Наталья Мусникова - Симаргл и Купальница

— Ты чего под меч лезешь, карга старая? — рявкнул один из воинов, опуская грозное оружие едва ли не перед самым носом Вароги. — Али жить надоело?!

— К тебе, касатик, Буран-воин, пожаловала, — хитро подмигнула воину ведьма. — Разговор у меня к тебе есть. Зело важный да спешный.

— Я пойду, — второй воин убрал в ножны мерцающий огневыми сполохами меч и смешливо фыркнул. — Не буду отрывать тебе от прекрасной девы!

— Смейся-смейся, Симаргл, — пробурчала себе под нос ведьма. — Не долго уж тебе смеяться.

— Сказывай, зачем пожаловала, ведьма?! — нахмурился Буран, чей тонкий слух уловил угрозу в адрес друга. — Какие интриги опять, змея подколодная, плетёшь?

— До чего же Симаргл, друг твой боевой, воин справный, — потекли медовые слова Вароги. — И статен, и строен, и в бою справен, и дружбе верен. Только нет у него девки никакой, общими суложами пробавляется, а своей собственной будто и недостоин!

— Верно говоришь, — нахмурился Буран. — У каждого из нас по одной — две девицы ложе греют, а Симаргл в пустой шатёр приходит, ласки от девок уж совсем непотребных получает. Не дело это, да ведь ты, чай, сама знаешь, сторого-настрого запретил Чернобог Симарглу суложницу иметь. Ходят слухи, что погубит Симаргла дева-краса.

— Да разве под силу девке, пусть и самой лучшей, такого воина победить! — всплеснула сухонькими ручонками Варога. — Что ты, касатик, не смеши Тьму Изначальную. Открою тебе секрет, понимает Чернобог, что ежели дозволит он Симарглу сулож иметь, так ведь он него, змея старого, все девки к молодому воину убегут. Вот и придумал пророчество грозное.

— А ты не врёшь? — пристально посмотрел на старуху Буран.

— Да что б мне всё послесмертие по безводной да каменистой долине Отчаяния блуждать, коли вру! — истово прошептала Варога, преданно глядя на воина.

Буран хмыкнул. Он не очень-то верил старой ведьме, но какой ей резон его обманывать? Ведь прекрасно знает, карга старая, что ежели чего дурное с Симарглом станется, её первую на лоскуты порежут и в кипящем масле сварят.

— Может уже и девку для Симаргла присмотрела? — насмешливо вскинул соболью бровь Буран.

— А как же, касатик, — обрадовалась ведьма. — Самую наилучшую. Признанную красавицу мира людского! Купальницей кличут.

— Раз красавица признанная, знать, норов дурной, балованная, — неодобрительно скривился Буран.

— Да что ты, — опять взмахнула ручонками Варога. — Голубиной кротости девица. Делает лишь то, что прикажут, слова поперёк не молвит!

— И где же сыскать такую? — усмехнулся воин.

Старуха прищурилась, принюхалась, а потом резко выдрала из всклокоченной шевелюры изрядный пук волос.

— Скачи за волосами моими, куда они прилетят, там и найдёшь девицу.

Буран, не тратя больше времени на беседы, свистнул коня, взлетел ему на спину и рванул вслед за волосами старой ведьмы. Вопреки опасениям воина, старая ведьма не обманула его. На берегу чистого озерца Буран действительно обнаружил пригожую девицу. Не молвя ни единого слова, воин замотал девицу в свой плащ, вскинул на спину коню и помчал радовать друга прекрасным даром.

С малых лет Купальница чётко знала, что ни единому мужу на всём белом свете не станет подчиняться. Виданное ли дело, ей, признанной красавице да отцовой помощнице по-за спиной у какого-нибудь бородача сиволапого быть! Да никогда такому не бывать!

Отец девицы, статный Богумир, не спешил укрощать строптивую дочь. Пусть поиграет, порезвится, мужней женой станет, враз спесь лишнюю сбросит. А мать Купальницы, добросердечная Славуна, хоть и не всегда была с мужем согласна, но супротив воли супруга никогда не шла. Он в доме глава, ему лучше знать, что и как делать. Вот и росла Купальница, своими прихотями ведомая, ни перед кем не склоняющаяся, пока не выбрала её старая ведьма Варога для услады воина Навьего царства. Да чтобы она, признанная красавица Купальница, безгласной овцой пошла на заклание?! Никогда!

Девушка бежала из родного селения и на берегу чистого лесного озерца была схвачена воином тьмы, который слова не молвив, скрутил красавицу и увёз в тёмные земли Навьего царства.

Когда Купальницу выпутали из плаща, хитрая девушка не спешила открывать глаза, изображая глубокое беспамятство.

— Ишь ты, не соврала ведьма старая, и правда, девка робка, как бы не померла со страху, — раздался над девушкой густой мужской голос.

«Скорее Навье царство прахом развеется, чем я от страха помру», — зло подумала девушка, не спеша, впрочем, открывать глаза.

— Так, красавица, — продолжал тот же голос, и девушка почувствовала, как её руку обвивает что-то шелковистое. — Полежи спокойно, а я за твоим хозяином схожу.

Едва дождавшись, когда стихнут шаги, Купальница гневно распахнула глаза.

— За хозяином он пошёл, — бурчала девушка, оглядываясь по сторонам. — Не было у меня никогда хозяина, и не будет!

Купальница порывисто вскочила на ноги и охнула, левую руку пронзила боль. Девушка торопливо посмотрела на руку и в отчаянии прикусила губу. Тонкое девичье запястье обвивала верёвка, судя по изредка проскакивающим зеленоватым искрам, заговорённая от побега. Купальница потянулась снять верёвку, но тут же всё её тело пронзила острая боль. Девушка стиснула зубы и отчаянно рванулась.

— Не поможет, — донёсся до помутнённого болью сознания мужской голос.

Купальница вскинула синие глаза, от слёз казавшиеся бездонными. У входа в шатёр стоял высокий статный со светлыми кудрями воин, судя по виду, совсем недавно вступивший в пору мужества.

— Так вот, значит, какой дар мне Буран оставил, — воин оценивающе склонил голову к плечу. — Как тебя зовут?

— Кто знает, тот и зовёт, — буркнула Купальница, не оставляя тщетных попыток избавиться от привязи. — А кто не знает, мимо идёт.

— А обещали голубиный нрав, — усмехнулся воин, подходя вплотную и беря девушку за руку. Ту самую, которую обвивала зачарованная верёвка.

Купальница отчаянно дёрнулась, но воин даже не заметил её попытки, глядя куда-то сквозь девушку. Запястье Купальницы лизнул горячий язычок пламени, и магическая верёвка сероватым дымком истаяла в воздухе.

— Ну вот и всё, — улыбнулся воин, отпуская руку девушки и распуская шнуровку на груди своей блестящей, с красноватым отливом, рубахи. — Меня, кстати, Симарглом зовут.

— Ты что делаешь?! — крикнула Купальница, в страхе отшатываясь от Симаргла.

Тот скинул рубашку и заинтересованно посмотрел на девушку:

— А ты в одежде мыться привыкла?

— Мыться? — пролепетала Купальница, не сразу приняв такое обыденное объяснение.

— А, так ты из степняков, — понимающе хмыкнул Симаргл, скидывая порты и безбоязненно поворачиваясь к девушке спиной. — У вас мыться принято раз в год, по праздникам. А последние три года вождь праздники отменял…