Валентин Бабакин - За тенью дракона [СИ]

Ярко-синий огонь хлынул на Зерона, закрутил в своих объятьях, откинул назад малой былинкой, подобно ураганному ветру и бросил наземь, да так, что в глазах заплясали мутно-багровые круги. Уши сдавил грохот, как от камнепада в горах.

А затем наступила тишина.

— Вставайте, воины! — раздался в этой тишине голос, подобный раскату грома, наполнив Зерона силой. От былой немощи мгновенно не осталось и следа. Зерон поднялся на ноги, вскинул голову и увидел дракона. Его крылья закрыли половину неба. Твердь земли содрогалась под его когтистыми лапами. Глаза излучали зеленый свет. В пасти мерцал багровый огонь. Потревоженные драконом тучи, бушевали над ним.

Зерон не раз слышал рассказы о горных драконах, обитающих на юге Империи. Он не раз видел их черепа. Но те драконы были бы по сравнению с этим чудовищем, как малые цыплята рядом с орлом.

— Ты прошел трудный и великий путь! Лавина деяний, порожденных тобою, не смогла поглотить тебя! Ты одержал верх над ней, сдержал свою клятву и вернул меня к жизни! Что ты желаешь взамен, воин? — спросил дракон.

Зерон молчал. Слова застряли у него в горле. Он не верил своим глазам. Его желание сбылось. Величайший дракон был пред ним.

— Что ты желаешь, воин!? — вновь спросил дракон.

— Я желаю жизни для моих друзей! — крикнул Зерон, обретя дар речи.

— Они живы, — услышал он в ответ, оглянулся и увидел неподалеку от себя Таона и Сигму. Брат и сестра, будучи живыми и здоровыми, молча стояли рядом, раскрыв рты и устремив взоры на дракона.

— Чего ты желаешь еще? — спросил дракон.

— Я желаю спасти отца. Я желаю вернуть к жизни свою матушку.

— Твоя мать жива, а твой отец стал вожаком Империи мауронгов, — торжественно произнес дракон.

— Моя мать жива? Мой отец стал вожаком Империи? Но как? Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил Зерон.

— Мой черный вестник с белым перстом поведал мне, — ответил дракон.

— Беркут?

— Да. Для него нет преград.

— Но как мой отец, будучи приговоренный к смерти мог биться в поединках? Как моя матушка могла остаться живой, если я сам видел, как холодный клинок пронзил ее? Правду ли ты мне говоришь?

— Воин! Ты отказываешься верить не мне! Ты отказываешься верить в силу тех, кто дал тебе жизнь! — гневно прорычал дракон. — В них великая сила, переданная тебе. Ты все узнаешь из первых уст, если успеешь застать своего отца и мать живыми. Знай же, что скоро войско твоего отца сойдется в битве с армией харсов близ Монтигура. Но великая опасность надвигается на Империю помимо харсов.

— Какая опасность?

— Темная волна с Огненного моря, — ответил дракон.

Войска мауронгов тремя колоннами шли через реку Сегир по льду, окрепшему от морозов. Позади них вдали за дымами лагерных костров таяли стены Монтигура. Тайлуг решил встретить врага на его земле и для битвы выбрал широкое всхолмленное поле. Снег на нем был еще неглубок, а на отдельных местах ветры выдули его до бурой полеглой травы. По сторонам поля высились густые леса с оврагами, непреодолимые для конницы харсов.

Агни горела желанием участвовать в битве, но Тайлуг применил не только власть мужа, но и волю вожака Империи и оставил жену в лагере под охраной стражей и мудреца-сумасшедшего Зуна.

— Я сбегу, — бросила Агни напоследок при прощании вслед Тайлугу.

Лазутчики мауронгов доносили о приближении войска врага. Численность его была неведома. Сторожевые отряды харсов не подпускали лазутчиков к основным силам.

Дальний край поля, сливаясь с серым небом, таил в себе тревожную неизвестность.

С лесов долетал звериный вой. Окрест войска накануне битвы, чуя скорое кровопролитие, всегда рыскали несметные стаи волков, в желании раздирать трупы павших воинов и дожирать их останки.

Волки выли. Значит враг рядом.

Над полем кружили сотни пишачей. Эти летающие хищные твари подобно волкам чувствовали скорую кровь и поживу.

С деревьев сорвалась тучей стая ворон и с карканьем ринулась на восток, тревожа крыльями светлеющее небо. Тайлуг проводил их темным взглядом. Сидя на вершине каменистого берегового утеса, он наблюдал за переправой войск.

Ржали лошади, лязгала сталь доспехов, слышались отрывистые команды. На ветру колыхались боевые стяги хугатонов и хуг с изображениями драконов, тигров, грифонов и прочей хищной живности. Вся армия мауронгов была здесь. Все двести тысяч бойцов Империи. Сорок хугатонов пересекали реку и разворачивались за нею во фронт.

Авангард средней колонны мауронгов из семи хугатонов выдвинулся далее других и, построившись в квадраты, сформировал первый эшелон войска. За ними в три линии расползлись в стороны пятнадцать хугатонов центрального построения второго эшелона. Во фланги уходили по шесть хугатонов.

Тридцать тысяч воинов из конных хугатонов Талуг поставил в резерве.

Войско мауронгов плотным строем на ширину в три тысячи шагов постепенно перекрывало все поле, прислоняясь флангами к лесам. Переправа заканчивалась. Армия изготовилась встретить врага.

За спиной Тайлуга негромко переговаривались бойцы из личной стражи вожака.

— Я слыхал, что у харсов боевые носороги в войске имеются.

— И боевые волки есть.

— А еще огненные змеи в придачу. Они изрыгают пламя на сотню шагов. Что мы против них будем делать?

Тайлуг поднялся с камня и обернулся.

— Советую тебе Дагр выпить воды побольше, чтобы, сняв штаны, мощной струей в битве, загасить всех огненных змей. Империя по достоинству оценит твой героизм и находчивость.

Оглушительный хохот бойцов потряс воздух. Громче всех хохотал Сигон, едва не катаясь по снегу. Дагр угрюмо молчал. Эти два бывших тюремных охранника теперь несли службу в личной страже вожака Империи.

— Всех оповестили, чтобы Криона только живьем брали? — прерывая смех, спросил Тайлуг.

— Всех, — кивнул Дагр.

— Да, все воины знают о том, — сообщил Сигон.

— Сам лично прирежу того, кто убьет вершителя харсов, — пообещал Тайлуг, и в его словах вовсе не было желания милосердия, к тому, кто разрушил Монтигур. Наоборот, Тайлуг лично хотел ему перерезать глотку, но перед этим он должен был выведать у него о Зероне. Где сын? Что с ним. Жив ли?

Он вскочил на коня.

Вороной захрапел, вздыбился нетерпеливо, чуя скорую битву, и устремился к переправе. За ним хлынули всадники из стражи. Над ними стелилось по ветру красное боевое знамя Империи с изображением лика Мауронга. Лик был выткан нитями из чистого серебра и золота.

На пути к войскам Тайлугу попалась группа всадников. За одним из них, по снегу на веревке волочился связанный пленник.