Максим Бондарчук - Кристалл Криштары [СИ]

Я принял этот подарок и положил себе в карман. Отсюда до города было примерно час езды на лошади, поэтому вряд ли кто-то со стен мог увидеть яркую вспышку и приметить перемещение мага со своим компаньоном, но убирать со счетов подобное я все же не стал. Шагнув к пещере, Итуриэль еще раз предупредил меня, что кроглы нападут сразу, как только увидят чужака, посему не нужно думать, будто все пройдет гладко.

Я поблагодарил его и смело направился ко входу. За спиной появилось странное мерцание — я обернулся и успел заметить, как волшебник телепортировался обратно в собор, оставив меня одного в этом месте.

«Что ж», подумал я, ступая в темноту пещеры, «я сам вызвался на это дело».

У входа вода захлюпала под ногами примерно в двух метрах и заполняла все, что было передо мной. Обходных путей не существовало и единственное что оставалось — нырнуть и направиться вперед.

Вытянув бутыль со странной жидкостью, я выдернул деревянную пробку и проглотил все содержимое до последней капли. По телу разлилась приятная теплота, мышцы непроизвольно сократились, волной охватив все конечности. И только я погрузился с головой в ледяную воду, как легкие, будто и не было никакой воды, продолжили дышать как ни в чем не бывало.

Вокруг было темно и очень холодно. Мышцы сводило от низкой температуры, но я старался как можно быстрее добраться до выхода и найти то место в самом центре пещеры, где кроглы, со слов Итуриэля, свили себе гнездо.

По пути мне пришлось несколько раз всплыть в небольших проемах, где воздух все еще сохранялся. Прислушавшись понимал, что где-то рядом появлялись странные звуки, не то крики, не то бормотание, разобрать которое было непросто. Проплыв еще несколько десятков метров почти на ощупь, я наткнулся на прорытый тоннель, резко уходивший вверх. Он постепенно сужался и к самому концу стал таким, что через него мог протиснуться только один человек или существо не превышавшее размеры человека. Горел факел. Его тусклый одинокий свет отражался от каменных стен и кое-где в его бликах можно было разглядеть надписи на множестве языков, тянувшиеся длинными строками по окружности всего помещения. На полу лежали эти самые существа. Маленькие особи ютились в самом центре, особи покрупнее — с краю, защищая тем самым свой выводок. Но все это было бы не более странным, если бы в дальнем краю, у стола, заваленного по краям книгами, я не увидел одинокого человек в мантии. Он сидел ко мне спиной, продолжая выписывать что-то из раскрытых свитков, произнося в слух только некоторые из слов. Я попытался выйти и тут же предательский всплеск оповестил об опасности.

Кроглы вспрыгнули и оскалились на меня своими острыми клыками. Чем-то их физиономии напоминали мне крокодилов-переростков, вставших на задние лапы и научившиеся передвигаться на них как на четвереньках. Человек же остался сидеть, никак не обратив на меня внимания. Лишь через несколько секунд, закончив свои записи, он поднялся с кресла и повернулся ко мне.

Он был молод, но кожа его состарилась до неузнаваемости. Многочисленные морщины испещрили лицо, а в глазах поселилась старческая усталость.

— Еще один, — тяжело выдохнул мужчина. — Итуриэль настырен как никогда. Да и та ледяная ведьма так же хочет моей смерти.

Я вытянул свои катары и встал в боевую стойку, готовый встретить неприятеля хорошим колющим ударом в брюхо.

— Не кипятись, дружище. Тебе нужно понять, что ты далеко не первый кто пытается меня убить, но станешь очередным в той куче костей, если не опустишь свое оружие.

— Кто ты такой? Ты один из них?

— Я? Нет. Я тот, кто создал их.

— Это не имеет значения. Все равно ты умрешь.

— Правда, а вот так не думаю. Ты один, нас — много. Что могут твои катары против когтей, зубов и магии призыва. Здесь не так много места, чтобы ты мог долго сопротивляться, прыгая по стенам, как ассасин.

— Я не они.

— А твои клинки? — волшебник опять обратил внимание на мое оружие. — Только они используют подобные средства.

— Тебе не заговорить меня. Ты умрешь!

Незнакомец тяжело вздохнул, как бы сожалея о том, что очередной бедолага отправится на корм его созданиям.

Повернулся ко мне спиной, взял в свои исхудавшие руки открытую книгу и стал громко произносить магические заклинания, наполняя злобой и кровожадностью кроглов. Их глаза покраснели от ярости, когти выступили из лап и заскрежетали по каменному полу, оставляя на нем канавки. Оставалось всего одно слово, и они были готовы сорваться в бой, что и произошло в следующее мгновение, когда волшебник поднял руки и со всплеском магической энергии вызвал к себе на помощь еще несколько таких существ.

Я подпрыгнул, мгновенно увернувшись от первых оскалившихся ртов, вонзив при приземлении в одного, не самого крупного, но сильного крогла свои клинки. Рана закровоточила, магические руны, нанесенные на эфес, вспыхнули электрическим огнем, обжигая все к чему прикасались. Существо закричало, закинув вытянутую голову назад и вскоре упав, окончательно окоченев после удара. Казалось, это должно было слегка остановить напор кроглов, но все произошло с точностью да наоборот. Атаки участились. Теперь они нападали по двое, по трое, одновременно заходя с флангов и бросаясь со всей силой под ноги, стараясь зацепить именно их. Волшебник стоял вдалеке, но продолжал призывать к себе на помощь все более сильных существ, стараясь защититься любыми способами.

Вскоре, после нескольких минут боя, когда у моих ног уже лежало с десяток поверженных врагов, а от крови, растекшейся по каменному полу ноги стали прилипать, волшебник разъяренно выпустил в мою сторону огненный шар. Пролетев примерно половину расстояния между нами, он взорвался, ослепив меня и дав несколько секунд моему противнику для контратаки.

Я схватился руками за глаза, старался протереть их быстрее и избавиться от ослепления после взрыва, но едва поднял голову, как передо мной уже был занесен длинный посох, которым маг хотел проломить мне череп.

И как в тот раз на арене, меня спасла молниеносная реакция. У самой головы посох был остановлен катарами, скрестившимися на пути удара. Затем такая же быстрая контратака, рывок в сторону и удар.

Клинки вонзились в его теле и вошли почти на всю длину, выйдя уже со спины. Он не кричал, не пытался вырваться, а лишь в последний раз, выплюнув скопившуюся во рту кровь, посмотрел на меня.

Его тело я оставил там же, не зная, что с ним делать. Обыск помещения ничего не дал: это были типичные магические книги на языке, который понимали лишь волшебники, так же куча свитков и алхимический аппарат. Все остальное являлось либо мусором, либо не пригодным даже для одного боя заржавевшим оружием. В куче костей копаться не стал — мне было противно даже смотреть на нее, не то чтобы рыться.