Валерий Евтушенко - Конан и день льва

— Мы выплатим вам все, что задолжала королевская казна, — сказал граф, — если вы согласитесь заключить новый контракт с нами.

— На лучшее предложение мы и не могли рассчитывать, — ответили хором туранец и боссонец.

Казалось, теперь все препятствия для осуществления планов заговорщиков устранены, но через несколько дней случилось непредвиденное событие, из-за которого все едва не пошло кувырком.

А произошло то, что и должно было рано или поздно случиться. Король Мило узнал, что всего в нескольких фарлонгах от его границ сосредоточился Приграничный легион аквилонского генерала Амулия Прокаса и не мог оставить этот факт без внимания. Сам король всегда с подозрением смотрел в сторону Аквилонии, зная, что от Нумедидеса можно было ожидать непредсказуемых поступков и ревностно относился к любым фактам посягательства на свои границы. Поэтому, узнав из донесения командира полка пограничной стражи, что в пограничье появился легион генерала Прокаса, король забеспокоился.

Однажды днем, когда генерал прогуливался неподалеку от своего шатра, вдали со стороны Мессантии показалось облако пыли. Прокас пригляделся и понял, что к границе Аргоса и Аквилонии движется большой отряд всадников. В фарлонге от нее они остановили коней, но двое из них продолжали скакать до самой границы. Не вступая на территорию Аквилонии, один из них махнул Прокасу рукой, предлагая подъехать к ним. Генерал вскочил в седло и направился к аргосцам. Тот, что махнул ему рукой, оказался старше возрастом, был худой и поджарый с обветренным скуластым лицом, второй совсем еще юноша. Тостощекий с курносым лицом и живыми умными глазами, он с любопытством оглядывался по сторонам. Когда генерал подъехал к ним, старший сказал:

— Привет тебе, генерал Прокас. Я Аркадио, командир королевского полка пограничной стражи. Позволь мне представить тебе Кассио, наследного принца Аргоса.

Прокас кивнул Аркадио и поклонился принцу Аргосскому. Принц наклонил голову в ответ и произнес ломающимся юношеским голосом:

— Мой, отец король Аргоса, желает знать, с какой целью Приграничный легион сосредоточился у наших границ. Ведь между Аргосом и Аквилонией мир.

— Поэтому мы и не переходим границу, — ответил Прокас, — но король Нумедидес приказал мне преградить дорогу в Аквилонию повстанческой армии, которая формируется с помощью твоего отца, принц, беглым генералом Конаном, нашедшим убежище в Аргосе.

Аркадио и принц с удивлением переглянулись и от изумления их глаза округлились.

— О какой армии ты ведешь речь, генерал? Нам известно, что пират Амра, он же тот, о ком ты говоришь, киммериец Конан, был задержан в Зингаре. Ему, действительно, удалось бежать из Кордавы с помощью какого-то пуантенца и он, наверняка, скрывается сейчас у графа Троцеро. В Мессантии известно из достоверных источников, что зингарская стража почти настигла беглецов у переправы через Алиману, но граф Троцеро со своими Алыми Леопардами заставил зингарцев повернуть вспять.

Принц на мгновение сделал паузу, после которой доверительно добавил:

— Поверь, генерал, в Аргосе Амру любят не больше, чем в Зингаре и, если бы он появился здесь, то ему не только никто не оказал бы помощи, но мой отец приказал бы немедленно вздернуть его на рее своего флагманского корабля без всякого суда и следствия.

— Но, — промямлил обескураженный Прокас, — у меня приказ моего короля…

Принц Кассио, пожал плечами.

— Ты можешь стоять здесь сколько угодно, пока не нарушил границы. Но, поверь, генерал, это просто напрасная трата времени. Однако, теперь мне стало ясно, что произошло недоразумение и мой отец, король Аргоса, конечно же, немедленно объяснится с королем Нумедидесом.

Он кивнул Прокасу на прощание и они с Аркадио поскакали назад. Вскоре отряд аргосских всадников направился в сторону Мессантии и растворился в туманной дымке.

Прокас еще долго стоял на месте, провожая их взглядом. Он понял, что Вибий Латро стал жертвой, чьей-то хорошо продуманной игры и ему подбросили дезинформацию, которую он принял за чистую монету.

— Не случайно у меня с самого начала не лежала душа к этой затее, — плюнул под ноги генерал и, громко выругавшись, отправился в свой шатер, готовить донесение королю.

Для Вибия Латро наступили «черные» дни. Прежде всего, прискакал гонец из Танасула с сообщением, что гарнизон Велитриума, состоявший из туранских и боссонских наемников, покинул город и он захвачен пиктами. Узнав об этом, король разразился гневной тирадой в адрес канцлера и потребовал объяснить, почему на смену Приграничному легиону туда не был отправлен корпус Аскаланте. Когда Вибий Латро осмелился напомнить, что это было решение самого короля, Нумедидес разбушевался так, что канцлер уже видел себя заточенным в Железную Башню. Впрочем, в этот раз обошлось, возможно, Нумедидес вспомнил, что сам отклонил предложение Вибия направить в Велитриум корпус графа Туны, поэтому немного успокоившись, он приказал подготовить указ о передислокации войск Аскаланте к Велитриуму. Указ был немедленно подготовлен и нарочный помчался с ним в Гандерланд.

Но не успел канцлер еще прийти в себя от королевского разноса, как в Тарантию прибыл гонец от Прокаса. Генерал передавал свой разговор с принцем Кассио и просил дальнейших указаний. Вибий Латро немедленно отправил письмо Кесадо, но тот, исполняя указание и Троцеро, и Каллиодиса, ничего ему не ответил. Канцлер выждал еще несколько дней, не решаясь доложить Нумедидесу о том, что стал жертвой дезинформации, но внезапно король вызвал его сам.

— Как это понимать? — грозно спросил он, держа в руках личное послание короля Аргоса, о котором канцлеру известно не было. — С чего ты вдруг решил, что проклятый Конан скрывается в Аргосе, да еще и создает там армию с помощью короля Мило?

— Донесения лазутчиков…, -заикаясь от страха, промямлил канцлер.

— Ты выставил меня перед аргосским королем полным болваном! Грош цена твоим шпионам, если они не знают, что Конана прячет Троцеро, в то время, как даже в Аргосе об этом известно. Пока по твоей милости Приграничный легион стережет Рабирийские горы, они там в Пуантене готовят восстание против меня, — бушевал король, призывая на голову канцлера проклятия всех богов, каких только знал. Он грозил ему многочисленными карами, самой меньшей среди которых было заточение в Железную Башню, топал ногами и даже достал из-за трона меч, который всегда находился у него там под рукой.

Вибий Латро пребывал в полуобморочном состоянии, едва сохраняя остатки сознания, чтобы не грохнуться в обморок.

Немного успокоившись, Нумидедис грозно сказал: