Татьяна Дмитренко - Право на месть

Глава Ковена не нашёл ничего лучшего, как сообщить ему, что трагическая случайность погубила его родных. Все десять лет после их смерти брат Левэр истово служил родной стране, руководил службой расследований преступлений, писал нечто вроде учебников для агентов, обобщая свой профессиональный опыт и растил племянницу, которая считала его отцом,

И вот вчера, спустя почти десять лет брат Левэр обнаружил в закрытом архиве запись происшедшего, сделанную рукой главы ордена, более всего напоминающую хладнокровный анализ неудачного магического эксперимента. Трагическая случайность, погубившая его семью, оказалась семилетним мальчишкой и стихийным колдуном огромной силы, которого вынудили защищаться адепты нового ордена. Защиты от проклятия умирающего стихийного не существует в природе - теперь это известно всем. А тогда на расстоянии двух лиг от умирающего ребёнка не сталось живых, кроме его преосвященства. Погибли люди, животные, птицы, муравьи и даже личинки цикад глубоко под землёй. Брат Левэр дал себе слово, что глава ордена не останется без награды за сие деяние и от своего обещания не собирался отказываться.

Дознаватель остановил своё бесконечное хождение по галерее резиденции главы Ковена. Оглянулся, почти ожидая увидеть протоптанную им дорожку, ничего не обнаружил, да и что можно увидеть на каменном полу... и вновь уставился на балясины перил галереи. Он так и не обрёл решимости побеседовать с братом Зо.

Дознаватель досадливо двинул плечом и отправился в северное крыло резиденции, где располагались покои брата Зо. Брат Левэр почти дошёл до нужных апартаментов, резко остановился и вновь досадливо поморщился: сегодня явно не его день. Брат Зо уже вторую седмицу сопровождает хасунского принца в поездке по стране, как об этом можно было забыть? Об отсутствии маленького монашка давно успели пожалеть все те, на кого за неимением брата Зо изливает своё раздражение глава Ковена. И брату Норту хватает объектов для приложения гнева, слишком много монахов проживает в резиденции и не все из них способны закрыть разум от неприятного раздражения патрона.

Брат Левэр оскалился, злорадствуя, и в очередной раз поздравил себя с решением отказаться от магической татуировки, иначе мучился бы головной болью, как прочие адепты, едва его преосвященство придет в гневное состояние духа. В сотый раз он мысленно поблагодарил спасённого им в своё время стихийного целителя, посоветовавшего отказаться от этого счастья под благовидным предлогом. Допустить, чтобы магические узоры наносили на выбритый череп неведомые умельцы или некто вроде брата Орма - слуга покорный, ищите дураков в зеркале, господа.

Вспомнив о своём сопернике-маге, брат Левэр вновь оскалился! Упомянутый маг явно не торопится искать виновников «воровства» некоей магической материи, ну так и брат Левэр не станет опережать события. Как говорят хасунцы, если человек умер - это надолго, если он дурак - это навсегда. Дознаватель готов подписаться под каждой буквой этого утверждения, как и того, что очень любил повторять покойный отец - проще внимательно вглядеться в лучшего друга, который, возможно, окажется злейшим врагом. Неуместная торопливость вредит удаче, смешит умных и радует дураков.

Брат Левэр резко свернул в боковой проход, направляясь на кухню, главный повар тоже горец. Не сомневаюсь, брат Мей-Ти знает, как найти монаха по имени Зо.

Настоятель Ас-Мэй не слишком жаловал свою царственную родню, а уж отпрысков своего кузена, как и самого кузена, он не жаловал вовсе. Глава монастыря не забыл, как тридцать лет назад кузен Афиоль из рода Огненной Вазы предпринял попытку выкрутить руки владетелю Ас-Мэю из рода Смеющейся Саламандры, недавно принявшему в эти самые руки монастырь Вайн-Тай. Кузен пожелал начать обучение своих отпрысков в знаменитом монастыре, маскируя это весьма похвальное желание ничем иным, как волей главы рода Хранителей равновесия, короля Хасуна. Заведомая наглая ложь даже не возмутила Ас-Мэя, скорее, насмешила. Ибо, как говорят древние тексты, «полная бутылка молчит, пустая наполовину – булькает».

Великие воины, дипломаты, телохранители, разведчики, лекари, даже шаманы обучались в прославленном на весь Хасун монастыре. Братец возжелал великой судьбы своим детям - похвально, но вот методы, избранные им для достижения цели таковыми не выглядели. Тогда ещё молодой настоятель быстро укоротил кузену загребущие руки, однако, уступая вежливой, но весьма настоятельной просьбе тогдашнего монарха, настоятель принял на обучение двух мальчиков и девочку рода Огненной Вазы в возрасте от пяти до восьми лет. Двоих старших отослали в отчий дом через год, мальчишки не выдержали напряженной учебы, балованные детки тайком слали отцу магических вестников с истеричными просьбами о возвращении. Им не препятствовали. Оставшийся младший ребёнок, девочка, подавал большие надежды, но спустя ещё год малышка была почти насильно увезена разгневанным отцом. Девчушка четырежды сбегала из дома, пытаясь вернуться в монастырь. В четвёртый и последний раз она сбежала прямиком в столицу, проникла во дворец под видом поварёнка и добилась аудиенции у короля. Предприимчивую семилетнюю адептку вернули в монастырь, но отец отказался от дочери. Девчонка горевала недолго, ибо мать не отреклась от последнего ребёнка. Высокая госпожа Элрен решительно развелась с отцом девочки, стремительно отсудила у разгневанного бывшего супруга свою долю состояния и поселилась у подножия хребта Маран-Кух, недалеко от отрогов Удачной, где и виделась с дочерью два раза в год.

Нынешней весной достойная женщина отошла в мир иной, завещав немалое личное состояние младшему ребёнку. Душеприказчиком покойной аристократки назначен настоятель монастыря Вайн-Тай. Двое старших детей кузена, уже достаточно взрослые, чтобы нуждаться в средствах на разгульную жизнь, попытались оспорить право главы монастыря контролировать состояние младшей сестры, изгнанной из рода Огненной Вазы. Однако король утвердил завещание покойной госпожи Элрен Ван-Тери без оговорок. И теперь двое «достойных отпрысков» ныне всё ещё здравствующего, к их сожалению, отца пожелали посетить монастырь «дабы отдать надлежащие почести покойной матери».

Ас-Мэй понимающе улыбнулся, разумеется, такое похвальное стремление соблюдать древние обычаи следует поощрять. Он и поощрит, приняв родственников на дальних подступах к монастырю, там давно выстроен странноприимный дом, точнее, обширное поместье для прибывающих в монастырь паломников, в том числе и для паломников, желающих потрудиться на благо монастыря. Кстати сказать, достойная представительница рода Ван-Тери погребена у подножия хребта, и над её могилой распростёр крылья гигантский каменный сокол - родовой тотем Ван-Тери. По желанию покойной её могилу сровняли с землёй, а вокруг тотемного столба воздвигли круглую мраморную скамью для отдохновения уставших путников. Так что господам внучатным племянникам нет нужды в посещении монастыря. Традиции и устав монастыря Вайн-Тай мягко не рекомендуют обитателям беседовать с посторонними, принимать родственников в качестве гостей и вообще замечать этих «посторонних».