Олег Мушинский - Беспокойные помощники [СИ]

— Ох, йешки-барабошки, что же там такое может быть спрятано? — подивился Умник.

— Что-то таинственное и прекрасное, — мечтательно протянула Балаболка. — Быть может…

— Потом разберемся, — перебил Хитрец. — Вначале давайте устроимся и уже перекусим чего-нибудь.

— Лучше вначале перекусим, — поменял приоритеты Толстяк.

— Если только здесь нет такого же зубастого, — пробурчала себе под нос Лохмушка.

Толстяк покрепче сжал свой камень, и сделал грозное выражение лица.

— Здесь же нет, — отозвался Хитрец, показывая на запертую дверь.

— Здесь и без него много чего есть, — ответила Лохмушка.

Хитрец нахмурился. С того места, где стояли ташасы, был виден угол слегка покосившегося крыльца. Если оно и было когда окрашено, то дожди и снег усердно соскоблили краску до самого дерева. Над крыльцом покачивалась выдохшаяся до бесцветности магическая печать, призванная отгонять существ с дурными помыслами. В своем нынешнем состоянии она не отпугнула бы и призрака комара.

Сзади послышались шаркающие шаги. Ташасы дружно обернулись. С пригорка спускались двое. Долговязый рыжеволосый юноша в серых обносках заботливо поддерживал под руку пьяного мужчину в черной мантии. Того основательно шатало.

— Может хватит, пап? — спросил юноша. — Завтра вставать чуть свет, да и путь неблизкий.

— Ты прав, Дагон, — закивал мужчина. — Еще по кружечке, и сразу на боковую.

Юноша вздохнул.

— У нас не так много денег, пап, — сказал он. — Твое новое изобретение оказалось…

— Да знаю я! — раздраженно перебил его мужчина. — Опять ошибка в расчетах. Если бы мы могли себе позволить вдоволь экспериментировать, как эти маги…

Последнее слово он буквально выплюнул. Нога в стоптанном башмаке зацепилась за торчащий корень. Мужчина нелепо взмахнул руками, и чуть было не полетел носом в землю. Юноша едва удержал его. Мужчина грубо выругался. Лохмушка поморщилась, а Балаболка демонстративно закрыла ушки лапками. Юноша заметил ташасов, и виновато улыбнулся.

— Вот так мы и летаем, — печально прошептал он.

— А вот не надо! — сразу вспыхнул мужчина, гневно сверкая глазами. — Не надо, Дагон, частную неудачу возводить в абсолют. Мы с тобой еще им покажем!

Одной рукой он тяжело опирался на юношу, а второй попытался ободряюще похлопать того по плечу, но промахнулся и нелепо замахал ею в воздухе.

— Пойдем, пап, — вздохнул тот, кого назвали Дагоном.

— Да-да, — закивал тот. — Надо еще по кружечке, и спать! Завтра — ответственный день, мой сын. Мы должны быть к нему готовы.

Юноша, заботливо поддерживая мужчину, повел того к крыльцу. Ташасы переглянулись.

— Идем за ними, — тихо скомандовал Хитрец.

Никакого дракона на двери не оказалось. Там вообще не было ручки. Дагон небрежно пнул дверь ногой, и та послушно распахнулась. Внутри неистово боролись за власть полумрак, жара и затхлый воздух. Весь первый этаж занимало одно большое помещение без окон, но с тремя ярко пылающими каминами вдоль одной из стен. Под закопченным потолком медленно и жалко кружились тусклые, давно мечтающие о подзарядке, магические шары. По большей части традиционные бело-голубые, но было и несколько зеленоватых. Их слабый мертвенный свет превращал помещение в приют сказочного некроманта.

Дагон подпер дверь ногой, а мужчину плечом, и аккуратно перевел того через высокий порог. Никто не обратил на них внимания. Здесь, похоже, это было в порядке вещей. Толстые деревянные столбы подпирали потолок. Круглый стол у самого входа служил опорой для лица двум задремавшим пьяницам. От них до самой двери разило вином. Прочные деревянные скамьи и табуреты могли, казалось, выдержать даже титана, задумай он посетить этот дом. Дагон обернулся. Ташасы скучковались на крыльце, опасливо заглядывая внутрь. Дагон улыбнулся.

— Заходите, не бойтесь, — тихо сказал он.

— А никто и не боится, — проворчал в ответ Толстяк.

Он крепко сжал свой камень и решительно перелез через порог. Остальные последовали за ним. Ташаски на всякий случай сразу спрятались за широкую спину Толстяка. Хитрец вылез вперед, запрыгнул на скамейку и деловито осмотрелся.

Людей было немного. В дальнем темном углу о чем-то шушукалась подозрительная на вид троица в темно-зеленых плащах. Хитрец мысленно взял на заметку проследить за этими типами. Не ровен час задумают нанести ущерб их новому жилищу. Двое крестьян, отложив в стороны соломенные шляпы, хлебали большими ложками суп и вполголоса спорили о влиянии близлежащей магической линии на раннее цветение тануты. Еще человек десять сидели или уже лежали по отдельности.

Дальняя стена была отгорожена темной стойкой, над которой задремавшей грозовой тучей расплылся чрезмерно упитанный мужчина. Бежево-сальная рубашка с закатанными рукавами не сходилась на пузе. На волосатых руках переливались тусклыми цветами татуировки. На левой из подкрашенных синим волос, как из-под воды, лукаво выглядывала голая бледно-зеленая русалка. На правой руке ухмыляющийся алый демон насадил на трезубец большой трехмачтовый корабль. Когда-то, должно быть, это выглядело страшно, но теперь, на заплывшей жиром руке, демон выглядел просто толстым гурманом, решившим откушать пельмешку под парусами.

Дагон убрал ногу, и дверь со скрипом закрылась. Не до конца, но в этой затхлой атмосфере щелочка для свежего воздуха была очень кстати. Поддерживая отца, Дагон подвел его к столику у камина и помог опуститься на скамью, после чего со вздохом облегчения бухнулся напротив. Мужчина за стойкой приоткрыл глаза, бросил на вошедших хмурый оценивающий взгляд, и снова погрузился в состояние дремы. Должно быть, не нашел их достойными своего внимания. Откуда-то сверху на столик свалился синий мурлон. Грязная шерстка неопрятно топорщилась во все стороны, коготки на лапках были длинными, кривыми и заскорузлыми.

— Э… Привет, — сказал Дагон.

— Есть, пить, спать? — отрывисто спросил мурлон.

Голос у него был подстать внешности. При необходимости мог вполне заменить скрип старых, ни разу не смазанных петель.

— По кружечке и на боковую, — пробурчал отец Дагона куда-то в пустоту перед собой.

Мурлон повернулся к юноше. Тот обречено кивнул. Мурлон изобразил на мордочке вялотекущее омерзение.

— Это все? — уточнил он.

— Да, — кивнул Дагон.

Мурлон фыркнул. Ташасы тем временем забрались к Хитрецу. Скамейка была длинной и места хватило всем. Синий мурлон с подозрением покосился на них. Балаболка приветливо помахала ему лапкой. Мурлон скривился, снова фыркнул, и опять повернулся к Дагону.

— Спать в комнатах или так?

— Э-э… Так, — ответил Дагон.

Омерзение на синей мордочке сменилось презрением.

— Деньги вперед, — сказал мурлон. — Три медяхи с вас. Одну за вино, и за две можете тут перекантоваться до утра.