Константин Седов - На одинокой дороге

Вампирша, как ни странно, внимательно выслушала Эрика. Он подумал, что не такая уж она и примитивная хищница и поняла его. Но она тут же снова забегала вдоль дороги. Тяжело дышала, вот только что язык из пасти не высунув.

Эрик плюнул и пошел дальше.

Ситуацию можно было назвать смехотворной, если бы не устрашающей длины зубы, которыми она беспрерывно стучала. Спустя десять минут Эрик научился если не блокировать меняющиеся в голове образы, то хотя бы игнорировать их. А еще через пять минут он увидел, что дорога раздваивается.

Эрик остановился на перекрестке.

— Не, ребята — покачал он головой — халтура. А где камень — пойдешь туда отгребешь от того-то, а туда — коню кранты?

Ему никто не ответил, вампирша услышав его голос перестала щелкать зубами.

Раздался грохот. Эрик, ждущий от острова любой пакости, вздрогнул, пригнул голову, но в этот момент по нему застучали капли дождя. Сверкнула молния… Нет! Точно! Во-о-он из-за того дерева на него, точнее на них, пялился глаз! Но тут же опять пропал. Вместо него рядом с деревом рос огромный желтый цветок. Эрик уже видел несколько таких на острове. Цветы выше человеческого роста, с огромными лепестками. Мечта любого манерного садовника.

Дождь в секунды перерос в ливень. Эрик моментально промок. По счастью ночи здесь теплые. Единственно, что напрягало — стена воды затрудняла видимость. Сбиться с пути он не боялся — дорога под ногами, под струями воды сверкала всеми цветами радуги. Не проглядеть бы никого за этой стеной. Куда идти понятно. По левой дороге. Идти по правой, значит в компании лупоглазой, зубастой твари.

Эрик не удержался и помахал рукой. В ответ почувствовал, что только что продал в бордель сестру, а теперь уходит от публичного дома и слышит ее отчаянные крики о спасении.

— У меня и сестры то нет — пожал он плечами и пошел по левой дороге. Крики преследовали его до тех пор, пока дороги не развелись настолько, что несчастная девушка не исчезла из виду. После этого он услышал только раздраженное фырканье. Странно, прежде только зубами стучала. Может тоже дождь не любит?

Дорога увела далеко от кромки леса, он шел по пустынному полю. Чувствовал себя неуютно, для любой местной твари, как на ладони и не факт, что вся здешняя фауна испытывает такой же страх перед мозаичной дорогой, что и отставшая вампирша.

Вот выскочит сейчас на него очередная напасть и что делать? Стоять и ждать — остановить ее дорога или нет?

Будем надеяться, что не выскочит.

Поле заканчивалось. Или точнее, переставало быть пустынным. Эрик, человек сугубо приземленный остановился и приоткрыл рот. Он вышел на возвышенность — уходившая вниз дорога открыла перед ним редкой красоты картину. Широкая цветочная поляна многоцветным ковром развернулась у ног. Те же цветы, что он уже видел — большие, с широкими лепестками. Ночь, дождь — лепестки закрыты. Но даже в таком состоянии Эрику показалось, что ничего более красивого он никогда в жизни не видел. Впрочем, почему «показалось»? Не видел. Яркие цвета — красные, фиолетовые, желтые, бирюзово-синие. Он представил, каково здесь должно быть днем, когда это все раскрыто и поежился. Вот уж чего никогда за собой не замечал, так это тяги к прекрасному.

Дорога шла через поле и минуту он размышлял, стоит ли туда соваться? Красиво-то, спору нет. Но вот прятаться среди этой красоты, среди высоких стеблей может все что угодно. А на эти самые «что угодно» остров горазд, что уже несколько раз доказал.

Думал недолго и в очередной раз позволили себе себя убедить. Во-первых, дорога показала себя неплохой защитой. Во-вторых, «а куда еще-то»? В-третьих, — на подсознательном уровне не представлял себе, что в такой красоте может таиться какая-то опасность. И опять же разумом прекрасно понимая нелепость последнего аргумента, вошел в этот цветочный лес, с недопустимым для морского волка восторгом, посматривая на окружавшее его многоцветье.

Никто на него не нападал, и он позволил себе чуть расслабиться и даже потянулся к одному из цветов, чтобы рассмотреть поближе. Жаль, что закрыты.

Дождь прекратился, так же внезапно, как и начался. Стало неожиданно тихо. Впервые за последние пару часов никаких звуков. Ни шума дождя, ни чокнутых цикад. Поэтому хруст, раздавшийся под его ногами, прозвучал как аркебузный выстрел. Эрик удивленно посмотрел себе под ноги. Широкие лепестки цветов, пусть и закрытые, смыкались над разноцветной дорогой и перекрывали доступ лунному свету. Эрику пришлось наклониться, чтобы разглядеть, что он наступил на чей-то скелет. А наклонившись, увидел, что вся земля под стеблями усыпана костями.

Он выпрямился и стал озираться. Вокруг сплошная стена мясистых стеблей и закрытые бутоны. Если кто и водится, то может быть, где угодно.

Эрик ускорил шаг. Надо бы поскорее это поле перейти. На открытой местности все же спокойнее.

Вот! Опять! Из-за зеленых стеблей на него таращился глаз. Эрик остановился, всматриваясь. Показалось, что заметил движение сбоку, повернулся — не уловил. Опять чудится?! Нервы напряжены. Надо валить отсюда.

Под ногами снова хрустнуло. Посмотрел вниз — наступил на горку костей. Человеческих. Вон и череп рядом валяется. Маленький только. Ребенка что ли?

Ногу кольнуло. Сапог проткнул. Он облокотился на ближайший стебель у дороги и стал рассматривать обувь. Стебель переходил в мясистый, пышный ярко-пурпурный бутон на лепестках которого подрагивали капли дождя. Цветок вздрогнул?! Разве это возможно? Эрик удивленно обернулся на бутон. Тот начал раскрываться.

Ночью?

Эрик вытянул шею, чтоб разглядеть получше. Бутон повернулся к нему и раскрылся. Эрик застыл.

Цветок действительно был красивый. Широкие лепестки, насыщено пурпурного цвета с лазуритовой каймой. А из центра этой красоты на него смотрел уже знакомый бело-желтый глаз с вертикальным змеиным зрачком.

Эрик по-прежнему не двигался, только растеряно моргнул. Цветок моргнул в ответ, а глаз задвигался, изучая его.

Эрик попятился. Пурпурные лепестки задрожали крупной дрожью и будто подернулись белой пылью. Потрясенный Эрик увидел, что это не пыль, а множество мелких, очень острых зубов.

… и еле успел пригнуться. Бутон сомкнулся у него над головой. Цветок попытался его цапнуть, как змея.

Эрик перекатился под стеблем, ударился о другой, вскочил и побежал по дороге. Цветы тесно росли вдоль дороги и не задевать их он не мог. Все новые и новые бутоны распускались по мере того, как Эрик бежал вперед, толкая разноцветные лепестки. Со всех сторон на него таращились бело-желтые глаза и начинали дрожать лепестки, выпускавшие зубы.

Цветы закрывались не на ночь, а только на время дождя. Сейчас они отходили от легкой дремоты, не без помощи Эрика, но пока приходили в себя, Эрик уже успевал пробежать.