Сергей Бабернов - Подлунное Княжество [СИ]

— Таким не шутят. Магия — вещь опасная, — голос Ратибора дрогнул. — Сама видела, что чародеи устроили!

— Вот и думай, прежде чем мне глупости говорить, — девушка едва сдерживала смех.

— Может, тогда светляка наворожишь или огонёк блуждающий. Я слыхал подобные заклятия не слишком сложные.

— Ратибор, я тобой восхищаюсь! Ты то остришь, когда не нужно, то простеньких шуток не понимаешь. Не училась я никаким заклятиям. Я, вообще, из рассуждений старухи только и поняла, что она мужчин ненавидит, особенно, которые, вроде тебя, что-то сочиняют.

— Почему? Я про неё ничего плохого не сочинял… Только про императрицу кефрийскую, но то давно… Чего она так взъелась?

— Оттого, что вы голову кружите невинным девушкам своими стихами. Вынашиваете их, подобно беременным. Потом вроде, как и рожаете… Примерно так.

— Бред какой-то! Видать, бабка немного ни в себе.

— Может быть, но вот обед она тебе неплохой собрала, жаль я корзинку выронила… Да ещё я для тебя про святилище начала спрашивать. Тут этот дурацкий Мериддин явился и всё испортил.

— Жаль… Значит, не учила тебя Яга заклятиям?

— Нет, конечно.

— Тогда, может, я всё-таки схожу на разведку?

— Ах, так! Не зря добрая бабушка вас племенем вероломным называла. Кто-то, между прочим, слово давал!

— Ну, давал… Но так бы дело быстрее пошло. К тому же, ты мне все пятки отдавила.

— А ты мне каблуки сломал. Помнишь? И, вообще, чего ты камешки кидать перестал? Я в таких вещах мало понимаю, но очень не хочется провалиться куда-нибудь.

— Растяпа! — обругал сам себя Ратибор и больше уже не затевал разговоров.

Подземелье менялось. Будь у путешественников хоть слабый источник света, они бы заметили это гораздо раньше. Но даже в кромешной темноте перемены ощущались на каждом шагу. Прежде, брошенный камешек отзывался мягким шлепком о плотную глину. Теперь же звук выходил звонким и долго гуляющим в темноте, как от удара обо что-то очень твёрдое. Ратибор предположил, что земляной грот постепенно переходит в каменную пещеру. Несмотря на массу предосторожностей, всадник то и дело натыкался на куски дерева, металла и камня, слишком правильной формы, чтобы быть произведениями природы. Об этих своих находках и вызванных ими подозрениях он предпочитал пока не распространяться.

Молчание стало невозможным, когда впереди забрезжил неясный свет.

— Выход! — радостно выдохнула девушка.

— Поживём — увидим, — буркнул всадник.

— Ты чего такой мрачный?

— Не нравится мне всё это…

— Прекрати немедленно! — в голосе Светы послышались нотки раздражения. — Видеть во всём плохое — невыносимо!

— Зато безопасно, — отвечал Ратибор с прежней мрачностью. — Забыла, где находимся?

— И здесь люди живут.

— Вот этого я и опасаюсь.

Девушка лишь фыркнула в ответ. Между тем источник света приближался, вернее сказать, путешественники подходили к нему всё ближе и ближе. Ратибор без труда угадал искусственное происхождение освещения. Оно не пронзало тьму подобно солнечным лучам, не рассеивало мрак с лунной мягкостью, а нервно подрагивало, страшась собственной дерзости, заставившей его вторгнуться в царство тьмы. Так горели факелы в огромных залах боярских теремов. Лучины в крестьянских избах. Или… Ратибор принюхался — да, ни малейшего намёка на дым. Неужто электричество?! Наследие загадочных предков!

Робкий желтоватый свет помог разглядеть заваленный обломками пол. Оставалось подивиться, как только всадник не переломал себе ноги, постоянно натыкаясь на них. А впереди, при старании, можно было увидеть нечто вроде огромной лестницы, положенной на пол и устремившейся куда-то вдаль. По выступившим из полумрака стенам извивалось что-то похожее на бесконечно длинных змей.

— Рельсы, — Света указала на лестницу.

— Кто? — не понял Ратибор.

— Дорога для поезда. Поезд это… Слушай, я не мастер с русского на русский переводить, — девушка осмотрелась. — Как на метро похоже. Я однажды между станциями полчаса просидела. В вагоне, конечно. Из окна такие же толстые провода видела. С ума сойти!

— Что такое метро?

— Это… Ратибор, надо убираться отсюда! Если пойдёт поезд…

— Если я правильно понял, та штука, похожая на упавшую лестницу, что-то вроде дороги?

— Умница.

— В таком случае, твой поезд по ней давно уже не ходит, я уже полчаса спотыкаюсь обо всякие обломки. Дорога разрушена.

— И ты молчал?!

— Я же не знал, что это какие-то там рельсы. Так что такое метро?

— То, что ты перед собой видишь. Подземный городской транспорт. Слушай, в газетах пишут про разные секретные линии. Может мы туда и попали?

— Тебе виднее.

— Ага, виднее! Ими же правительство пользуется, разные шпионы.

— Вряд ли правитель допустил разрушения своей тайной дороги.

— Точно. Что делать будем?

— Ты до сих пор против разведки?

— Хочешь меня здесь оставить? Нет уж! Вместе пойдём! Чего ты интересно наразведаешь, если даже не заешь что такое метро?

Всадник пожал плечами. Когда-то давно он читал или слышал, что и два десятка мудрецов не переспорят одну женщину. Доказывать на примере истинность древнего высказывания не было ни времени, ни желания. Обнажив оружие, Ратибор двигался в сторону укреплённого на стене фонаря (как и предполагал электрического) время от времени удерживая спутницу, которая, попав в знакомую обстановку, то и дело норовила забежать вперёд.

Тусклые фонари попадались через каждый десяток шагов. Их покрытая путиной поверхность, каплющая с потолка вода, повреждения на рельсах показывали, что дорогой давно не пользуются. Ратибор немного успокоился, если и встретятся здесь люди, то, скорее всего, подобные им беглецы. С товарищами по несчастью договориться всегда проще. Как назло, вспомнились морлоки. Самое для них место. Вот уж с кем не нужно возобновлять знакомство ни при каких обстоятельствах. Всадник принялся чаще оглядываться и всматриваться в тёмные уголки. Очень не хотелось, чтобы белёсые уродцы, жаждущие человеческого мяса, застали врасплох.

Дорога, а вместе с ней и туннель выгнулись дугой, делая мягкий поворот. Через несколько шагов по привыкшим к полумраку глазам всадника и его спутницы резанул яркий свет. Ослепший Ратибор в десятитысячный раз выругал себя за беспечность. Страшась одной опасности, забыл про всё остальное, вот и стоит теперь беспомощный, подобно высунувшемуся из дупла филину. Чудом будет, если не слетятся одержимые жаждой мщения вороны. Ослеплённый всадник занял угрожающую позу и поднял оружие, давая понять предполагаемым противникам, что просто так не сдастся.

— Отступай назад, — бросил он Свете. — Я прикрою.

— С чего отступать-то? — глаза девушки успели привыкнуть к перемене освещения. Она приняла вид городского сторожила, который гордо прохаживается перед группкой ошалевших от столичных чудес деревенских простаков. — Мы на станцию вышли. Только нет никого почему-то.