Андрей Крюков - Дело всей смерти [litres]

Но команды от Зацепина не последовало. Захваченный внезапно пришедшей мыслью, он замер – огромный, как гора, в своем новом обличье.

– Мы наденем другие костюмы, Дмитрий Дмитриевич, – сказал наконец Зацепин.

Демон След сидел, расправив крылья, за рабочим столом в своем сумрачном кабинете и рассматривал картину на стене. Его романтический двойник парил над холодными вершинами. Сейчас изображение, в котором След узнавал себя, ему не нравилось. Так всегда бывало, когда дела у демона не шли.

«Не вызвать ли художника? Пусть добавит твердости в лице. Все портит это выражение неудовлетворенности. Мятежный дух! Он в поиске, на распутье. Но разве сильным натурам знакомы колебания? Нет, они всегда знают, чего хотят. Надо бы убрать эту неопределенность из портрета. Спокойствие и воля – вот что должно быть в лице, вот черты истинного величия», – размышлял След.

Однако он отложил встречу с художником. В конце концов, отсрочка пойдет только на пользу любимому полотну. Ведь с каждым днем художник прибавлял в мастерстве, набивал руку. Он писал своих «Демонов» без отдыха, без перерыва. Заканчивал одну картину и сразу начинал другую. Это было его наказанием в аду.

Оно не сразу стало таким. Это След ходатайствовал о смене пытки, стоило ему узнать, что творчество – мука для автора демониады, вечно недовольного результатами своих трудов. Первоначально фантазеры из департамента назначения наказаний придумали ломать художнику пальцы. Сломают, подождут, пока косточки срастутся, и снова – хрясть! Изюминка была не в боли. Мучители изводили живописца безнадежностью: сломанным пальцам не удержать кисть. Думали, без любимого дела ему – край, наивные.

А След «в награду» за отличную доработку «Демона летящего» поставил своего художника к бесконечному творческому конвейеру. Пусть сам ломает себе пальцы в стремлении к недостижимому совершенству! Он поднимет свое мастерство на небывалую высоту, и тогда начальник адской контрразведки попросит его снова поработать над портретом в кабинете. Кстати, все холсты, выходящие с каторжной фабрики «Врубель», След приказал отправлять на растопку котлов с грешниками. Он не хотел конкуренции своему «Демону летящему». В аду должен быть только один «Демон» – тот, который принадлежит ему, Следу. К тому же гибель творений, так трудно давшихся, была для художника сама по себе пытка.

След отогнал праздные мысли о картине и вернулся к нерадостным делам. Американцы, на которых он сделал ставку, не смогли взломать компьютер с книгой судеб. Даже хакер, специально присланный с земли, оказался бессилен против защиты, поставленной многомудрым Папочкой!

След узнал это, подслушав доклад связника, вернувшегося в Лэнгли с неутешительным донесением от райской резидентуры. Демон был вынужден выведывать, как развивается эпопея с книгой, окольными путями, потому что рай был для него не прозрачен. А единственный агент в раю – Зацепин, который мог бы стать его глазами и ушами, перестал отвечать на спиритические вызовы. То ли русский разведчик не простил ему измены с американцами, то ли по другой причине, но он молчал. А именно с ним теперь След связывал тающие надежды заглянуть все-таки в заветную книгу, осветить свое будущее.

Демон был недоволен собой за слепую веру в американское технологическое превосходство. Да, он был убежден, что компьютерный специалист из ЦРУ прорвется в запароленный цифровой сейф! И когда командированный из Лэнгли хакер пересек границу рая, След стал лихорадочно сворачивать резервный вариант с внуком академика Неелова. Он опасался, как бы русские, заслав вдогонку своего IT-вундеркинда, вольно или не вольно не помешали победной – След в этом не сомневался – миссии американского взломщика. Вот почему он не дал Неелову отправить мальчика-хакера на тот свет. Это он подстроил так, что академик вдруг прозрел и ужаснулся задуманному убийству. След разрушил комбинацию, которую сам выстроил.

Поторопился! Американцы обманули его ожидания. А внук академика сорвался с крючка. Вместо мальчика на небо попал сам академик. Этого След не планировал. Все ниточки к раю, книге судеб оказались оборваны. Демону оставалось только заглядывать в замочную скважину: слушать спиритические передачи из-за райской стены, следить за шастаньем курьеров ЦРУ. И надеяться, что Зацепин даст о себе знать, что он и Неелов еще сделают свой ход в соревновании с американцами за книгу судеб.

Мысли демона посветлели: он вспомнил о Жгуте. «Даже если узнать судьбу мне не судьба, – поиграл словами След, – я не зря потратил время на компанию райских разведчиков, академика и его внука. Среди этого человеческого материала я нашел настоящую жемчужину, как сказали бы люди. Нет, Жгут не жемчужина. Это великолепный отброс человеческого рода. Гнилушка. Экскремент. Первосортная скотина и сволочь. Очень перспективный кадр».

Он велел дежурному бесу принести дело Жгута. Испитого вида, худой, поросший свалявшейся шерстью бес доставил в кабинет, прижимая когтистыми лапами к впалой груди, продолговатый ящик, похожий на маленький гроб. Вопросительно-подобострастно посмотрел на демона слезящимися глазками. След кивнул на стол. Бес взгромоздил ящик перед начальником и, пятясь, удалился, оставив острый запах псины.

Демон снял с гробика крышку. Если на земле дела шьют из бумаг, то в адской канцелярии досье составлялось из предметов. Это были овеществленные факты биографии.

След достал из гробика пистолет, задумчиво покрутил в руках. И словно прочитал, что Жгут приторговывал казенным оружием и бензином в своих военных командировках. Глаз обезьяны и скатанный в трубку кусок шкуры в запекшейся крови сказали ему про подпольный зоологический бизнес Жгута. А ключи от металлической двери поведали о Жгуте – тюремщике детей… След доставал один за другим предметы, рассматривал и возвращал в ящик, словно перелистывая страницы дела. «Всегда одна и та же история у наших клиентов. Не биография у них, не события жизни, а вещественные доказательства», – ухмыльнулся След.

Наконец, он нащупал на глубине ящика то, что имело отношение к его планам. Это была металлическая прямоугольная коробочка со встроенным пропеллером. Компьютерная видеокарта. Такими штуковинами Жгут намывал криптовалюту. Виртуальное золото, за которое готов был продать душу.

Но След не собирался покупать душу Жгута. Она и так уже была у него в кармане при таком досье. Нет, Жгут нужен был демону не в качестве очередного узника ада. След хотел использовать Жгута на земле. Этого жадного, жестокого, тупого до бесчувствия, равнодушного до безразличия малого След видел одним из своих ключевых помощников в проекте по «биткоинизации» мира.