Алексей Гришин - Путь офицера [litres]

Шаперон был высок, бледен и худ. Одетый в темно-серый камзол, застегнутый на все пуговицы, с остроносым, абсолютно безэмоциональным лицом, он походил на оживший параграф.

Разговаривал сухо, всем видом демонстрируя нежелание общаться с полицейским. Все изменилось, когда прозвучала фамилия Робер. Сразу загорелись глаза и параграф превратился в готовую к смертельному броску змею.

– Значит, желаете справедливости, молодой человек? А знаете, сколько она стоит? И не всегда денег – если проиграете, вам в Амьене не жить, если вообще жить. Действительно готовы драться? Уверены? Тогда слушайте. Денег я с вас не возьму – у меня в этом деле свой резон, но знайте, что мы на одной стороне. Чтобы доказать невиновность мальчика, в нашем случае требуются показания его, ваши, потерпевшего и самого Робера. Двое последних их по своей воле не дадут, но есть вариант – экиптос.

– Чего? – Это слово Жан слышал впервые.

– Экиптос. Вообще – высший маг, под присягой применяющий на суде заклятие правды. Одна проблема – в славном Амьене такой один – личный маг графа. Хозяина боится, как демон церкви, предан ему как собака, но во всем остальном – скотина редкая. Лжив и жаден. Однако если согласится – невиновного оправдают. Под заклятием правды лгать могут только дворяне – те, кто сам владеет магией, а в твоем деле таких нет.

Потом прозвучало множество юридических терминов, ссылок на законы и нормативные акты, но главное уже было сказано – надо договариваться с экиптосом. Можно, конечно, обратиться к графу, напомнить о себе, попросить… И подставить его, себя и всех своих близких – герцог де ла Гер второй раз будет очень настойчив, добиваясь сатисфакции.

Остается – мага купить и переиграть. Или вы, господин Ажан, потеряли хватку? Как там у классика – на жадину не нужен нож, ему покажешь медный грош и делай с ним что хошь? Почему бы благородному мужу не воспользоваться советом господ Алисы и Базилио?

Следующим вечером Жан поджидал мага Мореля у главных ворот замка графов Амьенских. Пухленький лысый человечек в зеленом плаще показался, когда уже почти стемнело. Впрочем, узнать его Жан смог бы и без этих примет, сообщенных Гурвилем – у Мореля была ярчайшая аура действительно сильного мага.

Господин Морель покидал замок в отличном настроении – сегодня он развлекал молодую графиню, возвратившуюся на днях в отчий дом, и немало в этом преуспел. Правда, пришлось потрудиться, но иллюзии сказочного мира с феями и единорогами получились живыми, веселыми, а иногда с троллями и драконами – в меру страшными. Госпожа была в восторге, за который ее довольный отец отблагодарил мастера увесистым кошельком, содержимое которого сейчас приятно позвякивало на поясе. Да, сегодня выдался на редкость удачный день!

Сразу за воротами его окликнули:

– Господин Морель, прошу уделить мне немного вашего внимания. Есть возможность заработать.

Маг с насмешкой посмотрел на обратившегося к нему простолюдина с нашивкой мелкого полицейского:

– Здесь не паперть, чтобы милостыню просить, иди своей дорогой, парень, пока я добрый.

Впрочем, звякнувший в руке Ажана кошель резко изменил тональность беседы. Краткие деловые и абсолютно конкретные переговоры закончились соглашением, по которому один полицейский обеднел на двести экю, а один маг обязался принять участие в суде над Гаврошем. Альтруизм? Или инвестиции, без которых дальше жить в Амьене будет трудно? А почему одно исключает другое?

И все бы было хорошо, если бы за договаривающимися сторонами не наблюдал казначей, узнавший Жана и искренне мечтавший о восстановлении справедливости. В его понимании, разуме-ется.

Казначей немедленно подошел к Морелю. О чем договаривались эти два достойных господина, история умалчивает, но точно известно, что господин маг в этот вечер стал богаче еще на двести экю. Да, сегодня удача положительно благоволит волшебнику и не воспользоваться этим до конца – непростительный грех!

У Канта есть доказательство существования Бога. Но вот если бы потребовалось доказывать наличие врага рода человеческого, как бы звучала формула? [11] «Две вещи наполняют всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, – это звездное небо надо мной и моральный закон во мне». И. Кант «Критика практического разума».

Может быть: «бездонное небо над нами и бесконечная жадность внутри нас»? Если так, то в этот вечер лукавый оторвался на месье Мореле по полной программе. Иначе чем объяснить, что сей достойный господин посетил и мэтра Робера, от которого вышел еще с одним кошелем, наполненным такими же увесистыми двумястами экю.

А потом пошел домой и спал как младенец, искренне считающий себя добропорядочным и богатым человеком.

Из всех добрых жителей Амьена в эту ночь не спали двое. Гаврош, прощавшийся со своею рукой, а заодно и с жизнью – кому он будет нужен, безрукий калека, в этом прекрасном, но таком жестоком мире. И Жан, штудирующий свои записи по магии. О предательстве Мореля он не знал, но опыт подсказывал – еще ни одна комбинация не прошла так, как планировалась.

Утром на площади перед ратушей собрался народ – скорый и правый суд приятно разнообразил жизнь горожан, прекрасно заменяя выступления циркачей и актеров.

Под навесом было оборудовано место судьи, чуть в стороне – место для представителя графа, ибо никакое правосудие не могло вершиться без ведома владельца феода. Судья, гордый и неприступный, как индюк, занял свое место. Графа представлял в этот раз его старший сын, будущий владелец Амьена. Жан, благодаря нашивке полицейского пробравшийся в первый ряд, с интересом отметил его схожесть и с отцом, и с Филиппом, и с госпожой де Ворг – порода, однако.

Первые три дела относились к гражданским – кто-то кому-то заплатил штраф, кто-то заплатил отступные – ни споров, ни обсуждений они не вызвали.

Только четвертым рассматривалось дело Гавроша. Бледный, с дрожащими коленями и мокрыми от страха штанами он стоял на помосте лишь благодаря дюжему конвоиру, практически держащему его, готового упасть.

Дальше все было просто: судья зачитал обвинение – такой-то украл у того-то то-то, свидетели имеются. Третья кража. Все ясно.

– Обвиняемый, признаете себя виновным?

– Нет!!! – он хотел прокричать что-то, но последовал небрежный жест судьи, и могучий кулак конвоира, опустившийся на затылок страшного вора, заставил того замолчать.

– Поскольку свидетели не пришли, суд считает возможным ограничиться их письменными показаниями…

– Ваша честь! Прошу меня выслушать! – Выкрик Жана прозвучал, как возглас клоуна в момент выступления акробатов – вроде и всем интересно, но как-то не к месту. Однако суд – это процедура, от которой никуда не денешься.