Валентин Бабакин - За тенью дракона [СИ]

Тайлуг почувствовал тепло на правом мизинце, опустил взгляд и увидел, как из глубины черного камня на перстне пробился свет, подобный звездочке на ночном небе.

— Отец, — послышалось Тайлугу в шелесте ветвей. Он вздрогнул и оглянулся по сторонам.

Никого вокруг. Только ветер тревожно гонит снежную поземку.

Он вновь кинул взгляд на перстень. Свет звездочки в нем медленно затухал. Птичка вспорхнула с кроны рябины, и метнулась в сторону городских ворот.

— Я верю, — негромко произнес Тайлуг и вышел вместе с Агни за ограду дома.

На сабле Негваля был яд. Проникнув через раны в кровь, он постепенно сковал руки и ноги Зерона ледяной стужей.

Сигма, отравленная ядом, едва держалась на ногах.

Негваль успокоился и не спешил, играючи отмахиваясь от противников, как от надоедливых мух. Он выжидал, когда дичь упадет сама.

После очередной атаки Сигма споткнулась, свалилась ничком и более не смогла подняться.

Смертельный яд помутил взор Зерона. Он едва поднимал меч.

Небрежно отмахнувшись от очередного отчаянного удара, Негваль мрачно усмехнулся.

— Ты сделал плохой выбор, мой молодой друг. Тебе никогда не стать вожаком мауронгов. Ты не пасешь отца. Ты просто подохнешь, а я заберу твою силу. Мне очень жаль.

— А мне не очень, — прохрипел Зерон и вновь ринулся на противника.

Негваль отбросил его от себя ударом ноги.

— Шакал, — тяжело выдохнул Зерон, роняя меч и падая на спину. Он попытался подняться, но силы покинули его. Все вокруг плыло в багровом тумане.

Негваль осторожно приблизился к поверженному противнику и ткнул его саблей в бок. Зерон заскрипел зубами. Он увидел сквозь кровавую муть, застилающую ему глаза, как Негваль, отбросив саблю, медленно склоняется над ним.

— Отдай! — коротко и утробно изрыгнул Негваль. — Твоя сила принадлежит мне! Отдай!

На кончиках пальцев мага вспыхнул синий огонь.

— Отдай! — яростно взвыл Негваль и задергался в конвульсиях, вздымая руки к небу, глухо зарычал, завыл, заскрипел зубами, а затем рухнул на колени рядом с Зероном. Он был совсем близко, так близко, что будь у Зерона силы, он мог бы вцепиться ладонью в глотку мага. Но сил не было. Незримая холодная рука сжала сердце Зерона.

Будучи на коленях Негваль вновь вскинул руки к небу и взвыл волком. Жилы на его шее при этом напряглись синими веревками.

Что-то с блеском едва уловимо для глаза метнулось над Зероном. Негваль сдавленно захрипел. Невидимая холодная рука мгновенно отпустила сердце Зерона, и он увидел кинжал, пронзивший едва ли не по рукоять горло Негваля.

Маг заскрипел зубами, ладонью ухватился за ручку кинжала и выдернул его из горла. Из глубокой раны хлынула кровь.

Зерон поднялся на четвереньки и увидел Таона. Тот стоял на коленях, обессилено склонив голову. Через миг он рухнул ничком.

— Проклятье! — хрипло вырвался из рассеченной глотки Негваля сдавленный стон. — Подлый звереныш! Ты убил меня моим же оружием. Умри же немедленно, тварь двуногая!

Он ринулся с кинжалом на Таона.

Зерон нашел в себе силы подняться. Он шагнул на помощь Таону, подбирая меч, но не успел нанести удар. Маг споткнулся, закатил глаза и медленно завалился на бок рядом со своим убийцей, проваливаясь остекленевшим взором в пустоту.

Зерон подошел к Таону и перевернул его на спину. Таон был жив. На его груди от магического удара Негваля запеклась темной коркой кровь.

— Мы его победили, — прошептал Таон.

— Ты его победил, — уточнил Зерон, чувствуя, как рука смерти вновь подбирается к сердцу.

— Моя сестра. Она жива? — спросил Таон.

— Жива, — послышался слабый возглас. Зерон повернул голову. Сигма лежала на спине, устремив взор в небо.

— Жива, — повторила она шепотом. — Пока еще жива.

— Доберись до скалы, Зерон, — с трудом произнес Таон. — Оживи дракона. Это наша последняя надежда. Может быть, он спасет нас от смерти.

Зерон посмотрел на скалу, и расстояние до нее показалось ему бесконечным.

— Ты дойдешь, — едва слышимо произнесла Сигма.

Зерон направился к скале. В глазах у него почернело. Он усилием воли заставил себя пройти с десяток шагов, но свалился лицом вниз, нашел в себе силы подняться и, шатаясь пойти дальше к скальному выступу, который был подобен гигантской каменной лапе с изогнутыми когтями, вытянутой навстречу Зерону. Окаменевший гигант, будто сам безмолвно просил о помощи.

В десятке шагов от скалы Зерон обессилено рухнул навзничь. Его ладони безвольно разжались подобно бутонам раскрывшихся бледных цветов. Он более не чувствовал своего тела и скользил отрешенным взглядом по хмурому вечернему небу и темным провалам скалы.

Темнота в одном из провалов медленно шевельнулась и выдавилась двумя черными сгустками. Они бесшумно приблизились к Зерону.

— Ты был неправ, достопочтенный Магтлан, — послышался голос. — Этот смертный скоро будет моим.

— Я уверен в обратном, — прозвучал второй голос. — Нити событий Эгириса пересеклись с паутиной незримых проявлений вне нашего круга власти. Мы уже давно не управляем этой лавиной деяний. Мы сами в ней играем роли, предназначенные свыше.

— Ты хочешь сказать, что мы не властны теперь даже над собой?

— А разве мы когда-либо были властны над собой? Нам поручили роли. Мы их исполняли достойно.

— Возможно, что ты и прав, Магтлан. Но я бы хотел знать, чего же тогда достоин этот смертный?

— Спроси, что-нибудь попроще. Откуда мне знать, чего он достоин? Одно могу сказать тебе. Он истинный воин. Но он не твой воин, и тот путь, который он прошел это путь исполнения его клятвы и подготовка, учеба, проверка на прочность его духа и тела для дальнейших деяний. Ему остался последний шаг. Посмотрим, сможет ли он его сделать.

Зерон слышал, как Магтлан и Лодочник еще о чем-то негромко беседовали, но их слова слились для него в неразборчивую череду звучаний подобных шелесту листьев на деревьях. Затухающий взор его был прикован к черному беркуту, парившему в небесах. Беркут медленно снижался широкими кругами.

— Вечность и сила, — отчетливо послышались Зерону слова, и с ними возникло ощущение тепла в центре груди. Оно исходило из того места, где в кармане куртки прятался черный бриллиант — камень Воинов Жизни. Тепло медленно разливалось по телу. Постепенно оно проникло до самых кончиков пальцев. Застывшее было в смертельном холоде сердце Зерона, вновь напряженно встрепенулось.

— Лодочник. Я не твой воин, — прошептал Зерон, перевернулся на живот и пополз к скале. Сердце судорожно билось в груди, подобно птице, попавшей в сеть, и каждый удар его мог быть последним. Едва ли не зубами цепляясь за твердь, Зерон упорно приближался к своей цели. Последним отчаянным броском он рванулся вперед и коснулся ладонью каменного когтя. В тот же миг пульсация древней крови могучей силой забилась в груди Зерона и подобно горячей лаве растеклась в его теле. Скала судорожно содрогнулась.