Дмитрий Владимиров - Красная книга начал. Разрыв [litres]

– Не понял, с каким еще грузом? – недоуменно вздел бровь нор Амос.

– Да тут ночью был один… Как раз на пересменку, пока с вечерними языками терли, глядь, выбегает из-за угла мужик с девкой на плече. Спокойно так бежал, будто отдыхая, и бежит прямо к нам. Ну, мы напряглись, думали, случилось чего, а он прям в двух шагах как прыгнет в сторону, и за ворота.

– Странно, не догнали?

– Да ну, кого там догонять-то? По темноте пока коней взнуздаешь, пока соберешься, того и след простыл. Да и конягам ноги переломать ночью – раз плюнуть…

– Любопытно. Описание-то составили?

– А то как же. Все-таки какое-никакое, а происшествие. Капитан придет – спросит, а у нас все есть, – Жейзе потряс пачкой дешевых листов.

– А дай почитать, – Альбин протянул руку.

– Не, ну как-то не положено же, – страж спрятал листы за спиной. – Хотя там ничего такого и нету.

– С меня пиво, – понимающе усмехнулся Альбин.

– Держи, – Жейзе сунул бумаги в руки юноше. – Только ничего там нет. Но про то сказу не было, про пиво ты сам речь завел.

– Да не волнуйся. Проставлюсь, раз сказал, просто любопытно.

Просмотрев листки и по-доброму посмеявшись над ошибками в отчете, Альбин поинтересовался, не было ли еще чего интересного.

– Да не, – выступил молоденький страж по кличке Торгаш. Уж очень любил он препираться с торговцами, вот его и прозвали товарищи, мол, сам торгаш небось, вот и склочничаешь с такими же. – Ночь как ночь. Только в городе зарево было, никак горело что-то.

– Где в городе? – насторожился нор Амос.

– Чудак-человек, – усмехнулся Жейзе, – у привратных есть только два направления: там, – его палец показал в отступающую перед рассветом тьму, – и там, – он махнул в сторону города. – Горело где-то там, – съехидничал страж, снова махнув в сторону рассвета.

– Ну, я смотрю, у вас тут одни весельчаки собрались, я тут лишний. Так что спасибо, побегу дальше, – Альбин обменялся с каждым рукопожатием и умчал по улочкам.

Вернувшись во дворик, он приступил к утренней тренировке, как всегда размышляя о своем. Первым делом юноша задумал вернуться в бордель. Ублажив аппетиты мадам полновесными толарами, вполне можно разузнать о выжившем бандите. От него можно было бы узнать и об исчезнувшем кураторе из Тайной канцелярии. Раз деньги из их фондов попадали к Старику, значит, ее чиновники замешаны в заговор.

Альбин планировал найти куратора и вытрясти из него все, что тот знает. На случай вынужденных мер у него была особая бумага от самого императора, не индульгенция, конечно, но весьма весомый документ. Предъявив его, юноша спокойно мог сорвать с учений пару легионов и вторгнуться в соседнюю страну. А уж на то, чтобы взять пару стражей для тайного ареста и заточить пленника в одиночной камере дожидаться палача, ее было более чем достаточно. Впрочем, сначала надо найти и убить медведя, а уж потом прикидывать, как снимать с него шкуру.

Благодаря заботе «дикарей» юноша спокойно мог как выживать в лесах, не имея под рукой ничего из достижений человечества, так и выслеживать иную дичь средь каменных лабиринтов столицы.

Твердо решив найти сегодня Слизня во что бы то ни стало, Альбин завершил тренировку. Быстро ополоснулся в бочке и, прихватив кулек свежих пирожков с мясом, зашагал в сторону квартала ремесленников. Запах гари он почуял задолго до того, как ноги принесли его к пожарищу на месте веселого дома.

