Ольга Быкова - Драконьи тропы [СИ]

А на дворе между тем потихоньку начиналась осень. Завтра будет большой праздник, и уже к сегодняшнему вечеру здесь будет пропасть народу буквально отовсюду. Это будет один из четырех дней в году, когда здесь, в Драконовых горах, собираются знахари и маги со всего Изнорья, и не только из Изнорья. Будут маги и из Астианы, и из Никеи, и, говорят, даже кто-то из Шельда. Дариан сказал, что приедет, может быть, и Левко, если у него будет такая возможность. Обстановка на границе с Никеей становилась день ото дня все напряженней, и у Ковражинской дружины (которая, по словам Левко, выросла уже до небольшой армии) становилось все больше и больше забот.

Впрочем, и у них сегодня забот немало.

Пока Наира возилась со стряпней на кухне, Лиска отправилась на реку прополоскать занавески из их комнаты.

Речка у дома переливалась солнечной чешуей. Прохладный утренний воздух, казалось, весь сиял, наполненный солнечными бликами. На мостках рядом с корзиной мокрого белья стоял Дариан и мужественными руками выжимал белоснежный пододеяльник. Лиска вышла на мостки и пристроилась полоскать рядом с магом, который уже заканчивал это совсем не мужское занятие.

— Доброе утро, — сказала она. Потом сунула руки в воду и воскликнула: — А вода-то какая холодная!

Он повернулся и взглянул на нее почти серьезно. По его рукам, по лицу бежали золотистые блики от сверкающей под солнцем воды, и его зеленовато-серые глаза казались сейчас аквамариновыми. И она никак не могла разобрать его взгляда. То ли улыбка была в нем, то ли усмешка. Она смутилась и спросила первое, что пришло в голову:

— Дариан, а почему вы с Канингемом так странно разделили домашнюю работу? Ты всегда берешь на себя стирку, а он — мытье полов. А когда он предлагает поменяться, ты смеешься и отказываешься.

Маг поднял брови, выслушав вопрос, выжал выполосканную простынь и ответил:

— Когда-то мы все делали по очереди. То есть готовили-то чаще Лестрина, Мирина или Верилена, смотря кто из женщин здесь в это время бывал. А все остальное мы с Канингемом взяли на себя и менялись. Неделю он моет полы — я стираю, неделю наоборот. Только вот у Канингема есть привычка складывать под стол или под кровать все что ни попадя, и у него там по-соседству может оказаться все, что угодно: книги, амулеты, пузырьки со снадобьями, ценные и не очень ценные артефакты, случается, тут же — что-нибудь со вчера недоеденное. Пару раз я выкинул по нечаянности что-то, как оказалось, очень ценное. А однажды обнаружил у него под кроватью позавчерашний бутерброд, хотел выкинуть, но только взялся за это сокровище, как у меня его отняли.

— Кто? — округлила глаза Лиска.

Дариан, смеясь, пожал плечами.

— Не знаю, не понял. А только это было уже слишком, и я оставил это увлекательное занятие Канингему. А мне хватает и переговоров с банником. Каждый раз, когда начинаем таскать воду для мытья…

Он махнул рукой.

— А у нас разве банник есть?

— А как же, конечно, есть, и не только он. Есть и домовые, и конюшенный, и погребные.

Маг, вскинув на плечо корзину с бельем, отправился к дому.

Вот те раз, а она думала, что уж в доме-то все ясно и просто.

Лиска распустила в холодной воде занавеску и чуть не выронила ее от неожиданности. Вдруг прямо перед ней всплеск, брызги в разные стороны. Солнечные зайчики прыснули под мостки. Ну, конечно же, он всегда так неожиданно появлялся.

Лиска вытащила из воды недополосканную бельевину, кинула ее в таз (никуда не денется) и залюбовалась на дракончика.

Он уже заметно подрос, хотя и был еще меньше лошади.

Она протянула руку и погладила сиреневую с зеленым отливом чешую на длинной любопытной морде.

— Здравствуй, Гай, — она не знала, что ему сказать. Да и надо ли было говорить, он и так все понимал.

Прохладное, солнечное утро, завтра праздник, сегодня уже гости будут приходить отовсюду, а рядом живой дракон. В это и поверить было невозможно.

Его большие, лукавые, салатового цвета глаза прищурились на мгновение. Он ткнул ее своей мордой в плечо, потом вскинулся, обмахнул ее полупрозрачными крыльями и взмыл в воздух. И через несколько секунд уже исчез из виду, скрывшись за скальным гребнем.

Она проводила его взглядом, вздохнула, переполняемая радостью, стеснившей вдруг сердце, и вернулась к своему прежнему земному занятию.

Утренних уроков по случаю предпраздничных хлопот сегодня не было, и девушки, сбиваясь с ног, приводили дом в порядок. Мелких домашних дел накопилось великое множество, думали, до ночи хватит. А они вдруг неожиданно закончились, и после обеда у них с Наирой, оказалось, есть еще кусок свободного времени.

Они сидели в своей комнате и пили чай. Вдруг Наиру осенила счастливая мысль.

— Лиска, послушай, а давай к празднику сочиним себе что-нибудь этакое, — она неопределенно покрутила руками в воздухе. — Мы ведь уже умеем кое-что…

— Это как в прошлый раз, когда мы мои штаны чинили?

— Какие штаны?.. А, да, помню, — Наира сначала сдержанно улыбнулась, потом закусила губу, чтобы не рассмеяться, и, все больше воодушевляясь, подступила к подруге:

— А давай их достанем, поглядим. Может, мы из них что-нибудь сделаем.

— Сделали уже — выкинуть стыдно: не дай Бог, увидит кто-нибудь. Ну что ты хохочешь, тебе смешно, а у меня штанов запасных нету.

— Ну они же все равно рваные были. Ты их уже не носила.

— Их еще вполне можно было зашить, — не сдавалась Лиска. — И к тому же у меня с ними связаны разные хорошие воспоминания. А теперь вот что это такое, а? — она свесилась с кровати и вытащила на свет тряпье из короба со старой одеждой.

— Ты только посмотри, — Лиска тряхнула свидетельством своих прекрасных воспоминаний. — Нет, ты только…

И она, рассмеявшись, потянула вверх штанину, которая по мере поднимания ее с пола не кончалась, а, напротив того, обнаруживала на своем протяжении все новые неожиданные изгибы и повороты и только благодаря сильно уменьшившейся ширине не занимала много места в комнате. На третьей сажени девушка, как и в прошлый раз, начала безудержно хохотать следом за подругой, которая не могла уже больше смеяться, а только судорожно похрюкивала в подушку.

Немного успокоившись, они убрали с глаз подальше этот шедевр практической магии, однако, мысль, раз появившись, не захотела так просто уходить.

— А все-таки неплохо было бы надеть что-нибудь новое на праздник.

— А помнишь, нам твоя тетушка, Илеста, когда мы были в Ойрине, разных кружев подарила…

— Конечно, помню. А еще мы с тобой всего месяц назад в Ойрине были и купили там новые юбки и новые рубашки. Мы их здесь еще почти не носили, так что они вполне новыми остались. А если на них еще тетушкины кружева пришить кое-где, будет очень нарядно.