Руслан Агишев - Обрести силу [СИ]

— Что это такое? — снова и снова повторял Сульдэ, сжимая кулаки. — Проклятые коротышки! — буркнув, он с яростью посмотрел на стоявших рядом и ловящих его взгляд телохранителей и заорал. — Сигнал Чагарэ! Продолжать атаку! Вперед! Не останавливаться! — рычал он, глядя как сигнальщик начал яростно дуть в огромный рог. — Моей личной тысяче приготовиться к выступлению…

— У-у-у-у-у-у-у-у-у-у! — заревел рог, оглашая новую кровь и новые жертвы. — У-у-у-у-у-у-у-у! — колеблющаяся масса легионеров вновь пришла в движение — осторожное, медленное, но движение. — У-у-у-у-у-у-у-у-у!

Старик с силой ударил ногой по щиту.

— А вы, вперед! — четверо воинов, крепко держащих щит, начали шагать в сторону повозок. — Я сам раздавлю этих собак…

Уже через несколько десятков шагов стоявшего на щиту Сульдэ начали огибать и тут же выстраивать вокруг него плотный защитный ордер легионеры в иссини черных доспехах из его личной тысячи, попасть в которую среди бессмертных Шамора считалось величайшей удачей. Одетые в тяжелые пластинчатые доспехи, до мельчайших деталей копирующих доспехи легендарных гоплитов гномов Великой войны, эти статуе подобные воины казались несокрушимыми.

Приказ бросить длинные пики их не касался, поэтому стена вокруг командующего атакующей ордой Шамора подобно дикобразу ощетинилась голубоватой сталью.

— Ха, — хищно ощерился Сульдэ, отмечая, что его слух перестали терзать эти ужасные хлопкоообразные звуки. — Слабый гном… Слабый маг…

Сейчас, в эти самые мгновения, видя какая масса плоти и металла катится на тонкую стену из фургонов и повозок, он не сомневался, что враг, кем бы он там не был, будет разбит.

— Они прошли, господин! Они прошли! — заорал вдруг один из его приближенных, с нескрываемой радостью тыча рукой куда-то влево от центра. — Господин! Это воины Бури! Это воины неистового Бури! Они пробили стену!

Да! Левое крыло атаки, тысяча Бури, все-таки разорвала этот казавшийся несокрушимым круг из огромных повозок и фургонов. Хищная улыбка Сульдэ окончательно превратилась в оскал — торжествующую маску чудовища, обещающую неистовые муки своей жертве.

— Бури…, — довольно шептал старый полководец, видя, как с левого фланга легионеры начали переваливаться через укрепления. — Неистовый Бури… Такой же как и раньше… Совсем не изменился, — глаза его горели; старик снова почувствовал то сладкое щемящее чувство, когда враг вот-вот будет разбит. — Прибавить шаг! — крикнул он. — Быстрее, а то Бури достанется все самое сладкое!

В этот момент до них донесся торжествующий рев! Тысяча, атаковавшая укрепления справа, тоже смогла смести защитников, и ее несколько десятков уже успело перебраться внутрь.

— Ха-ха…, — старик засмеялся. — Ха-ха, — он смеялся над врагами, над своими страхами и сомнениями, над суеверностью своих воинов. — Ха-ха…

В эти секунды, Сульдэ, как никогда ясно, осознавал, что ничего в этом мире не меняется… Шамор силен, как никогда… Бессмертные, даже умывшись кровью все, равно растопчут любого врага, как бы он не был силен и страшен… Его глаза, все также зорок, а руки по-прежнему сильны. И он ощутил все это так ясно и живо, что засмеялся еще сильнее…

Однако, это потрясающее чувство наполняло его ровно несколько биений сердца, хотя время это показалось ему настоящей бесконечностью.

— Это снова он! — ненавистный гном, казалось, окончательно впал в безумство. — Господин…

До высокой повозки — гномьего дома на гигантских колесах (у этого фургона, единственного из всех остальных, были целы все четыре колеса, и поэтому он стоял абсолютно ровно) командующему оставалось не более сотни шагов и он прекрасно видел, как замерший на какое-то мгновение коренастый гном вдруг словно провалился внутрь.

— Он пропал, господин, — спрятался, пронеслось в голове у старого полководца; залез в фургон, пытаясь убежать. — Боги… Это…

Огромный фургон, размеры которого Сульдэ начал осознавать лишь сейчас, при приближении, вдруг вспучился, словно бурдюк с вином. Его бока, казавшиеся мощными, монолитными, с хрустом и скрипом вывалились наружу. Крыша же пробкой от перебродившего вина вылетела прямо в бегущих к фургону воинов.

— Боги… Смотрите…, — щурящий глаза старик, чтобы лучше рассмотреть, что им открылось, буквально почувствовал, как его волосы на голове начинаю шевелиться. — Видите… Боги…

Передняя волна легионеров, уже бросившая свою длинные сколоченные щиты — лестницы на соседние повозки и фургоны, вдруг встали словно на что-то наткнулись. Шедшие за ними, толком ничего не видевшие за щитами над головами и своими товарищами впереди, легионеры утыкались им в спины. Людское волны вновь начинали успокаиваться после бурного движения.

— Великое Небо, — старик вдруг понял, что такое видят его глаза, и это знание дергаться его лицо. — Я вижу…

На высоте полутора человеческого роста, на помосте — основании фургона стояла огромная клетка из толстых черных металлических прутьев, за которыми лежал свернувшийся ЗВЕРЬ… Ожившая легенда, выглядевшая точно так, как и ее описывали древние сказания людей, гномов… Массивное бочкообразное тело с мощными лапами, которые заканчивались кинжало подобными когтями, смотрело прямо вперед, на всю эту застывшую массу войск. Кожу Зверя, это было видно издалека, покрывала крупная чешуя, до боли напоминающая доспехи.

— Это все маг, — появился откуда-то шепоток, сразу же подхваченный одним, вторым, третьим… — Маг… Маг…

Глаза чудовища вдруг вспыхнули огнем! Вытянутая морда с частоколом длинных тонких клыков, не помещающихся в пасти, широко раскрылась и дыхнула пламенем! Вперед вырвался десяти метровый огненный хлыст, чудом не доставший до первой линии замерших от ужаса легионеров.

— Дракон…, — ноги старика стали подгибаться от дрожи. — Настоящий дракон…

Вновь вырвался мощный огненный факел. Хотя он и не достал до легионеров, они все равно продолжали пятиться…

В этот момент земля под их ногами начала неуловимо трястись. С каждой секундой эта дрожь становилась все сильнее и сильнее, превращаясь из едва ощущаемой в видимую.

— Всадники! — вдруг раздался истошный вопль одного из бессмертных, взобравшегося на дальний фургон. — Всадники!

Оторопевшие воины дико мотали головами из стороны в сторону, ничего не понимая. Из глубины строя что-то орали комтуры и сотники, пытаясь выстроить свои отряды в защитный ордер.

— Сомкнуть ряды! Пики…, — кто-то начал отдавать привычную команду, но замолкал, так как пики остались в лагере. — Щиты в переднюю линию! — орали уже с другой стороны, заставляя легионеров первой линии ставить перед собой те самые грубо сколоченные щиты — лестницы. — Вторая линия, плечо к плечу! — легионеры второй линии руками упирались в спины стоявших перед ними, придавая им большую устойчивость перед ударом кавалеристов. — …