Татьяна Иванова - На перепутье миров

— Чи-чиу! — появление маленькой подружки сбило с мысли.

— Саечка, — женщина от неожиданности дернулась, — испугала!

Раздумывать больше было нечего. Алекс должна вернуться в черный мир, если не выполнить миссию, то хотя бы удовлетворить любопытство…

…Перемещение заняло несколько секунд. Женщина уверенно пошла в сторону, где, по расчетам, должно было находиться непонятное здание с окнами.

— Меня, конечно, обнаружат и поймают, но пока не поймали, надо узнать, что это такое…

Работающие пленники остались далеко справа, а башня все не появлялась. Окрестность не меняла обличия: те же камни, скалы и песок. Ни дерева, ни кустика, ни травинки. Алекс старалась не шуметь, но то и дело спотыкалась, издавая тем не менее тихие звуки.

Вдруг в темноте она уперлась во что-то. Кажется, стена. Но… какая-то стеклянная, что ли? Заинтересованно начала ощупывать руками невидимое препятствие.

«Нет, не стекло, — поверхность была не скользкой и гладкой, а шершавой и теплой, — это похоже на штукатурку.»

И тут… Яркая вспышка заставила женщину зажмуриться. Машинально она сделала несколько шагов вперед, даже не заметив, как стена молчаливо расступилась и сомкнулась снова. А когда подняла веки, перед глазами был не полумрак окружавшего до этого мира, а светлое огромное помещение. Алекс поняла, что находится внутри башни.

Никого не было. Ни живой души. Женщина пошла по залу, с интересом озираясь. Страха не чувствовалось. Внутреннее я подсказывало, что бояться нечего. И хотя присутствовало странное ощущение, что за нею наблюдают, любопытство пересиливало. Алекс решила — ни шагу назад. Что бы не произошло.

Помещение было просторным, длинным, с белыми стенами и потолком. Оно походило на гигантскую лабораторию, мебели не было, лишь возле стен величаво возвышались большие белые шкафы.

«И кто проживает в этом дворце? — вкралось в мозг женщины, — почему этот „Мистер Икс“ не возмущается, что я нарушила его личное пространство?»

Она продолжала путешествовать по необычным апартаментам, не думая о том, что любая неприятность может произойти в следующие несколько минут. Наконец, на горизонте возникла закрытая дверь. Большая, могучая, открыть ее Алекс вряд ли удастся. Однако лишь она подошла поближе, дверь сама, как по волшебству, молчаливо распахнулась. Как только женщина шагнула за порог, вновь затворилась.

«Опа! — удивлению не было предела, — неужто я здесь желанный гость?»

Помещение не было пустым. Здесь была мебель: огромный круглый стол на высоких ножках и такое же высокое кресло. На стенах зияли непонятные круги, которые периодически вспыхивали, в них появлялись картинки и через время исчезали. А в кресле кто-то находился. Он сидел почти под потолком, спиной к Алекс.

— Здрасьте, — вырвалось вдруг.

Кресло медленно опустилось и развернулось. Восседавший на нем не был представителем черного мира. Это был скорее челоручик. Потому что вокруг мужчины (а о том, что это был мужчина, говорил его мужской наряд) двигались не менее трех пар рук. Они двигались и выполняли каждая свою функцию: одна размешивала палочкой в небольшой чашке мутный сиреневый напиток, другая сворачивала в трубочку длинный лист похожий на бумагу, третья еще что-то…

Несмотря на большое сходство с челоручиками, у «осьминога» присутствовали и отличия. Он не был стройным и мускулистым, как другие представители этого народа, наоборот, обладал огромным весом, а большая голова с пухлыми щеками, огромной копной ярко-красных волос и челкой до глаз выглядела пугающе.

— А ты любопытная! Впервые за триста лет мне попадается такой интересный экземпляр!

Алекс не поверила своим ушам. Мужчина говорил на родном для нее языке. Только голос был страшен — стальной, как у робота.

— Не удивляйся, я знаю языки параллельных измерений. Я знаю все! Я самый умный и могущественный на планете! Зачем явилась? Не дают покоя тайны миров?

Алекс кивнула и внимательно посмотрела в глаза мужчины, пытаясь понять, способен ли он читать ее мысли, как тот черный молчаливый надзиратель?

— Ну, что ж, я готов удовлетворить твое любопытство. Но потом освобожу твою память от полученной информации. И заблокирую выход отсюда. Я знаю, что помогает тебе играть со мной в прятки. Уж мне ли этого не знать?

И смех, сопроводивший его последние слова, был ужаснее, чем скрипящая, железная речь.

Алекс взялась на всякий случай за медальон, чтобы в случае чего успеть дернуть за цепочку. Мужчина, как не странно, не заметил, или сделал вид, что не заметил, этого движения. Тяжело выбрался из кресла, подошел близко, и оказался ненамного выше женщины.

— Я много лет ни с кем не общался, а иногда хочется поболтать. Так что ты появилась кстати, — окинул он ее жадным взглядом, — А ты крепкая и красивая. Редко среди моих рабов попадаются такие доброкачественные типы.

Алекс передернуло. Не хватало, чтобы этот клоун заинтересовался ею, как женщиной.

— Не бойся, — громко загрохотал тот подобием смеха, — мне шалости не к лицу. Я обхожусь без женских особей. А вот в качестве продолжательницы рода даоров тебя можно использовать не единожды.

Так вот как называются эти черные верзилы — даоры!

— Я не даор, — впрочем, женщине и без пояснения это было понятно, — я родился в другом мире, где нет рабов и хозяев. И не собирался стать властелином миров, так получилось…

И некоторое сожаление промелькнуло на его лоснящемся от жира лице.

— Зачем вы затягиваете сюда людей? — Алекс сама удивилась своей дерзости, но она должна была услышать хоть что-то полезное. История жизни этого уродца ее мало интересовала.

— Смотри, — оживился толстяк и показал в сторону черных кругов на стенах, — это мир даоров.

Круги, как по волшебству, засветились. И на них всплыли картинки черного мира: скалы, камни, огромное колесо, изможденные рабы, угрюмые надзиратели…

— Жизнь без воды здесь невозможна, не будет ее — не станет целого народа. Вода входит не только в продукты питания, а является и самой важной составляющей воздуха. Но добывать ее трудно. Здесь нет рек и озер, никогда не идут дожди. Здесь не растет ничего. Слишком ценна вода, чтобы использовать ее на такие нужды, как полив. Продукты растительного происхождения я добываю из других миров.

— Но почему не работают даоры? Почему на них люди? Разве это справедливо?

— Так принято в этом мире. Это продолжается не год, не два, а много-много веков. Я лишь усовершенствовал процесс и сделал поправку: если триста лет назад рабов сюда телепортировали из моего мира — мира шестируких читаки, то с тех пор, как мне удалось взять власть в свои руки, я нашел им замену. Конечно, как работники, читаки более полезны. Они крепче, выносливее, трудолюбивее, у них больше рук, а, значит, большая производительность. Но это мой родной народ… — уродец на секунду задумался, — … Есть, конечно, и другая причина…