати, Киан! — она почти поймала азарт. — Разумеется, если подобное желание допустимо…

— Трина, ты все еще тормозишь? Все допустимо, если физически возможно и не связано с вредом здоровью! Вот если прикажешь выпрыгнуть из окна, то я заявлю, что ты заигралась!

— Я никогда подобного не прикажу! — выдала она страх.

— Да знаю я! В этом мире музыку уже изобрели?

— Обижаешь. Музыку тоже изобрели именно здесь, а потом…

— Мог бы и догадаться. Только алкоголь и музыка вытрясают из человека все человеческое. Как ее врубить?

Трина задумалась:

— Наложницы обучены пению и игре на инструментах, но ты их разогнал.

— Какой дурацкий я… Тогда давай снова пой — выучу слова и будем петь вместе.

И она снова затянула все ту же — быть может, других песен и не знала:

— Чудесно! Колыбельная? Если исполнять не так заунывно, можно и потанцевать. Трина, иди сюда, покажу как.

— Еще чего! Я уже исполнила желание, раздавай! — сказала, осеклась, а затем покраснела еще сильнее.

Коля ликовал. До полной реабилитации еще уйма работы, но даже первый опыт показал: из бронебойной шорсир можно сотворить человека, в смысле, обычную молодую девчонку, творящую всякие глупости. Забегал и хоасси — хотел схему механизма показать для проверки, но окинул взглядом творящийся бедлам, почесал затылок и так же молча исчез. Настроение портили только крики жертвы, сильно приглушенные толстыми каменными стенами. Трина на это даже внимания не обратила, но Коля уселся на пол и хлебнул еще вина.

— Тебе на диване спать удобно? — спросил он у шорсир, когда та разместилась напротив — тоже на полу.

— Я не оценивала свое удобство, Киан.

— Так я потому и спрашиваю.

Она тоже сделала глоток.

— Да, удобно.

— А удобно постоянно находиться рядом? Ты даже в комнату для омовений уходишь только после того, как я ложусь спать.

— Ты слышал? Но я передвигаюсь бесшумно.

— А глаза мне на что? Ты открываешь дверь, впускаешь одну из сестер, а сама удаляешься, чтобы привести себя в порядок и приготовиться ко сну.

— Прости! Я больше не потревожу твой сон.

— Прекрати извиняться за такие мелочи. Это тоже приказ.

— Ты сначала выиграй — потом приказывай, — ответила она совсем уж немыслимое и улыбнулась, чтобы подчеркнуть шутку.

А Коля рассмеялся:

— Вот только теперь я чувствую себя в своей тарелке. Трина, если можешь, будь всегда такой. Сарказм еще ни одну красотку не испортил. Я б его в младшей школе обязательным предметом ввел… Черт возьми, а я ж теперь могу здесь ввести и младшие школы, и сарказм обязательной дисциплиной!