Сегодня вид у «Сестричек» был далеко не товарный. Уставшие шлюхи, все в пятнах и разводах гари, кое-кто в неполном платье, тихо отдыхали на краю площади. Несколько женщин, закутанных в одеяла, пили отвар из жестяных кружек. Тут же рядом устроили временный лагерь медики. С другой стороны площади, в десяти метрах от погоревшего борделя, вытянулась тоненькая и редкая цепь оцепления. На развалинах ходили люди из специального пожарного отделения стражи. Время от времени кто-то наклонялся, махал рукой остальным, и вокруг него, словно пчелы вокруг матки, собирался народ, медленно растаскивая завал.

Альбин остановился на краю площади, обозревая открывшуюся картину. Вот цепочка пожарных, перемежающаяся горожанами, передает из рук в руки куски, бывшие веселым домом. В отдалении их грузят в телеги, которые сразу же куда-то уезжают. Вдруг стража взволновалась, ручеек обломков иссяк. У горловины наметилось вздутие, прорвалось, выпуская четверку спасателей. На растянутом одеяле между ними корчилось полуобгорелое тело. Пожарные бегом понесли его к медикам, и Альбин успел углядеть обожженную до черноты руку и ощутить запах печеного мяса.

Успев пожалеть, что перекусил по дороге, юноша, сдерживая рвотные позывы, подошел к молоденькому стражу, стоящему в оцеплении. Видно, у того тоже были нелады с желудком, ибо стоял он спиной к пожарищу, нервно сглатывая и стараясь не бросать взгляды на проносимые мимо тела.

– Что здесь произошло? – Альбин, не здороваясь и без вступлений, насел на стража. Придав своему голосу уверенности и всем своим видом показывая, что имеет право как находиться здесь, так и вопрошать.

То ли парень был слишком не в себе, то ли Альбину не удался маневр, но отчета нор Амос не получил.

– Отойдите, гражданин, вы находитесь на месте преступления. Ой, то есть возможного преступления, – сбился салага. – Жаждущие помочь проходят в южный конец площади, там бригадир дает задания для добровольцев.

Нор Амос оглянулся, отметил, что никто вроде бы не заинтересовался их диалогом, и включил голос:

– Слушай, страж, ты находишься в присутствии вассала-секундус, кавалера его императорского величества, дворянина, избравшего своей стезей – защиту – отечества от всякого врага зримого и незримого, от напастей и невзгод, от злого слова и недоброго взгляда, от навета и ошибки… – Альбин мягко окутывал стражника голосом, и когда зрение того затуманилось, повторил свой изначальный вопрос.

На этот раз юнец был более лоялен и даже начал отвечать, как вдруг из-за спины кавалера послышался знакомый голос:

– Альбин, да ты охренел! – вынырнувший сзади Стэн Кодар круглыми от изумления глазами глядел на дворянина. – Ты вообще что творишь, гаденыш? Воздействие на стража при исполнении, да еще и при народе. Ты совсем ума лишился?

– Стэн, – удивился Альбин, – ты тут откуда?

– Заткнись, – рявкнул тот, – в общем, слушай сюда. Я Стэн Кодар, штабс-капитан инспекционного корпуса Разбойного приказа, свидетельствую о нарушении кавалером его императорского величества Альбином нор Амосом уложения о невмешательстве в работу срочных служб. Как старший офицер выношу его благородию кавалеру нор Амосу устное порицание и штраф в размере сорока лек, который следует оплатить не позднее, чем через двадцать суток с сего момента. При рассмотрении правонарушения учтены обстоятельства совершенного и ручательства официальных лиц. А именно штабс-капитана Стэна Кодара. Ответственность за поведение и принятие решения ложится на поручившегося в сем деле за кавалера нор Амоса – штабс-капитана Кодара. Кавалер, вам надлежит в течение недели явиться в представительство Разбойного приказа по Аркаиму, либо в любой Официум для оплаты штрафа. В ходе рассмотрения жалоб и предложений заявлено не было, нарушитель с вменяемым согласен, дело закрыто.