Hioshidzuka - Вернуться в сказку

— Выбор есть всегда. Просто ты не видишь, что можно выбрать.

Танатосу хочется что-то проворчать про жестокость и что-то такое, но Драхомир явно не настроен слушать его слишком долго. Он уже надвигается. И уже готовится применить на Танатосе какую-то свою магию. Кажись, не испепеляющую, но тоже какую-то жуткую и не слишком приятную в ощущениях на собственной шкуре.

Какое-то время Танатос стоит, раздумывая над своими будущими действиями. Нет, это занимает не слишком много времени — всего пару секунд. Сначала ему — где-то с секунду — думается, что в воду он не прыгнет ни за что в жизни, особенно учитывая то, что, во-первых, вода ледяная, а, во-вторых, лететь до неё около трёх метров. Потом — вторую секунду — Танатосу постепенно начинает приходить в голову, что ледяная вода — не самое худшее в жизни. В конце концов, у него всегда было хорошее здоровье. И, может быть, купание в ледяной ванне ему не особенно повредит. И, кто знает, может, даже немного оздоровит его…

Нет, всё-таки, умирать не хотелось куда больше. Это осознание приходит в последний момент — когда Мир стоит уже на расстоянии вытянутой руки до Танатоса.

Он прыгает и оказывается по пояс в ледяной воде. А Драхомир наверху хохочет. Танатос кинул бы в него огрызок яблока, если бы таковой у него имелся! Между прочим, во время падения он умудрился серьёзно оцарапать руку (но, конечно, Деифилия будет возмущаться из-за разорванного рукава, а не из-за покалеченного предплечья Танатоса!) и подвернуть ногу!

— Помочь? — всё так же задыхаясь от смеха спрашивает Драхомир, присаживаясь на колени и протягивая Танатосу руку.

Чернокнижник кивает и тянет руку в ответ. В его голову уже пришла вполне неплохая идея. Как только он чувствует, что держит руку Мира достаточно крепко, он со всей силы тянет его на себя. И весьма вовремя отпрыгивает, потому что демон падает в эту «пропасть» просто мешком. И даже ледяные брызги не омрачали того веселья, которое чувствовал Танатос.

Она слышит приглушённый вздох и то, как кто-то присаживается рядом с ней. И это явно не Мердоф — тот ступал куда более легко. А от того, кто сел сейчас рядом с ней, вдобавок, пахнет кровью. От Мердофа кровью не пахло никогда. И гарью тоже не пахло. От него, вообще, ничем и никогда не пахло. Марии вспоминается тот демон, с которым она не так давно заключила контракт.

Фарелл открывает глаза и довольно усмехается — это был именно он. Видимо, с определением принадлежности человека у неё было порой не так уж плохо. Она с интересом смотрит на Райана, который выглядит чуть-чуть не так, как выглядел в их предыдущую встречу. Сейчас он выглядит более… слабым. И подавленным.

— Ты одна? — спрашивает Марию Райан.

Голос у него слишком тихий… Даже странно немного. Он словно бы неживой. Нет, он не похож на оживший труп или что-то такое, хотя, кто их, демонов, знает. Фарелл немного это настораживает, хоть она и не стремится подавать вида. В конце концов, Райан был не так уж плох — он предложил весьма интересную сделку (хотя, возможно, и не совсем честную).

Девушка кивает и садится. Проводит пальцами по ворсу ковра. Ей нравится этот мягкий ковёр. Пожалуй, это было одно из неоспоримых достоинств того номера, который она сняла в этой маленькой гостинице. Ещё одним преимуществом — тоже неоспоримым — было наличие маленького железного колечка в дырке в стене, что была заклеена разрисованными обоями.

Мария, со вздохом, выключает музыку на своём телефоне и вынимает из ушей наушники. Почему-то ей не слишком приятно продолжать слушать музыку прямо при Райане. Ал всегда говорил, что это её плохая привычка — будто бы это сразу показывало, что Мария была недовольна разговором и показывала этим, что её отвлекли от крайне важного дела.

— Что это с тобой? — хмуро кивает она на темнеющую неглубокую рану на его шее.

Словно бы от когтей, думается Марии. Или нет?.. Похоже на то, что его кто-то цапнул. И… вряд ли животное. Ну не человек же! Хотя… Кто этих демонов знает… Может, выбивал очередную сделку, ну а жертва строптивая несколько попалась. Совсем чуточку…

Мария с сожалением глядит на свои короткие обгрызанные ногти. Эх… А ведь она бы тоже могла его хорошенько цапнуть. И посмотреть, как бы он на это среагировал. Непростая, пожалуй, была у этих работёнка… И ведь никогда не знаешь, что за человек тебе попадётся! А вдруг — какой-нибудь псих?

— Почему ушёл тот парень, который был с тобой? — спрашивает демон.

Марии кажется, что она снова видит, как смотрит на неё Мердоф, как убегает, не взяв даже каких-то денег — ему здесь они явно пригодились бы, особенно, учитывая то, что документов у них обоих нет. Но у Марии Фаррел хотя бы есть какие-то знания и скромные средства, поставленные Георгом Хоффманом. Мердоф… Какой же он был всё же наивный… А она ведь — дрянь такая — ему ни про деньги, ни про фальшивые документы и не напомнила…

— Я обидела его, он ушёл, — пожимает плечами бывшая принцесса. — А тебе-то какая разница?

Демон смотрит на неё с каким-то сочувствием. Это, пожалуй, раздражает. Он смотрит так, как будто думает, что что-то понимает. Только вот… Ни черта он не понимает. Потому что он нормальный. Потому что ему было бы стыдно за подобное поведение. А Марии — не стыдно. И не жаль. И порой от этого было так паршиво, что жить не хотелось.

— Тебе тяжело без него? — сочувственно бормочет Райан.

У него серые глаза… Светлые-светлые… Марии нравится их разглядывать. Пожалуй, она бы сейчас решилась на что-нибудь вопиюще наглое, если бы не чувствовала себя такой усталой. Например, поцеловала бы его в губы. Или схватила бы тот маркер, которым она рисовала на обоях, и пририсовала бы Райану усы. А что? Смотрелось бы вполне забавно. И она уже почти тянется к маркеру, как вспоминает о том, что демон её о чём-то спросил.

— Мне? — удивляется Мария. — А мне-то что? Это он ушёл. Не я.

Он впивается в неё взглядом своих холодных серых глаз. Не понимает. Удивлён. И смотрит опять с каким-то уже ставшим для неё привычным восхищением. Это удивительно и замечательно, что люди обладают свойством не понимать друг друга. Люди и не должны понимать, что творится в голове человека, который находится рядом с ним. Иначе, жить будет не так интересно. Должно быть всё. И обман, и предательство. Только так жизнь ощущается полностью.

— Ты даже не стала останавливать его?

«Как будто тебя, не мучает совесть» — эти не произнесённые слова словно бы повисают в воздухе. Совесть… Какое глупое слово… Как будто у девчонки по имени Мария Фарелл она была? Ох… Это же был самый настоящий атавизм — то, что, должно быть, и должно было существовать и проявляться у людей в Средние века или чуть попозже, но в современном мире бы просто мешало!