Ада-Аска Эссе - Выбор Хаоса [СИ]

— Маркиз, коротко, своими словами.

— Военный атташе имперцев демонстративно расхаживает по столице в полном обмундировании, задает жителям провокационные вопросы.

— Гуляет, — комментирую, — Дас, что скажешь?

— Убить? — мрачно вопрошает начальник СБ, — Мне заняться этим?

В очередь встань, для начала.

— Лириан ал Ланита обладает дипломатической неприкосновенностью. И если хоть что-то с ним случится… Хоть кто: действием, словом, взглядом посмеет… Сама того, лично. Убью!!! Дас, ты понял?

Начальник СБ молчит.

— Обеспечь группу сопровождения, две, три, если надо. Для охраны. В том числе и от жителей столицы.

— Понял, — наконец получаю верный ответ.

— Выполняй.

На лице Бьюи не читается ничего. Хоть и он удивлен не меньше. Плевать! Просматриваю список входящих документов.

— Отправь Рика к Канцлеру. Пусть передаст, что жду новостей, как только они появятся. Мне аналитику из департамента по контролю, ужин в малую столовую и пригласи романистов, есть тема и идея для новой книги, через час не раньше.

Новости обрушиваются ранним утром, для меня — поздней ночью, поскольку спать я не ложилась, и грозят утащить за собой, погрести лавиной не только меня, а кажется и все королевство.

Еще заря не успела проявиться во всем своем великолепии, как появляется первый вестник будущих неприятностей.

Рик входит бесшумно, лишь по запаху свежезаваренного кофе мне удается уловить его присутствие.

— Канцлер прибыл, просит аудиенции, немедленно. Но пару минут и подождет?

Вяло заглатываю напиток. Ничего хорошего не жду от столь раннего визита, ощущение, что все происходящие лишь барахтанье в стремительно несущемся потоке неконтролируемых событий все усиливается.

— Довольно, зови, — говорю Рику и выхожу в приемную.

Алвас Бор выглядит весьма утомленным, а по тому как начинает говорить и не совсем довольным своим новым назначением. Зря старается, обратно, гонять памфлетистов, я его не отпущу.

— Ваше Высочество… Ники, я выполнил твое поручение.

— ?..

— Продолжать разговор лучше не здесь.

Очень дурные вести, значит. Позволяю себя увести порталом, Дас увязывается следом.

Но и тут, в башне канцлера Бор не торопиться срывать покров молчания.

— В кабинет, — коротко указывает он.

Значит, ножками. Вместо завтрака — кофе, вместо зарядки — лестничный марш.

В кабинете отца я сажусь за стол, Бор все так же безгласно выкладывает передо мной стопки документов.

— Здесь все. В единственном экземпляре. Кроме меня, никто этих свидетельства не видел. Дознаватели не имеют всей информации, по имеющейся у них, полную картину происходящего воссоздать невозможно.

Бор смотрит на заложенный документами стол задумчиво, с долей горечи. Мыслим мы в унисон и понимание: если что, то и зачищать никого не придется — печально радует. Добавляет:

— Полностью в курсе происходящего на данный момент — только я.

— Иво Варентак? — уточняю.

— Молчит и будет молчать… пока. Доступ к нему я ограничил. Запас пищи, воды у него имеется.

— Хорошо, спасибо. Иди, прогуляйся, что ли… позову. Посоветуй с чего начать?

Он берет, перебирает стопки:

— Так будет в хронологическом порядке. Собрал все, это оригиналы. Копии уничтожены.

Ого! Это же какой объем работы!

— Спать пойду, — неожиданно заявляет Бор.

— Иди, позавтракай сначала и мне тоже завтрак отправь.

О еде, впрочем, я забываю. Почти сразу, а именно: после ознакомления с указом короля о создании особого, экспедиционного корпуса. Которому предшествовала докладная о пришествии грозных богов, разрушивших город Кхар и превративших цветущий оазис в пустыню.

А потом предо мной развернулась во всей красе страшная сказка, начавшаяся с вполне невинного желания короля разыскать разрушенный город в пустыне. Развернулась во всей своей беспощадной наглядности документальных свидетельств: отчетами экспедиционного корпуса, заметками и планами короля. Счета, приложенный Бором, лишь подтверждали нешуточный размах. Все это могло бы быть не менее интригующим чтивом, чем яойные новеллы в доме дракона, если бы не одно «но»! Погружение в реальность короля сопровождалась все усиливающимся чувством ужаса.

Я застыла, надолго, пытаясь усвоить полученную информацию, а заодно понять: что это? Хитрая мистификация, безумный вымысел или иная действительность?

Спустя час, сбросив оцепенение, послала за кофе. Спустя два захотелось разбудить Бора и послать уже за «водой жизни».

Просидела я в башне до позднего вечера. Читая и перечитывая. Снаружи прошел дождь, от земли парило, запахло сыростью и плесенью. И стало зябко.

Разожгла камин, присела к нему и протянула ладони.

Король жил войной, дышал войной, для него она не закончилась, слово: «мир» было не более чем набором букв в официальных бумагах. Смерть королевы Мари и капитуляция, в которых он винил только себя, переросло в безумную идею переиграть историю. И куда в итоге она привела его? Где ты, отец, сейчас, когда мне так нужен, погоня за причудливой идеей для тебя важней?

А потом я задала себе еще один риторический вопрос: когда заканчивается взросление? Мой окончательный слом происходил прямо сейчас, с осознанием себя на вершине иерархии. В полном одиночестве.

Сначала по одной, потом пачками, оставшиеся — все разом — я жгла бумаги. Документы, которые и под грифом «Совершенно секретно» хранить было нельзя.

Расшевелив кочергой, убедившись, что от них остался лишь пепел, я подтянула к себе и зачитала еще раз, единственное оставленное в неприкосновенности свидетельство.

Если переводить на язык «коротко и ясно» содержимое документа составило бы два слова: «Я ухожу». Такое впечатление сложится у всех. Правду будут знать двое: я и Алвас Бор.

А теперь вернемся к вопросу: когда заканчивается взросление? У меня оно закончилось в тот момент, когда я еще раз, зачитала, но уже вслух:

— Мы, милостью Хаоса и Его закона, Эдам Адали, король государства Адалия приняли необходимое решение, сочтя за благо Наше отречение от престола королевства Адалия, передав долг государственных забот перворожденной, посему первой по праву престолонаследия принцессе Ники-Августе Адали.

Далее следовали: подпись и заверяющий подлинность документа автограф канцлера, графа Варентак.

Долго рефлексировать над бумажкой мне не позволил вездесущий Алвас Бор, явившись кстати и вовремя.

— Что скажешь?

— Дата не проставлена. Король не собирается давать ход этому документу.

— Верно, — соглашаюсь с очевидным, — А что ты думаешь про все это? — наклоняю голову в сторону камина.

Огонь уже прогорел, и пепел смешался с золой. Исчезло все. Лишь послевкусием остался едва уловимый запах дыма.