Артём Мичурин - Смертные души

— Жером? — подполз Олег. — Ты в порядке?

— Нет, не в порядке. Я подыхаю, чёрт подери. Пошевелиться не могу. Что произошло?

— Не знаю. Ты видел Ларса?

— Дракон… — прошептал тот. — Я видел дракона.

— Да-да, но это, похоже, позади. Лежи. Надо отыскать Ларса.

— Он здесь, я нашёл его! — закричал Миллер, треща поломанными ветками. — Твою же мать… Ларс, слышишь меня. Ты как?

— Вынь кляп, — посоветовал Олег, приковыляв.

— А, точно. Держись, дружище, — Дик повернулся и испуганно прошептал: — Что нам с этим делать?

Действительно, поразмыслить было над чем. С полметра кишечника свисало наружу из вспоротого живота. Даже в темноте было видно, что внутренности далеко не стерильны, они были покрыты землёй, к ним прилипли листья и иглицы.

— Нужно промыть, — выдохнул Ларс, как только Миллер справился с кляпом. — Нужна вода.

— Не волнуйся, мы найдём воду, обязательно найдём, — заверил Олег, сам тому не веря. — Ты, главное, лежи смирно.

— Бога ради, только не запихивайте это обратно, как есть.

— Мы, по-твоему, совсем идиоты? — хмыкнул Миллер. — Сейчас только перевяжем, чтобы дальше не лезли, — оторвал он рукав своей арестантской робы.

— Спасибо тебе. Вечно мне достаётся, да?

— Это правда. Ты уж в следующий раз поосторожнее с ножами. Дьявол… Помоги, — кивнул Дик Олегу. — Грёбаные кандалы.

— Где мы? — прошептал Ларс. — Это ведь не замок, верно?

— Верно, — подтвердил Миллер.

— Что ж, уже неплохо.

— Не стану спорить. Правда, мы понятия не имеем, куда нас занесло.

— Чувствуешь запах? — принюхался Олег.

— Думаешь, твои кишки пахнут лучше, — скривился Миллер.

— Я не о том. Это торф. Пахнет торфом.

— Мы на болоте, — резюмировал Дик.

— Похоже. А значит, здесь есть вода. Не гарантирую, что дистиллированная, но это лучше, чем ничего.

— А что с Жеромом? — спросил Ларс, поморщившись, когда Миллер затянул повязку. — Я его не вижу.

— Это потому, что он чёрный, а кругом темнота, хоть глаз коли, — ответил Дик, и добавил, поняв, что шутки сейчас не совсем к месту: — Он цел, в себя приходит.

— Чёрт! — пошатнулся Олег, наступив на что-то твёрдое и гладкое.

— Поосторожнее, это не игрушка, — подтянул Миллер к себе алебарду.

— Где ты её взял?

— Подобрал, когда этот дракон стражу спугнул. Неплохо они драпанули, да?

— Это была виверна, — уточнил Ларс.

— Что?

— Виверна, не дракон. У драконов две пары лап, и крылья на спине, а у виверн — одна, задняя, и крылья — видоизменённые передние конечности. Вот только виверны обычно не бывают огнедышащими.

— Может, это был не огонь, — предположил Олег. — Мы ведь не обгорели, хотя «пламя» ударило точно, я помню.

— Да насрать, как оно называется, — подытожил Дик. — Главное, что мы выбрались живыми. Чёртовы фанатики… Теперь осталось только понять — куда выбрались. А ещё надо избавиться от кандалов. Эй, француз! — направился Миллер в сторону лежащего пластом Жерома. — Поднимайся, нужна помощь.

— Отстань, — еле вышептал тот.

— Что с тобой? Ты же не ранен.

— Сил нет.

— Кандалы вскрыть сможешь?

Жером поднял к глазам скованные руки и осмотрел замок.

— Да. Понадобится что-нибудь тонкое и прочное. Хотя бы ветка, чтобы в скважину влезла. А лучше две.

