Питтакус Лор - Сила Единства

Сколько еще я могу сделать, прежде чем мне понадобится серьезный отдых? Отдых. Забавно. Как будто настало время для этого, когда военные корабли все еще парят над двадцатью с лишним городами, просто ожидая, когда Сетракус Ра закончит свои больные эксперименты, прекратит укрепляться, прежде чем, наконец, атаковать. Нет времени отдыхать. Поэтому возникает вопрос, как далеко я могу подталкивать себя — сколько урона я могу нанести — прежде чем я окончательно рухну?

Думаю, я узнаю это.

«Я посмотрю, что я могу сделать. В то же время убедитесь, что ваши люди готовы начать атаку как можно скорее».

Прежде чем Лоусон может ответить, я вешаю трубку.

Элла, закончив с Лоралитовым камнем, подходит назад ко мне. Я бросаю ей спутниковый телефон, и она ловит его двумя руками.

«Скажите другим, что они должны скоординироваться с Лоусоном по доставке маскирующих устройств», — говорю я. «Мы встретимся в Западной Вирджинии. Завезем военный корабль. Мы уничтожим Анубиса и прикончим Сетракуса Ра».

«Э-э, хорошо», — говорит Элла и поднимает бровь. «Чем ты планируешь заняться?»

Я смотрю в сторону нашего украденного военного корабля, все еще видимого на горизонте.

«Я собираюсь повторить наше выступление».

Глаза Эллы расширяются. «Еще один военный корабль?»

«Я просто разогрелся».

«Подожди, Джон —»

Прежде чем Элла попытается меня отговорить, я взмываю в воздух, отдаляясь от Ниагарского водопада. Вот как это должно быть. Мне нужно продолжать. Независимо от того, насколько я устал, мне нужно продолжать сражаться.

Солнце уже клонится к закату. Потребовалась большая часть дня, чтобы установиться здесь, взять этот военный корабль, организовать всех. Слишком медленно. Подталкивая себя к ускорению полета, я ощущаю странное чувство, которое немного похоже на погружение в бассейн, я решаю, что я отправлюсь в Колумбию. Я не GPS, я точно не знаю, куда я лечу, но я полагаю, что, если я буду на юго-востоке, я начну видеть достопримечательности и города, которые я узнаю, и, в конечном итоге, увижу свою цель.

Я говорю себе, что буду быстрее, эффективнее, и что это в конечном итоге это безопаснее для других. Несмотря на это, я думаю, я должен был хотя бы прихватить Берни Косара. Он и Пыль, прикрывая мою спину, были неоценимы, и он поместился бы прямо в карман моего жилета, пока не понадобился бы мне.

О, черт возьми. Мой жилет.

Я смотрю на себя и съеживаюсь. Я идиот. Во время моего нападения на этот военный корабль я получил несколько крупных залпов бластерных выстрелов. Скрывающее устройство, которое я привязал к груди, вместе с батарейным блоком, который обеспечивал его работу, полностью обжарились. Я лечу с двумя бесполезными кусками пластика, привязанными к моему телу.

С отвращением качаю головой, а затем отстегиваю жилет и позволяю ему упасть на землю вниз.

Я не могу вернуться в Ниагарский водопад. Элла, несомненно, расскажет об этом другим, и они попытаются поговорить со мной сами. Часть меня знает, что это — сумасшедшая идея, которую не выдержат Шестая и Марина, исходящую от моего лица. Нет, я не могу туда вернуться.

Я должен остановиться в Ручье Терпения. У меня больше шансов не встретить лекции там.

К счастью, я не слишком далеко от озера Эри, и как только я подберусь ближе, мне не удастся вернуться к траектории полета, которую Лекса взяла ранее сегодня. После нескольких поворотов в неправильном направлении — и одном участке, где я оказался застрявшим в гряде облаков, не в состоянии передвигаться — я вижу поддельный мотель, стоящий с кроватью и завтраком на берегу озера. Даже с неправильными поворотами поездка была еще быстрее, чем на нашем корабле. И я только начал осваивать это Наследие полета.

Мой план — пролететь через пещеру в нескольких милях к югу от комплекса, проскочить через туннель и войти прямо в подземный гараж, где я знаю, хранятся маскировочные устройства. И я там. Кроме того, если бы я летел над главным домом, это не выглядело бы совершенно правильным.

Солнце только начинает садиться, заставляя деревья бросать длинные тени по всему парку. Я знаю, что у Лоусона было несколько солдат, скрытых здесь, действующих как часовые. Может быть, странное освещение играется с моим зрением, но я клянусь, что не вижу их.

Я лечу ниже и замечаю что-то еще. Там есть черный правительственный внедорожник, припаркованный на гравийной дороге прямо перед домом. Это необычно. Это место хранилось в такой тайне, потому что каждый использует вход в пещеру. Ни один из людей Лоусона не был бы настолько глуп, чтобы припарковать вопиющее правительственное транспортное средство прямо перед этим совершенно секретным местом.

Но потом я помню, я одолжил одну из этих машин кому-то еще. Для личного дела.

Марк Джеймс.

Я захожу на посадку в нескольких ярдах от крыльца Ручья Терпения. Слева от меня качается шина, прикрепленная к старому кленовому дереву, мягко качается назад и вперед. Все кажется тихим и нормальным, но я испытываю странное чувство, что за мной следят.

Я сразу вижу Марка. Он стоит в дверях к Ручью Терпения, спиной ко мне. В последний раз, когда я видел его, он был в полнейшем раздрае и ударил меня по лицу. Теперь он суровый, его голова странно взведена.

«Марк», — говорю я осторожно. «Ты вернулся».

Он поворачивается ко мне, его движения — непредсказуемые рывки. Я вижу это сразу — как бледна его кожа, темно-черные жилы, которые создают паутину на его щеке. Глаза Марка широко раскрыты. Он плачет, но кроме этого его лицо полностью лишено эмоций. Я отмечаю, что его пальцы сжаты до ногтей, как будто он парализован.

«Я — я сожалею, Джон, — ему удается произнести с запинкой.

«Марк—»

«Они изм — изм — изменили меня».

Мне почти удается обернуться вовремя. Три усика черного ила тянутся ко мне, кончик каждого заострен как сверло. Один пронзает мне плечо, другой стреляет по бедру, а третий проникает в мою подмышку, когда я поднимаю руку, чтобы защититься. Это похоже на то, что меня пронзило что-то живое, что-то, что роет меня. Я чувствую, как усики зарываются все глубже. Мое исцеляющее Наследие вмешивается, пытается отбить их. Когда это происходит, жгущая кислота охватывает все мои нервные окончания. Я кричу и падаю на колени.

«Мы свалили его», — говорит веселый женский голос. «Нам даже не пришлось очень стараться».

Я узнаю ее из переговоров Могов и от рассказов остальных. Истинный, стоящий надо мной — Фири Дун-Ра.

Я извиваюсь в траве, чтобы посмотреть на нее. У Фири Дун-Ра отсутствует целая левая рука, замененная извилистой массой черного ила Сетракуса Ра, толстого и жирного, напоминающего мертвое дерево. Три усика, пронзившие меня, они исходят прямо от нее. Я пытаюсь вытащить их из моего тела голыми руками, но ил затвердевает при моем прикосновении, становится острой бритвой, и мне удаётся только порезать мои ладони.