Илья Александров - Дети Революции [СИ]

Он прервался, поджимая губы и едва заметно кривясь.

— Касательно сил… Элементального контроля — гипотеза, принятая Адъютантом, такова: всё это время Синдер Фолл пыталась прорваться в академию для того, чтобы получить прототипы экспериментальных праховых стимуляторов. Данные стимуляторы разрабатывались в секретном бункере на территории академии и были общим проектом Атласа и Вейла. Их использование многократно усиливает контроль над прахом, равно как и физические характеристики пользователя. Недостатки — очевидная деградация психики.

Несколько секунд, в кабинете директора царило молчание. Первой его нарушила Винтер.

— Это бред.

— Это бред, мэм, — послушно признал Фил, — это шито белыми нитками, абсолютно недостоверно и едва-едва покрывает истинный спектр возможностей… так называемых дев. Но…

— Но это то, что Адъютант примет за рабочую теорию и не станет копать дальше, — закончил за него Кроу и согласно кивнул.

— Не станет копать? — Коко повысила тон, а затем повела плечом, почувствовав, как на ней скрестились взгляды всех присутствующих, — но это же… Это звучит, как очевидная попытка скрыть то, что произошло на самом деле!

— Да, — Кроу согласно кивнул головой, — я это знаю. Ты это знаешь. Адъютант это знает. Но, как я уже и сказал, если он принял гипотезу — он будет её придерживаться. Нам повезло — в этот раз, его безумие играет нам на руку.

— Мне бы хотелось услышать причину твоей уверенности, Кроу, — Озпин заинтересованно прищурился. Фил осторожно поднял руку.

— Если мне можно будет сказать… Мы, в общем, уже сталкивались с явлениями, противостоящими современной науке. Более того, мы жили с этими явлениями бок-о-бок, с самого начала времён. Проявления. Ауры. Способность искажать пространство силой воли или совершать телепортации — это далеко не стандартное положение вещей для классической физики, мягко говоря.

— Шеф повёрнут на том, что всё должно быть просчитано, — Сиф включилась в разговор, — но вот в чём суть — ни проявления, ни ауры он просчитать не сможет. Никогда. Просто потому, что они логике не поддаются. Поэтому он и не пытается — иначе поедет крышей окончательно.

Фил согласно кивнул, продолжая за сестрой.

— Он видит мир как математическую модель. Множество уравнений, связанных воедино. Но, думаю, не стоит говорить о том, что все математические модели упрощаются при решении — вводятся коэффициенты, константы, прочее — без них, уравнение бывает невозможно решить до конца. И это то, что делает Адъютант. Упрощает и вводит константу.

— Он знает, что не совсем в своём уме, — Сиф поморщилась, — поэтому, адаптируется.

Кроу согласно кивнул в ответ на его слова.

— Точно. Если он решил действовать так — это будет самым лучшим вариантом для нас всех. Минимальный шанс на очередной кризис.

Озпин заинтересованно хмыкнул, переводя взгляд на участников собрания. Генерал задумчиво наклонил голову. Винтер нахмурилась, но промолчала. Адам поймал его взгляд и пожал плечами — жест, который повторила за ним и Коко. Глинда Гудвич повела плечами и едва слышно вздохнула.

— В таком случае… — Озпин сделал паузу, — полагаю, мы готовы к сотрудничеству.

— Ты готова? — Адам развернулся к Руби. Та неловко пожала плечами, бросая осторожные взгляды по сторонам.

Они стояли посреди осеннего леса. Почти зимнего — пусть под деревьями было не так много снега, но их ветви торчали в стороны голыми, ломкими и сухими отростками, а земля под их ногами была смёрзшейся коркой, едва прикрытой белым снегом. Шаги позади них были отчётливо видны — тёмные пятна на белом покрове.

Впереди раздавался отчётливый, пусть и слегка приглушённый расстоянием вой.

— Думаешь, что это сработает? — Руби обернулась к нему. Адам неловко повёл плечом.

— Говоря честно — я не знаю. Но надо попробовать. Озпин говорил, что сила серебряных глаз завязана на эмоциях. Мы попробуем вызвать эти эмоции…

Он сделал паузу, всматриваясь в лес и поправляя маску, скрывающую лицо. Затем он перехватил электромагнитную винтовку — тот самый, первый прототип, закреплённый на перевязи вокруг его плеча.

— Извини меня заранее — за то, что я тебе скажу.

Руби подняла на него взгляд и улыбнулась, осторожно пихнув его плечом.

— Да что ты, Адам. Я же знаю, для чего мы это делаем.

Он хмыкнул и стыдливо отвёл взгляд.

Первый беовульф выскочил на них спустя несколько минут — молодая и гибкая тварь, ещё не обросшая прочными костяными пластинами. Издав бьющий по ушам вой, гримм рванулся вперёд, на ненавистных разумных, даже не пытаясь дождаться остальной стаи.

Адам сделал глубокий вдох и нажал на спусковой крючок. Голова гримм разлетелась ошмётками, а тело тут же рухнуло на землю, исходя тёмным дымом. Руби метнулась вперёд, как алая молния, врезаясь в остальную стаю встречным рывком, разя ошарашенных созданий стремительными взмахами косы и грохотом крупнокалиберных выстрелов. Он же остался позади, следя за дыханием и методично выбивая гримм точными, прицельными выстрелами.

Скривившись, он резко развернулся и выстрелил, приканчивая зашедшую с тылу тварь. Затем продолжил поддерживать Руби огнём.

Сам старейшина Фингалл предложил ему помощь. Какая-то часть Адама — та, что верила в сказки и мифы и в счастливый конец, та часть, что почти угасла во время его похода против человечества и вновь расцвела рядом с Блейк — эта часть его рассудка надеялась на то, что древний воин, встретивший рассвет охотников, сможет дать ему то, что вернёт Адаму былую силу. Даст ему возможность снова сражаться, не чувствуя напряжения в лёгких, стремительно накатывающей дурноты и усталости.

Но в этот раз, сказки и мифы разбились о реальность.

Советы старейшины были разумны. Были действенны. Они разочаровывали потому, что просто не были чудом — тем чудом, на которое надеялся Адам. Всего лишь изменение стиля боя — максимальная экономия движений. Оборонительные действия — пусть враг атакует первым, напарываясь на стремительные атаки стиля иайдо, пусть измотает себя, пытаясь найти брешь в его обороне. Затем, когда противник отвлечётся, проявит слабость или отступит — вдох чистого кислорода и серия стремительных атак, не прерывающихся ни на секунду, призванных вывести врага из строя за как можно меньшее время. После, снова отход в оборону и экономия сил. В коей-то мере, это компенсировало слабости Адама. Но это не делало его сильнее — наоборот, в их схватке с Блейк, она едва не вышла победителем. А когда-то, он мог победить и её, и Янг одновременно…

Адам понимал, что это временно. Что рано или поздно — после часов тренировок, с привычным клинком в руках, а не с тупым тренировочным мечом, он восстановит свои силы. Возможно, восстановит. Но эта слабость всё равно заставляла его молча сжимать зубы, изматывая себя тренировками, а после — бессильно сидеть на крыльце дома Янг, баюкая в руках рукоять Погибели и вспоминая такой привычный вес клинка в руках, порхавшего стремительной молнией.