— Понял, разыщу.

— Как думаешь, — присел Олег возле Ларса, — что это было? Телепортация?

— Ну, — вздохнул тот, — нас явно не виверна на спине сюда принесла. Я бы такое запомнил.

— Значит, опять магия. Кто-то или что-то неотступно за нами следит.

— А где твой телефон?

Олега как молнией ударило. Он принялся ощупывать свою робу, позабыв про отсутствие карманов.

— Его нет. Чёрт подери, его нет, — упал он на колени и начал шарить руками по земле. — Я его потерял. Нет, не может быть, он должен вернуться. Нам нужна подсказка, нужна…

— Брось, — посоветовал Ларс. — Если бы в нём оставалась необходимость, он был бы неподалёку, как тогда, в Дерранде. Подсказка будет, так или иначе.

— О боже! — раздался в темноте взволнованный возглас Миллера. — Дерьмо! Вот дерьмо! Эй! Сюда! Кто там ещё ходить может. Я тут нашёл, — указал он подошедшему Олегу в сторону небольшого возвышения посреди влажной проплешины.

— Что там?

— А ты сходи и посмотри, — посоветовал Дик, старательно обтирая ногу о кочку мха.

Подойдя ближе, Олег невольно поднял ладонь к лицу, защищаясь от ударившей в нос вони. В очертаниях кургана начали угадываться отдельные кости, черепа, фрагменты тел и целые трупы разной степени разложения.

— По крайней мере, — сплюнул Дик, — мы теперь знаем, где находимся.

— О да. Добро пожаловать в Газамар.

Смерть и разложение — если бы у слов был эталонный образ, то Газамар, вне всяких сомнений, являлся бы таковым для этих двух. Болотистые земли — такое описание подходило ему, как умирающему от проказы подходит «захворавший». Он гнил и распадался, но ещё дышал, и это дыхание было невыносимым. Чем дальше, тем тяжелее становились миазмы. Гной земли выходил наружу бурлящей пузырящейся жижей, и зловонный туман стелился над киснущей в болезненных выделениях плотью вечно умирающего нечто под именем Газамар. Три человека, едва ни по колено проваливаясь в топь, шли по нему, словно насекомые по изъязвлённой шкуре агонизирующего зверя.

— Возьми-возьми, — прошептал, задыхаясь, Олег и, неуклюже развернувшись, передал носилки в руки Жерома, после чего скорчился, корёжимый рвотными спазмами.

— Здесь никого нет, — пробормотал Дик, озираясь, как потерявшийся ребёнок. — Никто не может здесь жить. И мы тут подохнем, превратимся в грязь… Куда мы идём? — сфокусировался его блуждающий взгляд на Олеге, всё ещё стоящем согнувшись пополам.

— Прямо, — ответил тот, утерев подбородок. — Но я готов рассмотреть иные предложения. Есть они у тебя?

Миллер молча помотал головой, а потом добавил:

— Ларс совсем плох. Если не найдём ему душу — конец. А мы не найдём…

— Не найдём ничего, если будем стоять на месте, — ответил Жером.

— Нужно идти, — согласился Олег и, взяв воткнутую в топь алебарду, продолжил путь, используя древко в качестве мерного шеста.

Жером и Миллер с носилками двинулись следом.

Состояние Ларса за минувшую ночь резко ухудшилось, его бил озноб, края разреза на животе почернели и расцвели сетью багряно-лиловых прожилок, кишки взбухли, сделались белёсыми и источали такую вонь, что её не мог заглушить даже Газамар. Если бы не сотрясающая тело лихорадка, Ларса, с его серыми губами и чернотой вокруг глаз, можно было принять за мертвеца.

— Дьявол!

Полумёртвое тело голландца едва не упало с носилок.

Миллер остановился, поджав ногу и скрипя зубами:

— Дьявол-дьявол-дьявол, — повторял он, стоя как цапля посреди болота. — Мне нужно на землю.