Екатерина Оленева - Зеркала и лица: Северный ветер [СИ]

— Ты плохо знаешь Джеймса. Он вовсе не идиот. И я буду сильно удивлена, что он обрадуется такому повороту событий.

— Чувства, Эванс, это всего только чувства. Долг стоит выше. И ему нужно следовать. Делать, что хочешь — прерогатива таких, как ты. В этом вам можно даже и позавидовать.

— В твоём изложении это звучит почти мило, — скривилась Лили. — Но как вспомню ваши жаркие объятия с кузеном, так невольно задаюсь вопросом — повиновение долгу движет тобой или что-то иное?

— Все, что было между мной и кузеном, ты в тот вечер видела. Ничего большего не было никогда.

Казалось, воздуха не осталось вовсе. Их голоса звучали глухо, на коже выступал пот, хотя было далеко не жарко.

— Кислород кончается, — выдохнула Лили.

— Я знаю.

— Мы умрём?

— Скорее всего.

— Мне жаль. Жаль, что, пытаясь помочь, ты лишь увяз в этом сам. Я даже не была тебе другом. И, чтобы ты там про себя не говорил, ты хороший человек, Регулус Блэк.

— Тебе жаль? А мне вот нет. Смерть не плохой повод сбежать ото всех проблем к чертовой матери.

— Думаешь, там, где нам предстоит очнуться, есть хоть что-нибудь?

— Думаю, нигде мы не очнёмся, Эванс. По всем законам логики это невозможно. Мы просто умрём — и всё.

— Ни рая, ни ада не будет?

— Утешительно, правда?

— Утешительно? Это ужасно! Право, ад лучше, чем ничего.

— Может быть ты думаешь так потому, что не знаешь, что такое ад?

— Я знаю, что никакая боль не может длиться вечно. А когда она заканчивается, мы снова хотим видеть, осязать и думать. Мы хотим существовать — в любой форме.

— Говори за себя, Эванс. Я — не хочу.

— Ты говоришь, как материалист.

— Я и есть материалист.

— Какой смысл быть волшебником, если не верить в саму суть чудес — в бесконечность жизни и торжество справедливости?

Лили снова тянуло в сон.

Ей казалось, она проваливается куда-то, в какую-то страшную яму, и падает, падает, падает….

Страх перед тем, что Регулус говорил правду и в самом деле нет ни Бога, ни Страшного Суда, ни утешения страждущих, ни награды за праведно пройдённый путь заставил содрогнуться — то ли сердце, то ли душу.

А потом она почувствовала, что ей легко и приятно. Что легкие, наконец, наполняется воздухом, а сама она, в лёгком белом платье, босиком, с распущенными волосами стоит перед зеркалом в полный рост.

Зеркало было старинным и удивительно красивым. Двойник, там, за туманным стеклом, приветливо улыбался.

— Пойдём со мной, — прошептал она, её копия из-за зеркального мира.

Двойник с рыжими волосами, с искрящимися лукавством глазами и очаровательной улыбкой, от которой на мягких щеках появлялись милые ямочки. Всё в этом существе искрилось светом, мягкостью, живостью и теплом.

— Давай уйдём? Пока ещё не поздно? Просто переступи черту, и ты увидишь мир такой красоты, о какой всегда мечтала. Ты окажешься в замке, каким обещал стать, но не стал Хогвартс. Будешь жить с людьми, которые будут любить и беречь тебя. Ты будешь танцевать с облаками, танцевать на облаках — балерина, парящая на воздушных качелях без страха. Идём, Лили!

— Эй, Эванс! Эванс! Посмотри на меня! — пробивался сквозь мягкий золотистый покой, окутывающий её со всех сторон, встревоженный голос.

Джеймс Поттер? Почему он зовёт её? Зачем? Она не хочет возвращаться!

— Идём со мной, — позвал двойник. — Сейчас, пока дорога в рай для тебя легка. Пока душа твоя не познала настоящей боли и сжигающей ненависти. Идём со мной, Лили.

— Эванс! Эванс! — эхом вторил другой голос. — Открой глаза! Давай! Открой!

Призрак в зазеркалье погрустнел и начал бледнеть.

— Мне жаль… — выдохнул он перед тем, как растаять.

Открыв глаза Лили увидела перед собой бледное, напряженное, словно даже истончившиеся лицо.

— Джеймс?.. — попыталась улыбнуться она. — Ты всё-таки успел вовремя. Как всегда.

— Господи, Лили, как же ты меня напугала!

За плечом Джеймса стоял Дамблдор.

— Регулус?… — попыталась подняться она. — Как он?!

— Всё хорошо, мисс Эванс. — заверил её профессор. — Всё хорошо. Вы оба теперь в полной безопасности.

Лили счастливо вздохнула и умиротворенно вытянулась на баюкающих её руках Джеймса.

Длинная лунная ночь закончилась. Хвала Небесам!

Лили лежала на кровати в окружении друзей. Мэри заботливо держала её руку в своей руке, а вот Алиса, которая была Лили гораздо ближе, скромно стояла за спинкой кровати.

Дороти, Дорказ, Марлин, Сириус, Питер, Ремус и Джеймс — все они были здесь.

Наверное, Лили должна была быть счастлива, чувствуя себя в безопасности, в окружении людей, готовых о ней позаботиться? Но счастлива Лили не была. Ей хотелось остаться одной.

Проблема заключалась в том, что друзья желали узнать, что с ней случилось. А Лили рассказывать о случившимся не собиралась. Почему? Вопрос на миллион долларов. Наверное, потому, что стоит назвать имя Беллы, за ней красной ленточкой потянется имя Розье, а потом уже придётся признаться в том, какую именно роль во всем этом сыграл Регулус Блэк — что он был не просто спасителем, но и, попутно, палачом. Палачом, у которого попросту не хватило духа закончить начатое. К тому же, если Розье пострадает в результате признаний Лили, Белла не простит этого Регулусу.

После того, как любопытные гриффиндорцы ушли, Лили долго лежала без сна. Тысяча и одна мысль прокручивалась у неё в голове. Угрозы Волдеморта, нападение слизеринцев, зависть подруг. Нужно посмотреть правде в глаза, она для этого достаточно взрослая: Лили никогда не станет в Хогвартсе своей. Она чужая, она — маггла. Глупо обижаться: Хогвартс — закрытый клуб.

На самом ли деле Лили так уж хочется жить среди гоблинов, оборотней и драконов, которыми вот-вот начнём заправлять кучка свихнувшихся садистов, распространяющих нацистские идеи? Когда-то она всерьёз мечтала попасть в Волшебную Страну, полную чудес, но магический мир совсем не такой, каким он ей казался.

Ей будет недоставать Нарциссы и Алисы, Лили будет скучать по Джеймсу, но ведь через год, так или иначе, разлука всё равно неминуема? Каждый из них пойдёт своим путём.

Так почему не уйти сейчас?

В мире магглов Лили тоже ждут трудности. И ещё какие! Например, нужно будет восполнить пробелы в образовании. Но это решаемо. Уж лучше решать проблему с дипломом и дополнительной социализацией, чем ожидать нападение Волдеморта, предательства Северусу или часа перевоплощения у Люпина.

Лили — маггла, и место ей среди магглов. Плевать, если кто-то посчитает её трусихой. Да и у кого тут есть право судить её?

Едва расцвело, Лили оказалась у двери кабинета Макгонагалл.

— Доброе утро, профессор.

— Мисс Эванс? — подняла голову та.

Декан факультета Гриффиндор заполняла какие-то документы.