Алексей Гришин - Путь офицера [litres]

– Шевалье де Пуан, магический врач из Парижа?! – Вот это восторг! Полицейский смотрит как на святого, спустившегося с небес и готового творить чудеса! Даже о графине забыл, вообще этикет забыл, такое обращение к дворянину – хамство, но как же приятно! Только не показывать, держать сословные рамки.

– К вашим услугам, – да, именно так, ледяным голосом… только не следовало к нему на вы, ну да ладно, невелик грех.

– Кхм… – раздраженно кашлянула графиня, призывая Ажана вернуться в рамки приличий. Помогло – сержант подобрался, оглупил лицо, потом, видимо мысленно плюнув на формальности, заговорил нормальным голосом:

– Ваше сиятельство, письма никакого нет, это просто повод переговорить с вами, нужна помощь. Не мне лично, но… вы позволите занять несколько минут вашего времени? Если можно – конфиденциально.

Мадам де Ворг надменно заломила бровь, по привычке собираясь указать наглецу на его место, но любопытство пересилило – не мог Ажан сюда заявиться по пустякам, а зачем тогда? Интересно, интересно…

– Шевалье, прошу, подождите меня здесь, я скоро вернусь.

Графиня вышла с сержантом во двор, чтобы их разговор не оброс сплетнями, пусть все видят – это лишь беседа.

А Ажан рассказывал. О мамаше Шантерель, Сером Мэтью и, главное, о девочках, чьи души изуродовали, а судьбы изломали эти двое. О своих опасениях, как бы святые сестры не начали их ломать еще раз. Да, из лучших побуждений, действительно любя и желая помочь, но не оказалось бы лечение страшнее болезни.

Хорошо рассказал, так что собеседницу ни о чем и просить не пришлось, сама объявила, что возьмет несчастных под свою опеку. И что лично проследит, чтобы казнь виновных была достойна содеянного.

И тут пришлось перейти ко второй части беседы.

Во-первых, главные виновники уже мертвы.

Во-вторых, если эту историю узнают мирные амьенцы, то начнутся самосуды над любым, кого заподозрят в чем-то подобном. Будут кровь и пожары, а успокаивать народ придется той же кровью. Так что пусть решение о наказании принимает владетельный граф, – остальным в это дело лучше не лезть, чтобы дров не наломать.

И, в-третьих, разумеется, в-третьих, как положено. Капрал полиции, что убил негодяев, по мнению Ажана, в момент преступления находился под заклятьем, только доказать это сержанту не по силам. А тут такая удача – сам шевалье де Пуан, о котором столько пишут. Я говорил вам, что интересуюсь магией? Что, и господин де Савьер не говорил? Странно. Так вот, я кучу книг перечитал, господина лейтенанта вопросами замучил, так что кое-что знаю. Ну и дальше в том же духе.

В общем, удалось убедить графиню, чтобы упросила своего гостя помочь. А чем де Пуан знаменит? Ну как же, ваше сиятельство, он лучше всех умеет определять и снимать наведенные на людей заклятья!

Когда Ажан уже уходил, к мадам де Ворг подбежала служанка – сообщить, что граф хочет поговорить с дочерью. Подбежала и замерла, уставившись на спину сержанта.

– Мадам, простите мою наглость, но кто этот господин?

– Господин? – в голосе мадам де Ворг слышится явная насмешка. – Полицейские сержанты не бывают господами, запомни, Николь.

Значит, ошиблась? Наверняка. Но почему вдруг заболел левый глаз, словно кто-то приставил к нему кинжал? Сержант полиции, говорите? Надо будет при случае познакомиться с ним поближе. Конечно, тот барон мертв, это всем известно, но, демон, почему же так болит левый глаз?

Возвращаясь в полицию, Ажан был доволен – как удачно все сложилось! Еще утром он планировал, что для спасения Вида придется раскрыть свои способности, а от этого до раскрытия инкогнито всего один шаг, маленький такой. Зато сейчас…

О де Пуане курсантам клиссонской академии рассказал полковник де Мертен, преподаватель боевой магии. Когда-то братья-близнецы де Пуан уменьшили свои способности использовать магию взамен на повышение возможности ее видеть. Один – на десять процентов – и стал крупнейшим специалистом по магической медицине, второй – на двадцать – и через неделю сошел с ума.

Вот с этим выжившим Ажан сегодня и познакомился. Потому и почувствовал в нем что-то знакомое – обучение в Клиссоне специфическое, за два с половиной года накладывает на курсантов свой след в манере двигаться, держаться, да даже на взгляд. Интересно, а сам де Пуан что-то такое в собеседнике увидел? Будем надеяться, что дворянская спесь не позволила. Такие дела, господин бывший барон.

В полиции сержант доложил Гурвилю, что как бывший телохранитель мадам де Бомон, обратился к последней с просьбой о помощи, каковая соизволила помочь вышепоименованному и уговорить некоего господина де Пуана, каковой один только и может вытащить Вида из той лужи дерьма, в которую он угодил. Уф. Короче, если этот де Пуан появится, будьте добры, господин майор, определите меня его помощником.

Де Пуан появился в полиции уже следующим утром, разряженный как павлин, но с пылающим взглядом заинтересованного исследователя. К Ажану в роли помощника отнесся снисходительно, в смысле «пусть будет» – всегда приятно, когда кто-то ахает от восторга, наблюдая за мастером.

– Ну что, веди меня в свое узилище, посмотрим на вашего душегуба от полиции!

Камера, в которую они пришли, была копией той, где Жан беседовал с Гаврошем. Те же пыточные приспособления, полумрак и ощущение ужаса, который, казалось, намертво впитался в эти стены.

Вида сидел, привязанный к стулу, избитый, с потухшим взглядом.

– А, господин сержант, что, сегодня решили мною заняться лично? Не побрезговали? А с вами кто? На палача не похож. Или это какой особый специалист? Так зря беспокоились, я от вины не отказываюсь. А если что подписать надо – только скажите, я на все согласен, – и безнадежно опустил голову.

– Ну и зачем я здесь? – брезгливо поморщившись, спросил де Пуан. – Нет на нем ничего, можно уходить.

– Не торопитесь, ваша милость, подождите! – испугавшись, что шевалье действительно уйдет, быстро заговорил Ажан. – Понимаете, не может ничего не быть, не получается эта история без заклятий. Посудите сами – у капрала, – Вида поднял удивленный взгляд, за два дня в тюрьме никто здесь не вспомнил, что он полицейский, били как всех, кого виселица ждет, без жалости, – у капрала не было мотива. Мы подозреваем одного адвоката в организации этих убийств, так Вида с ним разговаривал буквально перед преступлением, но недолго, минут пять, за это время можно только заклятием заставить убивать. А раньше они знакомы не были, это я точно знаю. Если бы работали вместе, капрал просто сорвал бы нам работу. Тем более что этот подозреваемый после их разговора сбежал из Амьена.

– А что, этот сбежавший, он дворянин?

Сержант вспомнил, действительно, никакой ауры у адвоката Вержа не было, не мог он колдовать, вообще не мог. Если только…