Стивен Кинг - Ветер сквозь замочную скважину

Кормчий — лучший лицедей племени, как понял Тим — тоже кивнул, а потом как бы огладил воздух под всклокоченными зарослями жестких волос и зеленых стеблей у себя на подбородке.

Тима охватило радостное возбуждение.

— Борода? Да, у него борода!

Затем кормчий огладил воздух у себя над головой, вытянув руки вверх и соединив кулаки, изображая не просто высокий колпак, но высокий остроконечный колпак.

— Да, это он! — Тим даже рассмеялся.

Кормчий улыбнулся, но Тиму показалось, что это была обеспокоенная улыбка. Несколько его соплеменников заволновались, заговорили все разом на своем непонятном птичьем языке. Кормчий взмахнул рукой, призывая сородичей к молчанию, и опять повернулся к Тиму. Но прежде чем он успел продолжить свою пантомиму, язва у него на груди раскрылась, брызнув фонтаном гноя и крови. Из зияющей раны выполз паук размером с яйцо дрозда. Кормчий схватил его, раздавил в кулаке и отшвырнул в сторону. Тиму было противно и страшно на это смотреть, но он все равно смотрел как завороженный. Одной рукой кормчий раздвинул края раны (теперь она стала похожа на разинутый рот), запустил внутрь другую руку и выгреб склизкую массу паучьих яиц, которые еле заметно пульсировали. Он небрежно стряхнул их на землю, как человек, который высморкался себе на ладонь и теперь очищает руку от соплей. Остальные болотные жители даже не обратили на это внимания. Они ждали продолжения спектакля.

Разобравшись с язвой, кормчий упал на четвереньки и изобразил хищного зверя, который как будто делает выпады на добычу — то в одну сторону, то в другую. Все это сопровождалось громким рычанием. Потом кормчий замер и вопросительно посмотрел на Тима. Тот покачал головой. И еще Тим очень старался сдержать тошноту, подступившую к горлу. Эти люди спасли ему жизнь, и получится очень невежливо, если его вырвет у них на глазах.

— Этого я не понял, сэй. Прошу прощения.

Кормчий пожал плечами и поднялся на ноги. Капельки крови блестели на спутанных зеленых стеблях, растущих у него на груди. Он снова изобразил бороду и высокий остроконечный колпак. Потом вновь упал на четвереньки и показал рычащего зверя. На этот раз к нему присоединились все остальные. На несколько секунд племя болотных людей превратилось в стаю опасных хищников, однако иллюзия была неполной — из-за их смеха и явно веселого настроения.

Тим опять покачал головой, чувствуя себя полным придурком.

Кормчий не проявлял никакого веселья; он проявлял беспокойство. Он задумался на секунду, потом поманил к себе одного из соплеменников. Высокого, лысого и беззубого. Они вдвоем принялись совещаться и совещались достаточно долго. Затем высокий куда-то умчался. Бежал он на удивление быстро, хотя его ноги были такими скрюченными, что его шатало из стороны в сторону, как ялик на штормовых волнах. Кормчий подозвал к себе еще двух соплеменников и что-то сказал им. Они тоже куда-то умчались.

Потом кормчий опять опустился на четвереньки и в третий раз изобразил свирепого зверя. Закончив свою пантомиму, он посмотрел на Тима с выражением уже не вопросительным, а почти умоляющим.

— Это собака? — попробовал угадать Тим.

Услышав такое, болотные жители от души рассмеялись.

Кормчий поднялся на ноги и похлопал Тима по плечу шестипалой рукой, словно хотел сказать, что не надо расстраиваться, если что-то не получается.

— Скажите мне только одно, — попросил Тим. — Мерлин… Сэй, он существует на самом деле?

Кормчий задумался, потом воздел руки к небу в подчеркнуто преувеличенном жесте, который Тим тоже знал. Это был жест, означавший: Кто знает?

Двое болотных людей, убежавшие куда-то вместе,вернулись с плетеной корзиной, к которой были прикреплены веревочные ремни — чтобы носить ее за спиной, как рюкзак. Поставив корзину у ног кормчего, они повернулись к Тиму, отсалютовали ему и отошли в сторонку, продолжая улыбаться. Кормчий присел на корточки и сделал знак Тиму, чтобы тот тоже садился.

Мальчик знал, что лежит в корзине, еще до того, как кормчий ее открыл. Он почувствовал запах только что зажаренного мяса, и ему пришлось вытереть рот рукавом, чтобы слюна не стекла на подбородок. Двое болотных жителей (или, возможно, их женщины) положили в корзину столько еды, сколько по меркам Древесной деревни составляло целый обед лесоруба. Куски свинины были переложены какими-то ярко-оранжевыми овощами, похожими на тыкву, и завернуты в тонкие зеленые листья. Как бутерброды, только без хлеба. А еще там была земляника и голубика — ягоды, которые в Древесной деревне давно «отошли».

— Спасибо, сэй! — Тим трижды постучал пальцем по горлу. Болотные жители рассмеялись и тоже принялись стучать себя пальцами по горлу.

Вернулся Высокий. На плече он нес бурдюк с водой, а в руках — маленький кошелек из такой тонкой и гладкой кожи, какую Тим в жизни не видел. Высокий отдал кошелек кормчему, а бурдюк с водой — Тиму.

Только теперь — ощутив в руках вес бурдюка и прижав ладони к его раздувшимся упругим бокам — Тим осознал, как сильно ему хочется пить. Он вытащил пробку зубами, поднял бурдюк на локте, как делали взрослые мужчины в его деревне, и сделал большой глоток. Он думал, вода будет затхлой, противной на вкус (возможно, кишащей жуками и прочей живностью), но она оказалась прохладной, свежей и вкусной — как в ручье, что протекал у него за домом.

Болотные жители рассмеялись и зааплодировали. Тим увидел, что язва на плече Высокого запульсировала быстрее, готовясь раскрыться, и облегченно вздохнул, когда кормчий похлопал его по плечу и дал понять, что хочет что-то ему показать.

Это был кошелек. Прямо посередине, пересекая его от края до края, проходил какой-то непонятный металлический шов. Кормчий потянул за маленький язычок, прикрепленный к шву, и кошелек открылся, словно по волшебству.

Внутри лежал матовый металлический диск размером с чайное блюдце. Сверху на диске была какая-то надпись, которую Тим не сумел прочитать. Под надписью располагались три кнопки. Кормчий нажал одну из них, внутри что-то тихонечко пискнуло, и из поверхности диска поднялся маленький рычажок. Болотные жители, собравшиеся вокруг Тима и кормчего широким полукругом, вновь рассмеялись и зааплодировали. Им явно нравилось происходящее, они были довольны и счастливы. Тим, утоливший жажду и стоящий на твердой (во всяком случае, полу твердой) земле, решил, что он тоже вполне доволен.

— Это осталось от Древних, сэй?

Кормчий кивнул.

— Такие вещи считаются очень опасными в наших краях.

Сначала кормчий, похоже, не понял, что сказал Тим. И судя по озадаченным лицам всех остальных людей-растений, те тоже не поняли. Потом кормчий рассмеялся и развел руки в стороны, словно пытался обнять весь мир: небо, воду, влажную топкую землю, на которой они стояли. Как будто хотел тем самым сказать, что в этом мире опасно все .