Светлана Борисова - Инкуб [СИ]

Иезуиты считали ведьм порождением тьмы и де Фокс, досадуя на себя за сочувствие к врагу, перевёл взгляд на Цветанку. Он усмехнулся. Девушка была как открытая книга, — она не сводила глаз со своего мужа и по её губам блуждала мечтательная улыбка. «Понятно. Бедная девочка по уши влюблена в инкуба».

Затем его взгляд скользнул по Рунике — она ехала с ним бок о бок — и не найдя здесь ничего достойного, кроме телесной привлекательности, переместился на Финиста, планирующего на плечо своего хозяина, и ему снова вспомнился сон о прекрасной девушке-соколе.

«Где же вы, княжна Соколовская?.. Лгунья! Зачем вы поманили меня несбыточной мечтой?», — с грустью подумал де Фокс и, хлестнув коня, рванулся вперёд.

— Граф, хотите пари? — крикнула Аделия, поравнявшись с ним. — Спорим, что я быстрей, чем вы доберусь до того засохшего платана?

Придержав коня, де Фокс учтиво склонил голову.

— Прекрасная донна, вы изумительная наездница, но осмелюсь заметить, что вряд ли это возможно.

— А это мы ещё посмотрим! — ответила ведьма, и ему вдруг вспомнилось, что в знаменательном сне были две девушки и у второй были такие же невозможно синие глаза, что сейчас с вызовом глядели на него.

— Стойте, стойте! Мы тоже хотим поучаствовать в забеге! — объявил Юлиан, появившийся в компании Руники.

— Тогда догоняйте! — де Фокс хлестнул коня и, как ветер, понёсся к намеченной цели.

Глядя на четвёрку всадников, скачущих во весь опор, Вагабундо спросил у Цветанки, кто из них выиграет, и она уверенно ответила, что её муж.

Юлиан пришёл последним, но девушка встретила его восхищенным взглядом и, покосившись на графа, решила, что в седле он держится ничем не хуже, чем победитель.

— Видела мой позор? — спросил юноша, сверкая улыбкой.

— Видела! Но ты всё равно был лучше всех, — счастливо проговорила Цветанка.

В награду за свою непоколебимую веру девушка получила нежный взгляд и полностью уверилась, что теперь у них всё будет хорошо.

Кулон не обманул — ведьма подтвердила, что они шли в правильном направлении — и Цветанка победно посмотрела на юношу. В ответ он скорчил недовольную гримасу, а затем устроил забавное мимическое представление, смысл которого сводился к тому, как он огорчён тем, что заносчивая девчонка топчет его сердце.

Девушка смеялась до тех пор, пока не поймала любопытные взгляды остальных спутников. Смутившись, она приняла серьёзный вид и спряталась за платок, но Юлиан не угомонился и продолжал развлекать её байками о своих приключениях, случившимся с ним во время его бродяжничества. Что-то из рассказанного было правдой, например, история с двумя колдунами — большими любителями плеваться, но в основном он безбожно врал, приписывая себе похождения литературных героев, о которых вычитал в книгах.

Юноша был прекрасным рассказчиком и, увлекшись, путешественники не сразу обратили внимание на то, что после полудня исчезли даже те редкие путники, которые ещё встречались им, когда они только пустились в путь.

Само собой, что дорогой, ведущей к Ночному королевству, давно не пользовались торговые караваны, и она пришла в упадок, но это не объясняло, почему ею не пользовались местные жители. Настораживало и то, что до самого позднего вечера, им не встретилось ни единого человеческого жилья. И это при том, что окрестности изобиловали непуганой дичью и птицей и были настоящим раем для охотников, а заброшенные поля колосились роскошными сорняками, говорящими о богатстве взрастившей их земли.

Поглядывая по сторонам, Аделия всё больше хмурилась, не понимая, почему отсюда ушли люди. Конечно, кто-нибудь из конклава жриц, стоящих у власти в Ведьминских кругах, мог бы прояснить ситуацию, но ей не хотелось обострять отношения с иезуитами и устраивать сеанс связи в их присутствии. Вдобавок Аделия не горела желанием объясняться с Верховной ведьмой. Уж кому другому, а ей было известно не понаслышке, что лучше не нарушать планы верховной жрицы, и она лелеяла в душе несбыточную мечту — держать её в неведении относительно своего похода в Ночное королевство до самой его границы. Но это уже было нечто из разряда сказок, и она потихоньку вздыхала в ожидании неминуемого выговора.

Несмотря на скорость передвижения, путешествие на лошадях имело свои неудобства. Когда они выбрали себе место для ночёвки, Цветанка натянула поводья и тут обнаружила, что не может самостоятельно спуститься на землю: с непривычки от долгой езды у неё одеревенело тело. На помощь ей пришёл Юлиан, и она с радостью протянула ему руки.

Такую же услугу де Фокс оказал Аделии и помог ей спуститься на землю. Своей галантностью он заслужил прохладную улыбку ведьмы и неодобрительный взгляд приора.

Руника помедлила, сидя на лошади, а затем спрыгнула сама. Сохраняя каменное выражение лица, она прошлась, чтобы размять затекшие ноги, а затем расседлала животное и занялась содержимым седельных сумок.

Де Фокс усмехнулся. «Злишься, голубушка? Вот только с чего бы это? Ведь ты — обычная мужичка. Не спорю, ты неглупа и где-то сумела нахвататься умных слов, но всё равно ты мне не ровня, и никогда ею не будешь, а значит, нечего ждать от меня учтивости». Забавляясь, он не сводил глаз с женщины, и та под его пристальным взглядом сначала одеревенела, а затем засуетилась и утеряла присущую ей грацию движений. «Все простолюдинки одинаковы, — с некоторым разочарованием подумал граф. — Не умеют они поддерживать к себе интерес. Сразу же все карты на стол. Нет, чтобы уразуметь, что именно в любовной игре заключена вся прелесть такой связи».

Передав вороного на попечение Вагабундо, де Фокс подошёл вплотную к Рунике. «Идём, прогуляемся?» — проговорил он, не особо скрывая своих намерений, и она, заалев, бросила быстрый взгляд по сторонам. «Ну, ладно. Чего же не прогуляться перед сном? — последовал её не совсем уверенный ответ. — Но если госпоже понадобятся мои услуги, я не смогу…» Но тут вмешалась Аделия, у которой слух был как у кошки, и заверила свою добровольную служанку, что справится сама и та может хоть сейчас отправляться на вечерний моцион. «Вот видишь? Твоя госпожа не возражает. Идём!» С этими словами граф без капли смущения потащил за собой Рунику, единственным желанием которой на данный момент было провалиться сквозь землю.

Вернувшись первым из небольшого леска, довольный де Фокс уселся в ожидании ужина, и тут ему на глаза попалась юная парочка. Юноша растирал плечи своей спутнице, а затем словно невзначай коснулся лёгким поцелуем её виска, и в нём неожиданно заполыхала жгучая ревность. Неприятный сюрприз заключался в том, к кому именно она относилась. Конечно, ему нравились девушка, так похожая на его горячо любимую Веронику, но даже под пытками он не признался бы, что из этой парочки его привлекает тот, кто однажды поманил его обещанием превратиться в девушку.