Сергей Бабернов - Подлунное Княжество [СИ]

— Бежим! — воспользовавшись тем, что жаждущая отмщения орда, преодолевает нагромождения искорёженных жестянок, девушка потащила Ратибора прочь от места побоища.

— Ты видела?! — глаза всадника горели, голос стал хриплым. — Я один против всей стаи! Нет, я ещё задержусь в вашем Мире!

— Задержишься, конечно, задержишься. Только сейчас бежать надо. Мне страшно.

— Извини, я совсем забыл, что ты не любишь сражений. Всё же, как я их?! Ладно, молчу! Надо бы до тех деревьев добраться.

Пользуясь прикрытием чёрного дыма горящих машин, Света и Ратибор под самым носом у водителей пересекли шоссе и благополучно добрались до опушки леса. Ратибор опустился на траву.

— Ты с ума сошёл?! — девушка схватила его за руку. — Нас здесь первая же старушка, собирающая бутылки, увидит. Или алкаши. Сейчас, конец рабочего дня — они под каждым кустом рассядутся.

— А чего мне прятаться? — Ратибор потянулся. — Я ничего плохого не сделал. Вообще не понимаю, зачем мы убегали?

— Не сделал?! — Света задохнулась от возмущения. — Тебя сейчас все городские менты ищут, а скоро и районные, и областные объявятся. Здесь самое страшное преступление пять лет назад было, когда один сосед другого по пьянке в ванной утопил, а потом его чёрно-белый телевизор пропить пытался. Эту историю до сих пор рассказывают. А ты…

— Что я? — обиделся всадник. — Преступник?

— Перестрелка посреди города…

— Мне бы ещё спасибо сказали. Молодчики те — тати или рабы. По головам видно. Хорошего человека запросто живёшь не обстригут. Я полное право пристрелить их имел. В крайнем случае, заплатил бы виру хозяину. А то и ему бы самому раскошелиться пришлось, потому что холопам своим бесчинствовать позволяет.

— Ратибор, у нас девяносто из ста мужчин ходят бритоголовыми, — вздохнула Света.

— Столько татей и рабов?! — ужаснулся всадник.

— Не в том дело… Ты дрался с тупоголовыми бездельниками. Мог просто их попугать.

— Они нас вряд ли пугать собирались…

— Ладно, здесь ты может и прав. Но дорога…

— Здорово, да?! Никогда не думал, что одолею стаю повозок! Кстати, что-то книжники наши напутали. Они считали, что эти твари служили людям… По-моему, совсем наоборот.

— Ратибор…

— Опять скажешь, что я невинных обидел?! Почему ты пытаешься обелить свой Мир? Пьяные тати, не ведающие законов, — у тебя расшалившиеся юнцы, а чудовища, поработившие человека…

— Ратибор, они всего лишь машины сделанные людьми для…

— Вы так себя обманываете. Разве одна из этих тварей, уже издыхая, не оборвала жизнь княжича Андрея? Мутант Геродот показал мне книгу, где записана история о том, как повозка подчинила себе юношу и сгубила его. В книгах глупости не напишут, по крайней мере, в тех, что пережили века. А те несчастные, кои нам повстречались? Разве не похожи они на покорных вассалов, приносящих ежедневную дань жестокому завоевателю? Дорога… Разве не должно созданиям рук человеческих уступать дорогу своему создателю?

— Внутри были люди…

— Части этих дьявольских механизмов! Если Мир Древних был похож на ваш, то он ни так уж прекрасен, как рассказывали жрецы.

— Ратибор, уйдём подальше в лес! — взмолилась девушка.

— Только, чтобы доставить тебе удовольствие, — всадник нехотя поднялся с земли. — А не потому, что я считаю себя виноватым.

В справедливости опасений девушки Ратибор убедился очень скоро. Лес вовсе не походил на то, что всадник привык воспринимать под этим словом. То место, куда попали беглецы, напоминало всаднику захваченное и разграбленное безжалостными варварами поселение. Укрыться здесь, при ближайшем рассмотрении, представлялось весьма непросто.

— Война что ли прошла? — попытался выяснить Ратибор причину царящего вокруг разгрома.

— Почему война? — удивилась Света.

— А на что это похоже? — всадник указал на попадающиеся то и дело проплешины костров, обрывки бумаги, битое стекло и прочий мусор. — Не иначе как войско шло, — кивнул он на пролёгшую среди поникшей травы, протоптанную до каменной твёрдости тропу. — И немалое.

— Вот ты про что. Война тут не при чём. Наверное, выходные недавно были.

— Не понял.

— Ну, когда на работу идти не надо. Вот и выбираются в лес отдохнуть.

— Ты хочешь сказать, что всё это устроили не налетевшие кочевники, не вражеское войско, а сами горожане?! — ужаснулся Ратибор.

— Будто у вас в лесу не мусорят! — покраснела девушка.

— У нас не гадят там, где твои предки получали пищу и кров. У нас чтят и уважают места, кормящие, одевающие и дающие дерево для построек. У нас не гадят даже в покорённом вражеском городе, потому что жители его не виновны в ссоре двух властителей. Лишь беззаконные кочевники да шайки татей и беглых рабов способны на подобные бесчинства. Ты говорила, что многие в вашем Мире бреют голову. Немудрено. Лишь рабы в отсутствии хозяина живут так…

— Никакие мы не рабы!

— Свободный человек не станет портить то, что приносит пользу и радует взор! Свободный человек отдыхает, чтобы набраться сил, а не оставить после себя гору мусора!

— Час назад как здесь оказался, — разозлилась Света. — А берёшься рассуждать!

— Я рассуждаю о том, что вижу, — ответил Ратибор.

— Вот и смотри себе, да помалкивай! Тоже мне зелёный нашёлся!

— Это ругательство, навроде голубого? — насторожился всадник.

— Нет, успокойся, — Света не удержалась от смеха. — Скорее наоборот. Это такой защитник природы.

— Чудной Мир — защищать природу. От кого? От самих же её созданий…

— Всё, с меня хватит! Здесь тебе не Межмирье какое-нибудь! Натворил дел, а теперь рассуждает! Между прочим, я не уверена, что сейчас менты с автоматами и с собаками не оцепляют лес.

— Десятый раз говорю — мне нечего бояться. Я всё объясню стражам закона.

— Что ты им объяснишь, Ратибор?

— Всё.

— Про чародеев? Про Межмирье? Про саблезубых тигров? Бритоголовых рабов?

— Почему бы нет?

— Тебе никто не поверит, Ратибор.

— Ты подтвердишь мои слова.

— И попаду в женское отделение той психушки, куда упекут и тебя.

— Психушки?

— Больницы для сумасшедших.

— Но почему?

— Потому, что у нас не верят в чародеев, другие Миры и прочее.

— Почему?

— Странно как-то, — улыбнулась девушка. — Всегда считала себя рядом с тобой глупой девчонкой, а сейчас, как заботливая мамочка, разъясняю тебе элементарные вещи. В них не верят, Ратибор, потому что они здесь не нужны.

— Они существуют и без вашей веры, — возразил всадник.

— И чёрт с ними! Мы их не замечаем. Поверь мы в них — надо будет многое менять. Прежде всего себя. Ты знаешь, мой сосед по парте имел абсолютный слух, мог стать отличным музыкантом, но сломал руку. С тех пор, для него не существует музыки. Он её не замечает. А самый лучший исполнитель, по его словам, жил в каком-то там давно лохматом веке.