Екатерина Оленева - Зеркала и лица: Северный ветер [СИ]

За спиной послышались шаги, заставив Лили обернуться.

Бледная рука скользнула к узкому лицу, срывая маску. Тёмные глаза пристально глядели в лицо.

Взгляд Лили задержался на нереально хрупких, кажущихся такими ломкими, ключицах, проступающих из-под рубашки, выбивающейся из-за распахнутой мантии. Глубокая впадинка между ключицами. Плавный изгиб по-девичьи длинной шеи.

Да что с ней такое?! Почему она задерживает сейчас внимание на таких, ничего не значащих, вещах? Может быть, потому, что давно не видела его, а сейчас, когда видит — ненавидит, ненавидит, ненавидит! Бесконечно ненавидит! Как никого и никогда раньше.

Лили поднялась, вырастая над поверженным врагом и поднимая руку с зажатой в ней палочкой.

— Ну вот и ты, — с нехорошей улыбкой протянула она.

— Не делай глупостей, Лили. Опусти палочку, — велел Снейп. — Я не хочу с тобой драться.

— Об этом нужно было думать раньше. Раз мы враги, Северус Снейп, драки не избежать.

— Опусти палочку, Лили.

В голосе Северуса звучала незнакомая, почти чарующая мягкость и глубина, за которыми незримой тенью стояла глухая угроза. Глаза его странно и сухо блестели, как никогда напоминая зловещие провалы в Преисподнею.

— Я не стану повторять дважды.

— И что ты сделаешь? Приласкаешь меня чем-нибудь из твоего тёмного арсенала проклятий? — усмехнулась ему в лицо Лили.

Собственный смех показался до жути похожим на безумный хохот Беллы, и Лили оборвала его, всё ещё никак не решаясь первой вступить в схватку. Ей не хотелось переходить очередной рубикон, и она до конца не верила, что Северус сможет всерьёз поднять на неё руки.

Зря, как выяснилось в итоге, не верила.

Ослепляющий свет, ударивший в лицо, выбросил Лили из действительности, заставив потерять сознание, погаснуть в первозданной, как огонь, ярости.

Было удобно и тепло. Голова покоилась на мягкой подушке, вокруг витал знакомый до боли запах полыни и аконита.

Ещё не до конца придя в себя Лили ощутила, как на неё вновь накатил приступ ярости, горький, как хинин. Казалось, в душе не осталось ничего, кроме этого всепоглощающего, разрушающего душу, чувства. Словно гной, скапливающийся день за днём в закрытой ране, готов был излиться потоком обжигающей лавы.

Лили, порывисто обернувшись, встретилась взглядом с Севом. Это его колени, как выяснилось, служили уютным прибежищем.

— Я даже не буду спрашивать, где я, — процедила Лили сквозь зубы. — Мне плевать! Но какого чёрта ты меня сюда притащил?

Северус чуть склонил голову набок став ещё больше похожим на зловещую тёмную птицу:

— Ты всерьёз хотела пообщаться с моими братьями по оружию после того, как голыми руками чуть не прикончила Беллу?

— Я хотела бы прикончить её голыми руками без всякого там «чуть». И была бы не прочь отдубасить ещё кого-нибудь из твоих сотоварищей-убийц. Не исключено, что я даже получала бы от этого удовольствие не хуже самой Беллы Лейстрейндж.

— Не думал, что в глубине души ты хочешь походить на неё.

В голосе Сева зазвучали привычные, снисходительно-насмешливые нотки.

— В глубине души не хочу, — в тон ему ответила Лили, — ни походить на неё, ни терять время на разговоры о ней. Я должна немедленно вернуться в парк, к Джеймсу. Отсюда можно аппарировать?

Она окинула взглядом мрачную, пустую полуподвальную комнату.

— Если скажу «да», ты рискнёшь мне поверить?

— Всё никак не могу избавиться от этой отвратительной привычки — верить тебе. Уж такая я есть: легкомысленная, доверчивая гриффиндорка. А ты такой, какой есть ты: слизеринское чудовище, которому чувство вины чуждо по определению; скорбный честолюбец, змей подколодный и юркий, всегда умеющий принимать нужную температуру.

Лили заметила, как Северус сжал кулаки:

— Можешь считать меня бесчувственным и бессердечным, но даже такому, как я, не хватило беспринципности, чтобы стоять в стороне и бесстрастно наблюдать как Пожиратели Смерти порежут тебя на алые ленточки. О чём ты только думала, поднимая руку на любовницу Темного Лорда?

— Да не знала я, что Белла его любовница, — отмахнулась Лили, — хотя если бы даже и знала, меня бы это не остановило. В любом случае моя безопасность не твоя проблема, обо мне есть кому позаботиться.

— Джеймс Поттер?.. — сузил глаза Северус. — Ты о нём сейчас говоришь?

— А о ком же ещё?

— Всё, что умеет делать этот недоносок, это выпендриваться, — пренебрежительно передёрнул плечом Северус.

— Не смей называть Джеймса недоноском. В моём присутствии я тебе этого не позволю.

— Какая прелесть!

Гортанный, низкий голос Северуса наполнился угрожающей мягкостью и больно колющей, как мелкие крупицы снега в снежном вихре, насмешкой.

— Я уже не чаял услышать эти интонации в твоём исполнении, Лили. Думаешь, я не понимаю, к чему тебе потребовалось столь не к месту, всуе, упоминать это простое имя — Джеймс Поттер? Вызываешь меня на разговор о нём, чтобы иметь возможность сообщить, что вы давно уже пересекли черту невинных отношений? Не трудись. Весь Хогвартс об этом знает. Что ж? Нежность оставим безупречному гриффиндорскому льву, для змея у тебя найдутся другие ласки.

Лили глядела в непроглядную черноту его глаз и понимала, что всё, абсолютно всё идёт не так, как надо.

А потом почувствовала, как ледяные влажные пальцы Сева обиваются вокруг её тонких запястий. Его лоб коснулся лба Лили, будто они мерились силами, словно два упрямых барана сошедшихся на узкой тропинке. В тот же момент Лили окутало запахом горьких трав, окружило магнитным полем, в котором пронзительные токи искрили парализующими разрядами и искривляли пространство.

В чёрных глазах слизеринца мерцали опасные огоньки.

— Память мне не изменяет, в прошлую нашу встречу ты определённо получила удовольствие от применения Непростительного. Не желаешь ли повторить?

Как всегда, стрелы насмешек Снейпа попадали в цель куда точнее, чем стрелы, посланные рукой Лили.

Как всегда, лицо его было обращено к ней не полностью, полускрытое упавшими волосами — выступ скулы, половинка кривящихся губ.

— Ненавижу тебя! — сорвалось с губ Лили. — Ненавижу!

— Так дай почувствовать мне вкус твой ненависти… — выдохнул он и Лили ощущала, как его дыхание впечатывает горький вкус этих слов в её губы.

Снейп рассмеялся. В этом смехе, гортанном, хрипловатом, звучало горькое ликование павшего духа.

Когда их взгляды снова встретились у Лили возникло чувство, будто она летит, нет — проваливается в горящую черноту его глаз. Перед ней замелькали яркие, как кадры, образы. Устрашающе омерзительные видения.

Лили увидела Северуса распятым на фоне чёрных стенных панелей из мореного дуба. Женская узкая бледная ладонь с тонким ободком кольца вокруг безымянного пальца медленно скользила по обнажённому, бледному впалому вжимающемуся животу, напоминая собой угрожающе гибкую змею-искусительницу.