Марион - Потерявшие сокровище. Книга 2 [СИ]

Страж вздохнул. Надо прекращать этот пустой разлад. Никому лучше не станет. На празднике весны с него спросили. И он ответить не смог, почему не вернул его расположение, почему Тенаар до сих пор так далек от него. Не смог ответить на эти вопросы сущего, высшего и знающего. Еще не отошел от мирского эгоизма, коим пропитался и так и не смог контролировать, принять как часть себя и не проявлять, показывая всем окружающим.

Дверь раскрылась и Тенаар, тот о ком думал Страж, вышел из своих личных покоев. В окружении выбранных им людей, будучи под их защитой, ибо даже эти три с виду хрупкие женщины, сейчас представляли опасность для окружающих, кто решит нанести вред их господину. Тенаар…глаза ледяные, не простил, не пойдет первым на встречу. Слишком он горд, слишком…

— Долго играть в гляделки будем? — резко спросил Сато. — Или это новая фича?

Страж вздохнул, мягко улыбнулся.

— Тенаар Сатори, — он вздохнул, — я бы хотел завершить наше разногласие миром.

— Да? — Сато усмехнулся. — Только сейчас решился? Или как по шапке отхватил от своего выше стоящего руководства, так и мозги работать начали?

— В ваших словах есть доля правды, несомненно. — Страж кивнул головой. — Я бы хотел завершить нашу ссору. И, — он смотрел в его лицо, в лицо ожидающего что ему скажут, не проявляя того подобострастия, что пытались показать все его окружающие люди, кому было хоть что-то нужно от него, — прошу простить, что поступал так, как считал необходимым. Я действительно видел только один выход из ситуации и не учитывал ваших желаний. За это прошу простить и более не гневаться.

— Допустим спущу я тебе это с рук, приму все твои слова, — Сато осмотрел его с ног до головы, — но кто мне даст гарантии, что больше ты так не поступишь?

— Давая вам слово, — Страж говорил абсолютно спокойно, как если бы просто вел приятную беседу, — я беру на себя обязательства и не имею права нарушать их.

— Значит, если ты пообещаешь, то нарушить обещание не посмеешь никогда?

— Да, вы правы.

Сато призадумался, затем усмехнулся и как ребенок, что получил немного власти в руки над взрослым, который будет выполнять его желания, проворковал:

— И если я потребую от тебя не вмешиваться в дела тебя не касающиеся, то ты носа не сунешь, даже если я собственноручно уничтожу не одну планету?

Страж изумленно уставился на него. У него произошел разрыв шаблона. Перед ним была ехидная сволочь. Взгляд, улыбка, поза и витающая вокруг него аура.

— Но…все что мешает Тенаару, убирается с корнем. — Страж сглотнул.

— А я не хочу жить и оглядываться каждый раз на розданные мною оплеухи и каждый раз рвать жопу, доказывая тебе, что лезть нельзя. Как в случае с Файдалом, когда вины его не было, а ты полез куда не просили. Или про другие мелкие проступки, что касаются меня и гарема. Меня напрягает над головой клинок, который ты держишь. Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мои дела, чтобы ты лез без спросу туда, где я живу. — Сато осмотрел его и добавил, — закон о том, что мне мешает и как это надлежит убрать, ты будешь применять только по моей непосредственной просьбе. Или считай, что ты навечно мой личный враг. Это же касается и всех клинков для тех, кто несет печать рода императора. В частности, клинок Тенанука. Он его использует как оружие, которое не раз и не два ему спасло жизнь. И если ты дернешься выяснять, когда и кого он убил этим клинком — я тебя не то что не прощу, я потребую тебя заменить. Кто будет это требование выполнять, мне плевать, но как именно это сделать, я прочел от и до.

Страж вздрогнул, так как глаза что были яркими и живыми, почернели, став ледяными. В их отражении он видел сущее, видел след предыдущих Хранителей ключа от мира и понимал, что сила его приказа сильнее, чем он мог представить. Его приказ-просьба…они угодны ему , а значит Страж не то существо, чтобы воспротивиться. И именно поэтому он склонил голову и произнес:

— Я принимаю ваше желание и отныне без вашей просьбы не приведу в исполнение главный закон Храма.

— Отлично, — Сато усмехнулся, — а ведь будь ты чуточку сговорчивее с самого начала, до этого не дошло бы.

Страж изумленно посмотрел на него и был готов поклясться — перед ним совершенно другой человек. Абсолютно другой.

— Прошу простить, что доставил столько хлопот.

— Да чего уж. — Сато вздохнул. — Я ведь тоже перегнул палку. И тоже прошу простить.

Вот тут Страж оторопело замер с выражением полного охреневания на лице. Тенаар просил прощения? Он не ослышался?

— Я не видел в вашем поведении хоть что-то, за что надлежит прощать.

— Ой, да не звезди. — Сато усмехнулся и лукаво посмотрел на него. — Если бы не было ничего такого, то не было бы и ссоры. И ты был бы пушистым плюшевым мишкой, который встретил бы меня на посадочной с раскрытыми объятиями и ни слова против не сказал. Так что давай без этих дворцовых реверансов. Попросили, простили и отныне забыли.

— Как вам будет угодно, Тенаар Сатори. — Улыбнулся Страж.

В ответ только легкая улыбка, но Страж по-прежнему был далек от него. Только поверхностная симпатия, как к фигуре, что имеет вес и признала, что его игра частично нехороша, а у союзника лучше. Страж ощутил себя еще одной фигурой, что в толпе окружает Тенаара. Не больше, ни меньше, а просто фигура на доске его личной игры. И пытаться пробиться к нему, будет означать, что слово свое он не держит.

Урок, который получил Страж, он запомнил его и отныне будет лаской и терпением его завоевывать. Иначе никак — кусает, шипит и уходит с гордо поднятой головой.

Когда Страж откланялся, Сато выдохнул.

— Не напал. — Сказал он самому себе, чем заставил вздрогнуть всех его слышавших.

— Господин? — нахмурилась Сим.

— Ничего, просто мысли в слух. — Сато покачал головой. — Ладно, передайте императрице, что у нас мир-жвачка. И пусть теперь не страшатся того, когда Наследный Принц махает кинжалом. Миновала буря, хватит нелепых и ненужных смертей.

Император сидел и смотрел на пришедшую новость — он не знал, как на нее реагировать. Главный закон империи, главный закон Храма…Тенаар обернул их вокруг своего пальца и загнул так, как хотел и в ту сторону, в какую хотел. Снять Дамоклов меч с шеи империи и с шеи каждого имеющего кинжал отданную из-за нанесенной печати, смог только он. Причем он был первым, кто этот закон фактически отменил, оставив за собой последнее слово. И Страж принял его просьбу или скорее приказ? Безропотно, без каких-либо оговорок. Просто ему сказали, что надо сделать для примирения и он сделал.

Норанто замер над запиской и тут до него дошел весь сакральный смысл: Страж не имеет право вмешаться даже в те дела, что уже были свершены при использовании клинка. Мгновенно в голове всплыл его друг и ближайший соратник, что сейчас располагается на Симбуизу. Осознав всю степень краски данного момента, император мысленно произнес: