Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов [сборник, litres]

— В алтаре два окна; одно смотрит на правду, другое на ложь. И даже фата Инколоре не знает, какое — куда. — Жюиссанте перевернула сундук и пинками разбросала по комнате его высыпавшееся содержимое. — И здесь нету! Где, во имя Аргейи, он может быть?!

Что-то в стуле, на который ее усадили, или, возможно, в самой комнате располагало к летаргии. Джейн уставилась на собственные колени, не в силах подняться.

— Ага! — Фата Жюиссанте победным жестом вскинула радиотелефон. Запиликали кнопки. Она подождала, затем произнесла: — Это фата Инколоре. Будьте добры, пришлите мне свинью. Да. Нет, животное должно быть симпатичное. Милое, да. Для меня очень важен его нрав. Нет, самочку.

Слушая, Джейн понимала, что ей следует огорчаться. Но трудно было придавать чему-либо значение. Апатия, удерживавшая ее на стуле, распространялась по всему телу. Если она не сделает что-нибудь прямо сейчас, то не сделает больше ничего никогда.

Пальцы подменыша сами собой подобрались к волосам и вынули из них маргаритку, которую раньше ей дал Ракета. Она посмотрела на цветок и сжала его в кулаке, сминая лепестки.

— Как быстро вы сможете ее доставить? Да, и еще атласную подушку!

Глядя себе на руки, Джейн сосредоточилась на истинном имени Ракеты и призвала его. До сих пор она не практиковала столь могущественные заклинания, но теорию знала вдоль и поперек.

«Тетигистус, — шепнула она в заполярном безмолвии подсознания, — приди ко мне».

Жюиссанте круто развернулась с телефоном в руке.

— Что ты сделала? — крикнула она. — Ты что-то сделала! Что ты натворила?!

Джейн рассеянно улыбнулась ей. Призыв выжег из нее остатки воли. Теперь она была совершенно пассивна. Ей даже не хватило сил заговорить.

На лестнице послышались шаги. Дверь отворилась, и вошел Ракета.

Он был великолепен. Юноша мгновенно оценил ситуацию. Он действовал без колебаний. В несколько неуловимо стремительных широких шагов он оказался возле Жюиссанте и выбил у нее из руки телефон. Испуганно вскрикнув, та бросилась на обидчика, царапая ногтями его лицо и стараясь дотянуться до глаз. Однако он ловко схватил ее за запястья и завел руки Жюиссанте за спину. Эльфийка подалась туловищем вперед, пытаясь достать зубами его яремную вену. Этого-то Ракета и ждал. Ее ухо на мгновение оказалось около его губ.

— Куносоура, — прошептал он так тихо, что в нормальных условиях Джейн вряд ли расслышала бы его. Но она знала истинное имя Ракеты и призвала юношу с его помощью. Произнесенное им слово прошло прямо сквозь нее.

Куносоура. Собачий хвост.

Истинное имя Леси Инколоре.

Когда оно прозвучало, обманный облик фаты Жюиссанте растворился. Черты перетекали одна в другую, какие-то делались жестче, какие-то мягче, иные заострялись. Когда метаморфозы закончились, фата Инколоре снова стала собой. Глаза ее закрылись, руки обвисли. Ракета подхватил обмякшее тело на руки. Подбородком указал на дверь:

— Открой, пожалуйста.

С возвращением фаты Инколоре сила, сковывавшая Джейн, пропала. Она вскочила со стула и открыла маленькую дверку, на которую он указал.

Дверь вывела их в комнату, стены которой были увешаны карнавальными масками. Окна отсутствовали. Ракета опустил сестру на кушетку.

— Там, в шкафу, аптечка, — сказал он. — Когда она придет в себя, дадим ей две белые капсулы. Должно хватить.

Убедившись, что Инколоре удобно, Джейн выпрямилась.

Они смущенно взглянули друг на друга.

— Да, — наконец выдавил Ракета, — удачно, что я заглянул.

— Да, — отозвалась Джейн, — повезло.

— Прошу прощения, что навязываю вам свое присутствие второй раз за сегодняшний день, мэм. Я сознаю, что не нравлюсь вам…

— Послушай, ты мне нравишься, ясно? Очень нравишься.

Ракета сделал шаг вперед. А Джейн шаг назад. Он озадаченно остановился.

— Тогда почему? Если я правда вам нравлюсь, почему вы ведете себя подобным образом? Почему так упорно морочите мне голову?

— Не хочу, чтобы ты влип, — ответила Джейн. — Вот и все. Происходят определенные вещи, и я не хочу повредить тебе.

— Повредить мне? — Ракета оказался самым решительным, самым искренним из всех, кого она встречала. — Покуда моя честь не запятнана, можете поступать со мной как пожелаете. Обращайтесь со мной дурно, если это сделает вас счастливой. Это не станет для меня больней вашего пренебрежения.

Ситуация становилась неуправляемой. Чтобы как-то ее приструнить, Джейн произнесла самым холодным тоном, каким сумела:

— Политические игры вашей сестры вышли из-под контроля, сэр. Она собиралась превратить меня в свинью. — Внезапно она осознала нелепость происходящего и нервно повторила: — В свинью!

— Это была фата Жюиссанте, — напомнил ей Ракета. — Но вы вправе гневаться, и если я не в состоянии исправить положение, то попытаюсь хотя бы объяснить. — Он вздохнул и сжал переносицу. — Глаза алтаря — тончайшие механизмы. Осуществление крупного превращения перед одним из них могло бы… как бы поточнее… исказить?.. нет, завладеть глазом, так что он не захотел бы смотреть больше ни на что, кроме самого акта трансформации, снова и снова. Это неизмеримо уменьшило бы власть Леси. Но под знаменем любви совершается столько странных дел.

— Любви! К кому?

— Ну, к Лесе, разумеется. Бедняжка Жюиссанте! Она живет в ужасе перед тем днем — а он приближается, — когда Леся вознесется в невидимый институт и станет стражем. Сделаться стражем — ужасный скандал и самая великая честь, какой только можно пожелать. Перспектива этого возбуждает всех заинтересованных лиц до предела. — Он пожал плечами. — Даже при благоприятных обстоятельствах небожители пускаются в самые грязные игры, когда на кону любовь.

Джейн в долгом молчании размышляла над этим. Наконец она спросила:

— Страж? Это тот, кем является Балдуин?

Всю теплоту Ракеты точно ветром сдуло.

— Откуда вам известно о Балдуине? — сурово потребовал он. — Он один из Восьмерки. Никому не полагается знать о Балдуине.

Джейн коснулась мундира Ракеты. Она расстегнула две верхние пуговицы и скользнула ладонью внутрь. Ее пальцы гладили его грудь. Это смутило юношу, сбило с толку и заставило умолкнуть.

— Где ты живешь? — спросила она. — Я имею в виду полный адрес.

— Каэр-Арианрод. Север 9743-А, Плаза, двор Д.

Она во второй раз прибегла к его истинному имени.

— Отправляйся туда, — сказала она. — Забудь все, что случилось здесь сегодня.

И неохотно выпростала руку.

Ракета ушел.

Таблетки подействовали, и фату Инколоре передернуло. Лицо обрело цвет.

— Похоже, я у тебя в долгу.

— Мне не нужна твоя благодарность!

— Да, я так и поняла. — Длинные ногти барабанили по крышке аптечки, словно по маленькому барабану. — Полагаю, если я предложу устроить так, чтобы некий молодой и крепкий пилот дракона материализовался, обнаженный и готовый к употреблению, в твоей постели в одну из ближайших ночей, ты снова зарычишь на меня?