Марина Ли - Серенада для Черного колдуна

– Ну. Взгляд выше, говорю. Остальная я здесь. - И синие-синие глаза в обрамлении длиннющих чёрных ресниц, стрелой насквозь. - Можно мне уже домой, или ещё где-то подписать надо?

– Подписать? Нет, подписывать пока ничего не надо. А вот обсудит кое-что…

– А можно мы завтра всё обсудим? Я так устала. Так домой хочется... – мягкой лапкой её голос коснулся моей души, и я едва не ляпңул, как последний идиот, что можно, но потом вспомнил, что без брачного браслета на запястье никакого завтра у меня уже не будет, поэтому ответил:

– Лучше сейчас. Тебя как зовут?

– А? - Она испуганно взмахнула руками, как птица крыльями, и слегка подалась вперёд. – Что ты… вы… сказал… и?

– Как тебя зовут, синеглазка?

Я давно привык к тому, что меня боятся и даже не пытаются скрыть страх. Когда видишь ужас повсюду, однажды перестаёшь его замечать, но испуг на лице девчонки и панически стиснутые кулаки неприятно резанули по сердцу.

На самом деле неприятно. Втройне неприятно, потому что я сам долго работал над созданием именного такого образа, именңо такой реакции ждал от окружающих. И вот – на тебе!

Молчит. Дышит часто, пытаясь успокоиться, хмурится. Чувствую, новобрачную не обрадует идея стать... хм... новобрачной. Н-да. Разговор будет не из лёгких,и затевать его в присутствии третьего лица – не самая лучшая идея.

– Ладно, познакомимся по дороге.

Шагнул вперёд, собираясь взять её за руку, а она шарахнулась от меня в сторону, как от больного рыбной хворью. Не хочет, чтобы я до неё дотрагивался? Так сильно боится? Неприятно, но лечится временем и более близким знакомством. Я подожду.

Принятое однажды решение я меняю довольно редко. Не потому, что слишком самоуверен и чересчур упрям, хотя и первая, и вторая характеристика, вне всяких сомнений, обо мне. Но, как я и сказал, дело не в этом, а в практическом опыте и ряде экспериментов.

Ни один мой артефакт не вышел за пределы лаборатории без ряда испытаний, да и потом я еще долго слежу за ними. Тайно, само собой, не хватало ещё, чтобы кто-то узнал о моём «увлечении»!

С людьми всё точно так же. Я вижу человека – и заранее знаю, на что он способен и чего от него ждать. Будет ли он искренен или начнёт юлить... И это не было связано с магией или силой экинов. Просто жизненный опыт.

И с синеглазкой не стоило отступать. Раз уж решил взять её за руку, надо было брать и держать покрепче. Потому что как только мы вышли за порог, она метнулась в сторону и, подхватив юбки и выпрыгнув из мюли, помчалась в ночь со скоростью чистокровного фью. Признаюсь, у неё получилось провернуть то, что уже очень давно ни у кого не получалось – она застала меня врасплох.

Впрочем, в случившемся был один полoжительный момент: бежала она в сторону Храма. Подхватив с земли обувь – не хочу, чтобы моя будущая жена стояла перед жрецoм босая, - я бросился в погоню.

Синеглазка была в отличной физической форме,и я искренне любовался ею. Несмотря на отсутствие обуви, бежала она ровно и быстро, мелкими шагами, будто ступала пo раскалённым углям, не ступала – летела; не махала беспорядочно руками, как это делают многие неопытные бегуны, наоборот, держала локти у талии, спина ровная, плечи развёрнуты... И на склоне не потеряла контроль. Её определённо учили бегать...

Нужно будет обязательно выяснить, кому и зачем это понадобилось, пока же мне оставалось радоваться, что она босиком и в платье. Будь на синеглазке подходящая для бега одежда и обувь... Нет, я бы её всё равно догнал (по крайней мере, я на это надеюсь), но мне пришлось бы попотеть... А так у меня всего лишь едва не остановилось сердце, когда я подумал, что потерял её.

На Малый базар с улицы Мастеров синеглазка вывернула на мгновение раньше меня, но этого времени ей хватило, чтобы раствориться в воздухе. Спряталась. Я замер на месте и, сдерживая рваное дыхание, прислушался, не выдаст ли она себя прерывистым вздохом. Но Каул надёжно спрятал её в своей тьме, прикрывая пискoм мышей – вечных обитателей любого рынка. Εщё один положительный момент впридачу к уже известным. Помимо того, что моя жена обладает приятной внешностью и превосходно бегает, она не боится темноты и мелких грызунов.

А ещё у синеглазки очень светлая кожа, фарфорово-жемчужная,такую не скроешь под покровом ночи.

– Попалась! – схватил беглянку за плечо, несильно – последнее, чего бы я хотел, это оставить синяки на руках своей будущей жены, но достаточно крепко, чтобы предотвратить повторный побег. И тут же получил кулаком справа. Хорошо так получил, до звёзд перед глазами.

– Зараза!

Что ж, надо отметить, моя невеста либо левша, либо одинаково легко владеет обеими руками, надеюсь, правая не такая тяжёлая. И еще она не сотрясает воздух бессмысленными воплями, вместо этого она ругается так, что уши в трубочку сворачиваются.

– Отпусти меня, ты! – От недругов в свой адрес я слышал множество нелестных вещей, но гнилым членом острозуба меня обозвали впервые. Острозуба? Серьёзно? - Не имеешь права! Я ничего не сделала!

– Тот, кто ничего не сделал, - нравоучительным тоном сообщил я, – не пытается сбежать... Боишься, что хозяин очнётся и заявит о краже золота и кинжала?

Синеглазка подула на чёлку, отбрасывая её с глаз и,тяжело дыша, выпалила:

– Золото? Кинҗал? Впервые слышу... Я честная девушка, которая случайно оказалась в ненужном месте в ненужное время. - Очи долу, губка смущённо закушена. Такая нежная,искренняя. Просто цветочек с самым тёплым по эту сторону океана голосом. – Мне домой надо. Меня мама ждёт.

«У этого цветочка очень неплохoй удар левой», - напомнила мне моя скула и внутренний голос вместе с ней.

– Я так не считаю, - мягко возразил я. - В очень нужном месте и в самое необходимое время... Мюли наденешь или предпочитаешь идти в Храм босиком?

– В Храм? Зачем нам в Храм?

– Буду из тебя честную женщину делать. - И тут меня посетила ужасная мысль: а что, если моя синеглазка уже замужем? - Покажи правую руку.

– Я браслет забыла дома.

– Угу. Я так и подумал. Обувайся.

– Правда, забыла... - Едва не плачет и снова играет голосом, отчего я начинаю чувствовать себя последней сволочью.

– Значит, не будем возлагать надежды на дырявую память. Попросим жреца сделать татуировки. Слушай, мoжет, хватит уже потешать местных мышей и пререкаться? Ты будешь обуваться или нет?

– Ты ведь Чёрный Колдун, да? – кажется, девчонка решила сменить тактику. И я даже понимал, к чему она клонит. – Тебя еще Палачом называют.

– Танари Нильсай, - ответил я. - Для тебя просто Тан. Кстати, своего имени ты так и не назвала.

– В протoколе допроса прочитаешь, просто Тан, – огрызнулась она. - Может, всё-таки отпустишь и найдёшь себе кого-нибудь, кто согласится по доброй воле?