Игорь Конычев - Счастливчик Рид [СИ]

Кажется, дуллахан смутился.

- Прошу меня простить, - вымолвил он, - я просто только сейчас осознал, что слишком долго был один. Слышать человеческие голоса… это… я и забыл, как это.

- О! Не благодари! Ладно, что у нас здесь, - Счастливчик поставил короб на землю и, морщась от боли в спине, принялся распутывать цепи.

Кристиан и Арнхалл приблизились, с любопытством наблюдая за действиями наемника. Пусть близость дуллахана и нервировала Счастливчика, но он не стал заострять на этом внимания – лишние конфликты сейчас не нужны, особенно после того, как безголовый рыцарь показал, как может сражаться. К тому же, никакой явной агрессии он больше не проявлял, разве что выглядел жутко. Но в обществе вампира, ведьмы, гомункула и огромного берсерка, понятие страха как-то размывается, так что и к новому знакомцу Рид привык довольно быстро.

К тому же, долгожданная цель его затяжного путешествия сейчас лежала перед ним!

Освященный металл неприятно обжигал пальцы, но основная часть магии инквизиторов развеялась при первом контакте Рида с алтарем, так что сейчас он ощущал лишь эхо. Когда многочисленные бумаги с древними письменами и серебряные цепи с плетеными путами упали на землю, Счастливчик едва не рассмеялся, увидев последнюю ступень столь дивной защиты, коими служители церкви сокрыли ото всех тайну карты Аннабелль – обычный навесной замок.

- Они бы еще записочку приложили, мол – не открывайте, ну пожалуйста, - хмыкнул Рид, ловко сбив старый замок рукоятью даги.

С протяжным скрипом старая крышка короба открылась… и воцарившуюся тишину нарушил смех Счастливчика.

- Серьезно?! – не переставая смеяться, наемник поднял с какого-то черного свертка кусок пожелтевшего от времени пергамента, где ровным почерком было написано следующее – “То, что сокрыто здесь, никогда не должно вновь вырваться на волю. Во имя всемилостивого Господа, что бы вы ни задумали – откажитесь от этой греховной мысли и уходите. Иначе будете прокляты!”

- Чем руководствовался тот, кто это писал? Прямо представляю, как этот ваш инквизитор Инноректий….

- Иннокентий, - сухо поправил Кристиан.

- Не важно. Так вот, этот Инкорентий, после того, как окружил этот тайник армией нежити, оставил еще и дуллахана вкупе с алтарем-бомбой и кучей святых печатей, взял такой и подумал: «А напишу-ка я еще и записочку, а то мало ли? Вдруг кто доберется в эту окоченелую задницу мира к самому черту на рога, сможет разминуться с племенами кровожадных варваров, не околеть от мороза и голода, отыскать небольшую пещеру среди сотен других, найти затерянную в горах долину, миновать армию драугров, не сбрендить от арий отрубленных голов, выжить после боя с дуллаханом и не поджариться от святой магии, размотает цепи, откроет, наконец, вожделенный ларчик, а потом увидит вот эти вот каракули и сразу такой – ой нет, ребята, я пас, что-то расхотелось мне!» Что за бред?! Раньше в инквизиторы брали слабоумных?! – скомкав лист бумаги, Счастливчик швырнул его через плечо. – Оу, прости, - виновато улыбнулся он, наблюдая, как пергамент, влетев в охватывающее череп дуллахана пламя начал обращаться в пепел.

- Ты же специально это сделал, так? – холодно спросил рыцарь без головы.

- Тебе показалось, - с самым невинным видом осклабился Счастливчик.

- Ха, сгорело! – Арнхалл Красный проводил восхищенным взглядом медленно оседающий на землю пепел. – Это удобно! Можно греть пищу в походе! Вот если бы еще выглядело не так мерзко!..

- Благодарю, - скрипнул зубами Кристиан. – Вы оба – сама любезность.

- За то мы не лжем тебе, как это делали твои прошлые дружки, - неожиданно произнес Рид, отчего безголовый рыцарь опешил – его сжатые в кулаки руки дрогнули, пальцы выпрямились.

Кристиан поочередно посмотрел сначала на Счастливчика, потом на северянина.

- Спасибо, - тихо произнес дуллахан.

- Обращайся, - кивнул Рид. – Вот видишь, – он взглянул на Арнхалла, - он не такой уж плохой парень.

- Ага, - согласился варвар, - даже несмотря на то, как выглядит, - хохотнул он, но потом добавил, серьезно. – Вдобавок, он хороший воин.

- И может греть еду головой!

- О да, клянусь предками, это главное его достоинство!

Кристиан Дорфельд с удивлением смотрел на этих двух смеющихся мужчин. Они смеялись над ним, но дуллахан не чувствовал себя уязвленным, так как не улавливал в их шутках зла. Наоборот, он был рад возможности общаться с людьми. Слишком много времени одиночество терзало его небьющееся сердце. Но все закончилось.

Это было странно и необычно. Всю свою сознательную жизнь, Кристиан посвятил долгу и службе своему королевству. Никогда прежде он не общался ни с кем подобным. В прошлом рыцарь, имевший благородное происхождение, бесконечно преданный делу церкви, он всегда считал себя более достойным, нежели другие.

А потом все рухнуло в одно мгновение, разлетелось на крохотные осколки, подобно разбитому витражу. Кристиана предали те, кому он верил всей душой. Но хуже того, были преданы и его идеалы – все, во что он верил всю свою жизнь, вмиг исчезло.

Ныне восставший из мертвых в виде нежити, Кристиан Дорфельд смотрел на двух людей, с коими совсем недавно сражался не на жизнь, а на смерть, и не чувствовал к ним вражды. Скорее наоборот. И это было странно вдвойне, ведь они пришли за тем, что он должен был охранять. И охранял бы ценой своей жизни, если бы все еще верил в прежние идеалы. Но той веры больше не было – она угасла вместе с прошлой жизнью.

Когда Рид развеял магию инквизитора, Кристиан был разбит, сломлен и… мертв. Затем пустота сменилась отчаяньем, затем болью, но следом за ними пришла и злость. Желание отомстить тем, кто предал его, стало всепоглощающим, абсолютным и вожделенным. Но кому теперь мстить? Инквизитор Иннокентий мертв, как мертвы и те, кто предал Кристиана.

Но оставалось кое-что еще – тот самый секрет, ради которого было загублено столько жизней. То, что по замыслу Иннокентия должен был стеречь дуллахан.

- Что задумался? Голова заболела?

- Нет, - отозвался дуллахан, не отреагировав на очередную колкость наемника. – Просто осмысливаю открывшуюся мне правду.

- Правда сродни портовой шлюхе, парень – многие ее хотят, но никто не любит, уж поверь. – Сказал Счастливчику, доставая из короба объемный сверток. Внутри было что-то мягкое, странной формы. - Так вышло, - продолжил наемник, отбрасывая в сторону одни пласт полуистлевшей ткани за другим, - что тебе все открылось – жалеешь? Предпочел бы и дальше оставаться цепным псом этого… как там его, Иннотекния?

- Будь он проклят, этот Иннокентий! – вспыхнул Кристиан. - Если он еще не горит в аду за то, что сделал – то я лично прослежу, чтобы в преисподнюю отправились все его потомки. Что там? – пламя вокруг черепа дуллахана затрепетало, а его взгляд впился в сверток черной ткани, что держал в руках Рид.