Екатерина Беспалова - Последний крестовый поход [СИ]

Матвей лежал на кровати в своей комнате. Все двери и окна были закрыты. Он думал обо всём произошедшем за последние несколько дней. Эти события никак не могли уложиться в его голове, однако, всё это случилось именно с ним: с ним и его друзьями.

Страницы, вампиры, Георг Мареш, и, наконец, избранный.… Этого просто не могло быть! Так вот каково было его предназначение! Теперь неудивительно, почему он выжил в той автокатастрофе и почему так быстро шёл на поправку — ему нельзя было умирать, ему бы не позволили этого сделать!

В этот момент Матвей услышал крик Соколовской. Он вскочил на ноги и выбежал в коридор.

— Мира!

Тут его сбила с ног фигура человека. Матвей упал на пол, а тень исчезла в темноте. Он поднялся и вбежал в комнату.

— Что случилось?

— Матвей!

Она бросилась к нему. Он крепко обнял её и только сейчас заметил кровь на шее.

— Что здесь произошло?

— Он появился так неожиданно! Я… я даже не заметила его! — говорила Мирослава, всё ещё дрожа от страха.

— Кто? Кто появился?

— Эдик, из компании Дениса!

Матвей нервно ощупывал всё её тело, пытаясь найти хоть малейшее повреждение. К его великой радости, ничего не было. Ни единой царапины, кроме раны на её шее, из которой по-прежнему, не переставая, текла тоненькая струйка крови.

— Но как он попал сюда? Всё ведь заперто!

Он посмотрел по сторонам и увидел, что окошко в комнате было открыто.

— Что он сделал? Укусил тебя? — отстранив её от себя, Матвей попытался осмотреть рану.

— Нет, не укусил. Не успел!

— А кровь? — не унимался он. — Откуда кровь?

— Я… я не знаю. Рана сама стала кровоточить! — Мира посмотрела ему в глаза. — Матвей, мне страшно!

— Я знаю, — он нежно прижал её к себе. — Это я во всём виноват: втянул тебя во всю эту историю.

Авдеев провёл пальцем по её щеке, вытерев слезу. В какой раз уже ему приходилось видеть её плачущей. Лучше бы это были слёзы радости….

— Ты гораздо красивее, когда улыбаешься. Не нужно плакать. Тебе нельзя плакать, ты должна быть сильной! А сейчас пойдём, обработаем твою рану!

— Где ты был? — спросил Эдика Илья, когда тот появился в гостиной.

— Гулял.

— Если с девчонкой что-нибудь случиться, тебе не поздоровится. Ты понял? Она нужна Георгу живой!

— Она цела и невредима! — ответил Эдик. — Авдеев охраняет её как зеницу ока!

— Ой, больно! — крикнула Мирослава, когда Матвей прижигал рану йодом.

— Ну, ты и впрямь как ребёнок! Даже потерпеть не можешь!

— Если бы не ты, этого бы не было!

Она сидела на кровати, пока Авдеев обрабатывал её шею. Он делал это с такой лёгкостью и со знанием дела, как будто всю свою жизнь проработал помощником хирурга в центральной поликлинике города.

Всё то время, которое он потратил на эту работу, его лицо было серьёзным и решительным. Матвей ни разу не улыбнулся, а лишь сосредоточенно смотрел туда, откуда капала алая кровь.

— Вот и всё!

Он стал убирать бинты и антисептик в аптечку.

— Надеюсь, ты на меня больше не сердишься?

Она улыбнулась.

— Как сказать! Мне было больно!

Авдеев поднял глаза и посмотрел на неё. На губах появилась улыбка.

— Думаю, боли были не настолько мучительные!

Сложив все медикаменты в коробку, он поставил её на пол и сел ближе к Мирославе. Немного помолчав, собираясь с мыслями, он сказал:

— Хочешь, я тебе в чём-то признаюсь?

— Конечно!

— Ещё неделю назад, когда мы находились в университете, если бы мне кто-то сказал, что я буду так близко с тобой общаться, я бы ни за что не поверил!

— Ты прав! — после короткой паузы согласилась она. — Я бы тоже не поверила, если бы мне сказали, что с Матвеем Авдеевым у меня сложатся дружеские отношения!

Она подняла глаза, и их взгляды встретились.

— Неужели я такой плохой?

— Я же сейчас рядом с тобой! — ответила она на его вопрос.

— Значит, я хороший? — быстро сделал вывод он.

— Я не говорила этого, учти!

— Обязательно учту! К тому же это доказывает известную теорию о том, что хорошим девочкам нравятся плохие мальчики.

С этими словами Матвей потянулся к губам Мирославы. Его рука по спине аккуратно спустилась к её талии, а другая замерла на шее. Соколовская обняла его и с готовностью ответила на поцелуй. И снова её сердце бешено заколотилось….

Он почувствовал, как лёгкая дрожь пробежала по её телу. Прижав её ближе к себе, Матвей шёпотом спросил:

— Ты до сих пор боишься? Ты же знаешь, что я не сделаю тебе ничего плохого!

— Да, просто…

— Тише, — прервал её фразу Матвей. — Ничего не говори, только слушай.… Всё, что говорили обо мне в университете — это только от части правда…

Он провёл рукой по её волосам.

— Ты же видишь, что я совсем не такой, каким меня представляют. Я сам виноват, конечно, но я ничего не могу поделать со своим чувством юмора. К тому же репутация плохого парня помогала мне отвлечься от проблем…

Авдеев сделал паузу:

— Дома. — Матвей взял её руку в свою. — Ты была единственной девушкой, которая мне по-настоящему понравилась.

Её руки дрогнули, когда она услышала эти слова. Сделав глубокий вдох, он продолжил:

— Я увидел тебя в первый раз во дворе универа при поступлении. Ты тогда ссорились с родителями, и я подумал, что ты такой же бунтарь, как и я. Но ты оказалась ботаником.

— Я не ботаник! — запротестовала она.

— Нет, не ботаник, — успокоил её Матвей. — Ты просто послушная дочь хороших родителей.

С этими словами он нежно поцеловал её. Когда поцелуй стал становиться более страстным, Соколовская слегка отодвинулась от парня. Она нежно посмотрела на него:

— А почему ты не подошёл ко мне?

— Как я мог? Ты ведь была такая недотрога! К тому же я знал, как ты ко мне относилась! Ты не обращала на таких, как я, никакого внимания! А потом я всё ещё больше испортил, пошутив над тобой.

Матвей улыбнулся. На её лице тоже появилась улыбка.

— Ты даже представить не можешь, как я обрадовался, когда узнал, что вместе с ребятами за город едешь и ты! Я надеялся, что, может быть, смогу хоть немного наладить с тобой отношения. Хотя после нашего разговора в коридоре, шансов у меня было мало.

Он провёл кончиком пальца по щеке Мирославы.

— Но я не ошибся, эта поездка действительно сблизила нас! Правда, я не думал, что всё будет происходить на фоне таких ужасных событий.

— О, какие слова! — вдруг раздался знакомый ребятам голос.

В тёмном углу комнаты стоял Георг Мареш. В его руке блестел скипетр. Он мило улыбался, склонив голову на бок. На лице застыло трогательное выражение поддельной радости.

— Я уже полчаса стою и слушаю ваши курлыканья и признания в любви!

Авдеев встал с кровати, прикрыв собой Миру.

— Что же ты так оробел, избранный Матвей Авдеев? — произнёс с иронией Георг. — Ах, да, сейчас же ты не можешь мне угрожать! Нечем! — он развёл руки в стороны и скорчил обиженную гримасу. — Какая досада! Роли поменялись.