Илья Александров - Дети Революции [СИ]

— Виктория! Это я! Это я!

Она моргнула, смотря прямо в лицо Илии. Затем устало и нервно выдохнула.

— Фух. Добрались!

— Что с вами случилось? — спросил подступивший к ней командир Приватиров, — неслись как угорелые.

Перед ней расстилалась знакомая поляна, на которой они стояли лагерем всего лишь пару часов назад.

— Ну там… Фух! Короче, мы подошли к стене с взрывчаткой, а там сама Шни на нас выскакивает… Младшая Шни, — пояснила Виктория в ответ на поражённые взгляды. Члены её отряда стояли кругом, пыхтя, отдуваясь и ловя дыхание. Несколько фавнов торопливо собирали в кучи палатки и прочий лагерный хлам.

— Думаю — нам хана. Затем хватаю Дерека, приставляю ему ствол к голове и делаю вид что его сейчас прикончу. Эта дура ведётся, подходит ближе и становится как раз на рюкзак с взрывчаткой. Ну, я и жму детонатор и всё рвёт к гримм! Только она каким-то льдом закрылась и осталась целой… Я не знаю, надо было наверно попробовать добить, но я так напугалась, что мы все просто драпали. Ф-фух…

Виктория замолкла, согнувшись и опираясь руками на дрожащие колени. Илия ярко улыбнулась и внезапно обняла её, заставив замереть на месте.

— Да ты просто молодец! Ушла от охотницы, никого не потеряв!

Она отступила в сторону и чуть скривилась.

— Жаль что Шни уцелела. Если бы не ледяной прах, её бы точно проняло.

— Ага… — подтвердила Виктория, неловко переступая с ноги на ногу.

— Убей ты Шни, то стала бы национальной героиней, — заметил командир, — И тебя скорее всего убили бы в ответ. К счастью, нам нужны живые солдаты, а не мёртвые герои.

Он хлопнул её по плечу.

— Отличная работа, десятник. Собирайтесь — вы последние. Других ждать уже не сможем.

— Ещё бы ты меня на мушке не держала, — проворчал Дерек.

— Дерек, — с нескрываемым облегчением произнесла Виктория, чувствуя как уходит боевая горячка, — какой-же ты олень.

— Я лось! — возмутился он, проводя рукой по рогам.

— Как фавн ты лось, — Виктория сделала паузу, — А по жизни — тот ещё олень!

Илия снова рассмеялась, ярко и радостно. Над головой шумел подлетающий транспортник.

Янг сражалась с двумя оставшимися противниками, ударяя резко, решительно, зло. Её волосы пылали огнём, а глаза светились красным. Фавн перед ней подставил винтовку, пытаясь блокировать удар, и тут же отлетел в сторону, согнувшись вдвое. Ещё один почти нажал на спусковой крючок винтовки, но взрыв снаряда ударной рукавицы поднял его вверх и в сторону, отбрасывая назад. Янг остановилась, оглядываясь по сторонам и поворачиваясь к Адаму.

Отброшенный взрывом боевик поднял с земли винтовку, высаживая в Янг весь магазин. Она пригнулась, прикрывая лицо руками. Пули со звоном рикошетили от брони ударных рукавиц.

— Эй, сука! Лови!

Фавн с бутылями огненного праха выпрыгнул из-за ствола дерева, замахиваясь бутылью с огненной смесью. Янг замешкалась, не зная что предпринять и как реагировать.

Перед глазами Адама вспыхнуло алое. Рука боевика устремилась вперёд, готовясь обрушить на девушку огненный дождь.

Они не посмеют причинить ей вред!

Рывок, вспышка и лезвие Погибели сносит боевику руку, всё ещё сжимающую бутылку, а на обратном взмахе рассекает грудь. Враг упал на землю, захлёбываясь, пачкая землю горячей, алой кровью. Сухой, чёткий треск Багрянца и второй фавн рухнул на землю, получив пулю в лоб. Адам привычно дёрнул запястьем, стряхивая кровь и спрятал клинок в ножны, разворачиваясь к Янг. Та стояла на месте, побледнев и с ужасом смотря на него. Её волосы потухли, глаза обрели привычный, лиловый оттенок, но от этого было только хуже.

Он сделал шаг ближе, протягивая к ней руку. Ни говоря ни слова, Янг шагнула назад, сжимаясь и неосознанно поднимая руки, словно готовясь защищаться.

Защищаться? От него?

Сжав зубы, Адам отвернулся в сторону, поворачиваясь к ней спиной. Его взгляд натолкнулся на бессознательного бойца Белого Клыка, вырубленного ударом Янг. Гримм всё приближались, треща ветками и завывая на десятки разных голосов. Стоило бы бросить ублюдков прямо здесь, пусть их жрут — но сделала ли бы так Руби?

Резко выдохнув, он наступил на горящую на земле тряпку, гася огонь. Затем подхватил бессознательного бойца, направляясь к посёлку и даже не оглядываясь на Янг.

Первый беовульф выскочил на поляну, рыча и огрызаясь. Лезвие Гэмбол Шрауда ударило ему в затылок, обрывая существование чудовища. Блейк спрыгнула с ветви дерева, несколькими прыжками преодолевая просеку и остановилась рядом со стоящим перед воротами Адамом, тревожно оглядываясь по сторонам. Что-то было не так — Адам хмурился и мрачно сжимал зубы, Вайсс, покрытая сажей и нехарактерно взъерошенная, стояла с рапирой наизготовку, сжимая её рукоять до белых костяшек. А Янг… Янг просто смотрела вниз, пряча лицо за прядями волос. Блейк тревожно нахмурилась, бросая вопросительный взгляд на Адама. Он шагнул к ней, улыбаясь тускло и криво и протянул руку.

Вой беовульфа разорвал воздух, не давая ему сказать ни слова. Адам злобно оскалился, разворачиваясь и всаживая пулю Багрянца в голову показавшемуся чудовищу. Оно рухнуло на землю, истекая чёрным паром, но за ним последовали и другие — не группы отдельных особей а чёрная, безликая масса из сотен конечностей и десятков оскаленных пастей. Взмахнув рапирой, Вайсс отправила в них тонкую, жаркую полосу огня, заставив многочисленных созданий гримм остановиться и сбиться с бега. Несколько беовульфов не удержались на лапах и рухнули на землю, тут же раздавленные под могучими лапами урс и острыми копытами бивнебородов.

Блейк переглянулась с Адамом и рванула вперёд, без всякого милосердия врезаясь в толпу нападающих гримм, обрушивая на них ураган ударов, отскакивая, оставляя за собой принимавших удар клонов и атакуя, атакуя, атакуя, не давая ни пощады, ни передышки, отделяя конечности и вспарывая толстые, прочные шкуры, сжимая зубы и не останавливаясь ни на секунду.

Это не было боем, это было бойней. Она не давала думать, не давала остановиться, всё глубже и глубже затягивая в водоворот оскаленных пастей, костей и вонючей сукровицы, заменяющей гримм нормальную кровь. Она могла не сдерживаться и не колебаться, не вспоминать искажённое ненавистью лицо Илии, не слушать полные презрения слова, не осознавать, с ужасом, в кого превращается её тихая, добрая подруга.

Адам пробивался вперёд рядом с ней, окружённый чередой ярких вспышек клинка и сухим стрёкотом Багрянца. Гримм опадали перед его клинком как осенняя листва, лишённые конечностей, голов, разрезанные надвое или убитые точным, скупым выстрелом. И за всё это время его лицо не изменилось ни на каплю — всё те же болезненно сжатые губы и тускло сверкающие глаза.