Рошани Чокши - Ару Ша и Конец Времен [litres]

– Так вот как происходит реинкарнация? – спросила Мини. – С помощью машин и механики?

– Никакими словами ни в одном языке мира невозможно описать процессы жизни и смерти. Лучше всего объясняет их сансара. Слышали об этом понятии? – спросил Желан.

– Что-то такое припоминаю. Это круговорот рождения и смерти, – сказала Ару.

– Всё намного сложнее, – кивнул Желан. – Пока живёте на свете, вы совершаете хорошие или плохие поступки согласно вашей карме. Постепенно ваше тело подвергается влиянию времени. Но душа избавляется от физической оболочки, так же как вы избавляетесь от старой одежды. И у души, конечно, есть цель – оставить всё это позади и освободиться, но иногда у людей уходит на это множество жизней.

– А кто вы такие? – спросила Мини.

– Мы те, кто делает тело таким, каким оно будет! – объяснил Желан. – Я – невысказанные желания.

– Поэтому ты весь покрыт, – Мини нагнулась, чтобы лучше разглядеть, – ресницами?

– Ну конечно! Иногда, когда люди замечают ресничку на щеке, они кладут её на ладонь, загадывают желание, а потом сдувают. Эти невысказанные желания их сердец всегда попадают ко мне. Они смягчают мои руки, когда я переплавляю душу в новую форму.

– А я – Время, – сказало механическое существо, склоняясь в грациозном поклоне на своих насекомьих ногах. – Как любое время, я непреклонно и неуступчиво, я – твёрдая рука, управляющая судном.

– Ты – Время? – спросила Ару. – То самое Время ?

– Вообще-то, мы посланы спасти тебя! – сказала Мини. – Иначе тебе придётся уйти в подполье или что-то вроде того.

– Очень странное предположение, дитя мое, – сказало Время. – Но я всего лишь часть Времени. Я – Прошедшее Время. Остальные его разновидности бегают вокруг, смотрите. Будущее пока невидимо, Настоящее всё время меняет форму. Тихоокеанское время в настоящий момент плавает где-то в районе Малибу, а Североамериканское восточное докучает биржевым маклерам на Уолл-стрит. Мы все очень неустойчивы. Если то, что вы говорите, – правда, то я – всего лишь маленькая часть того, что вам надо спасти.

Ару проигнорировала его слова.

– Ну, тогда, наверное, нам лучше побыстрее приступить?

Невозможно было рассмотреть то, что виднелось за спинами двух странных существ. Это выглядело как туннель, но каждый раз, когда Ару отворачивалась от него, она не могла вспомнить, что сейчас видела. Из этого девочка сделала вывод: от неё нарочно что-то скрывают.

– Не торопитесь! – сказало Время. – Мы не можем отпустить вас, если вы не дадите нам что-нибудь взамен. Вы должны заплатить!

– Заплатить? – удивилась Мини. Она похлопала себя по карманам. – Но у меня… ничего нет.

Ару сердито посмотрела на существ. Во-первых, никто не оценил её великолепной шутки про Бэтмена. Во-вторых, с какой стати они вообще должны за что-то платить? У всех этих обитателей проблемы, и Ару с Мини рискуют всем, чтобы спасти мир! Несправедливо .

Ару сжала кулаки.

– Почему мы вам что-то должны? – спросила она. – Вы что, не понимаете? Мы пришли сюда только для того, чтобы спасти вас!

Время слегка приподнялось на своих насекомьих ногах.

И оказалось намного больше , чем она ожидала. Оно продолжало расти, пока не стало размером с одну из музейных колонн. Ару задрала голову и тут же увидела, как на неё смотрит его невыразительное лицо.

– А вот и ваша дерзость проснулась, не так ли?

Мини выступила вперед:

– Нет! Вовсе нет. Это она просто так говорит. У неё с головой не всё в порядке. Э-э-э… непереносимость первого типа. И она ничего не может с этим поделать.

Ой, спасибо тебе, Мини. Огромное спасибо.

– Чтобы выйти отсюда, нужно оставить что-то взамен себя, – продолжало настаивать Время.

Паукообразное существо выросло ещё больше. Оно сложило передние ноги и нетерпеливо потирало их друг о друга.

– Простите, – сказал Желан, грациозно вылизывая свою лапу. – Правила есть правила, хотя… хорошая карма, если она у вас есть, поможет вам выйти отсюда.

– Это что, типа добрые дела? – спросила Ару.

Она незаметно сделала шаг назад, и Мини последовала её примеру. Время стремительно и устрашающе преградило им путь. «Цок, цок, цок» – процокали его ноги-палочки по мраморному полу.

– Ну, э-э-э, я выгуливала собаку соседки… – пробормотала Ару.

– Я чищу зубы зубной нитью дважды в день! – поспешила вставить Мини.

– Докажите, – потребовало Время.

Мини засунула два пальца в рот и растянула губы:

– От хак!

– Не слишком тщательно, – скривилось Время.

Мини истерически засмеялась.

«Сможем ли мы вырваться из лап Смерти с боем?» – подумала Ару. Рука скользнула в карман и дотронулась до Ваджры, но там оказалось что-то ещё. Она выудила из кармана круглый предмет.

Монетка из слоновой кости – та самая, которую вручил ей Читрагупта целую вечность назад.

Она повертела её, и на поверхности монеты вдруг показались добрые дела, которые она совершала в течение жизни.

– Подожди! – закричала Ару, протягивая монету. – Вот доказательство!

Мини опустила руку в рюкзак и достала свою.

– Я покажу тебе, что чистила зубы нитью. Клянусь!

Желан подошёл, взял монету зубами и надкусил. Потом проделал то же самое с монетой Мини, после чего повернулся к Времени и сказал: «Похоже на правду».

В один миг Время сжалось настолько, чтобы оказаться на уровне глаз Ару.

– Можете идти, дочери богов.

Ару не собиралась задерживаться и ждать повторного приглашения.

– Отлично! – Мини изобразила радушие и придвинулась ближе к подруге.

– Да! Было… приятно познакомиться, – сказала Ару и прошла мимо них.

Желан и Время молча наблюдали, как девочки направляются к выходу.

– До свидания!

Время наклонило голову.

– До неизбежного свидания.

Люди вечно шутили насчет загробной жизни, мол, «Не следуй за светом!» Но здесь и не было никакого света. И хотя вокруг почему-то всё равно казалось светло, освещение как будто исходило из окружающей их обстановки.

Всё, что помнила Ару, когда переступила порог, – это странное чувство потрясения. Как будто она уже делала нечто подобное раньше, но не по собственной воле, а подчиняясь чужой. Как выстрелить из оружия: вы понимаете, что совершаете зло, но знаете, что должны. А ещё всё происходило как сон, потому что Ару никак не могла вспомнить, откуда же они сейчас ушли. Только что это место было, и вот его уже нет.

С каждым шагом, ведущим в туннель между жизнью и смертью, её всё больше окутывали ощущения-воспоминания. Она вспомнила удивительные вещи: её качали в колыбели и прижимали, мама говорила ей много раз подряд, как сильно её любит. Она снова через много лет почувствовала боль первого вырванного молочного зуба; вспомнила, как однажды сломала руку, качаясь на хоботе музейного слона, и ощутила скорее удивление, чем боль, потому что до того дня она даже представить себе не могла, что когда-нибудь может пораниться.