Татьяна Иванова - На перепутье миров

Однажды она через стену поняла мысли надзирателя:

«Сейчас пойдем гулять»

— Боже! — вскрикнула Алекс от радости, — неужели?

За дверьми оказался длинный коридор с большим количеством входов. Оттуда выползали изможденные женщины. Они щурились и прикрывали глаза от неожиданно нахлынувшего света. Каждую сопровождал угрюмый стражник. Алекс удовлетворенно отметила про себя, что лишь она выглядит спокойно, свежо и радостно.

«Видимо, крыша съехала у многих», — появилась в голове мысль…

Женщины толпой вывалились на улицу. То, что открылось глазам Алекс, не вписывалось в рамки «черного мира». Это был «оазис». В крошечной роще зеленели стройные березки. Их молодая листва трепетала от слабого ветерка. Трава была густой и пахла свежестью. В середине — прудик, в котором плавали рыбки. Весь этот пейзаж напоминал Алекс одну из ее картин.

— Ну, разве не хорошо? — ей был непонятен ужас других пленниц.

Она сорвала цветок и стала с наслаждением вдыхать забытый аромат. Потом прижалась к дереву, и с наслаждением почувствовала, как его могучая энергия перетекает в ее тело. Никто из женщин не поддержал ее в благородных порывах. Все сбились в кучу и были похожи на стадо обезумевших животных. Среди рабынь Алекс увидела Пушкину, но не отреагировала на нее. Она сейчас не хотела разговаривать. Ей просто хотелось дышать, наслаждаться и жить.

И тут она заметила странную вещь. Несколько женщин вошли в воду и уселись на дно пруда. Причем, они не выглядели мокрыми. Алекс попыталась сделать то же самое, вошла в пруд, и сразу намочила ноги.

«Не поняла?! — удивленно подумала она, — неужели другие воспринимают и видят по-другому?» Присмотрелась. Женщины проходили сквозь деревья, словно их не существовало. Алекс же явственно чувствовала присутствие знакомой флоры. Она в недоумении поискала глазами своего конвоира.

«Не парься», — благосклонность его была искренней.

Алекс действительно хотела плюнуть на эти странности, но любопытство взяло верх, она приблизилась к Свете Пушкиной и тихо прошептала:

— Привет! Ты меня узнала?

— Да. Я ждала этой встречи. Мне надо многое тебе сказать…

— Подожди, — Алекс движением руки остановила ее, — сначала скажи, что ты видишь?

— Гадкое место и мерзких уродов.

— А березы? Пруд?

Света настороженно посмотрела и, кажется, пожалела о том, что вступила в беседу.

— Говори скорее, я слушаю, — успокоила ее Алекс, хотя слушать внимательно не удавалось.

— Много лет назад на месте психушки было другое заведение, там держали пленных… — слова Светы доносились словно издалека, и плохо укладывались в голове.

«Может, у меня поехала крыша?»…

— Мой предок, Данила Пушкин, пропал из закрытой камеры перед казнью… Мне приснился сон…

«…Ну, вот же дерево, я его чувствую рукой. Как же другие не видят?»…

— Пришел во сне и рассказал… Он сумел достать средство… Утром я нашла под подушкой медальон…

«Стоп! Что это она говорит? Медальон?» — рука машинально нащупала медальон. Он так и остался на шее, никто за это долгое время его не сорвал.

— Так это по твоей вине я здесь? — Алекс покраснела от волнения.

— Прости, я надела тебе на шею медальон, который прадед оставил мне. Я знала, что медальон притягивает к себе свет. Думала, что пострадаешь только ты. Но почему-то прихватило и меня. Я не знала, что не только в медальоне дело…

— Так, ясно! — догадка всплыла в мозгу, и неожиданным возгласом Алекс перепугала всех вокруг, — каждая из нас сейчас видит то, что хочет увидеть! Вот и все!

— Ты чего? — Света вздрогнула от неожиданности.

— Ничего. Ничего хорошего ты не заслужила, — несколько месяцев назад Алекс бы просто задушила Пушкину, но сейчас у нее не было злости, — и что я теперь должна делать со всем этим? Кто твой прадед?

— Он крутит колесо. Ты видела.

— Седой старик?

— Да.

— Откуда ты знаешь?

— Я разговаривала с ним.

— Как???

— Однажды нас согнали в одно место и обрабатывали лучами. Мы успели поговорить.

— Для чего обрабатывали?

— Как сказал прадед, для того, чтобы мы дольше жили. Ведь не каждый день сюда попадают люди из нашего мира, а надо, чтобы работа не прекращалась. Без воды они не могут жить, а воду можно добыть только таким способом. Да и женщин у них нет. Для размножения нужны самки.

— А рождаются только мальчики?

— Исключительно.

— Но действует ли лучевая обработка на людей? На моих глазах умирали…

— Кто физически крепок, может жить долго. Прадеду больше ста лет. Слабаки умирают все равно.

— Так, значит, ты заметила, когда я появилась?

— Да. Я ждала. Медальон должен был затянуть тебя. Он обладает волшебными свойствами, только я толком не знаю какими. Я думала, что не дождусь. Где ты зависала? Прадед говорил, на земле несколько параллельных миров, и, если при транспортировке что-то пойдет не так, можно в них затеряться.

— А почему ты молчала в психушке? Про тебя разные истории ходили. Будто на глазах умер кто-то?

— Я сама распустила этот слух, чтоб не приставали. На самом деле просто боялась.

— Ясно. А здесь все психи?

— Конечно, нет, — Света улыбнулась, — просто в больнице есть ход, через который эти существа проникают в наш мир. Есть такие и в других местах.

«Это опасно,» — внутренний голос вклинился в разговор так резко, что Алекс не сразу поняла, кто это сказал.

Она оглянулась и увидела внимательный взгляд надзирателя. Он показал знаком, что разговор надо прекратить. А через секунду стражники потащили женщин обратно в кельи.

— Договорим, — шепнула Алекс Свете, — надеюсь, это не последняя встреча…

Оказавшись в коморке, Алекс долго не могла прийти в себя после услышанного. Она бродила взад-вперед, машинально теребя медальон. В какой-то момент цепочка не выдержала, соскользнула с шеи и оказалась в руке. Сразу же нахлынула темнота, и женщина в очередной раз погрузилась в небытие…

…Очнулась быстро, но не там, где потеряла сознание. Она опять лежала на берегу реки, где познакомилась и подружилась с Саечкой. Только теперь птицы не было. Женщина почмокала губами, чтобы привлечь подружку, но та не появилась. Впрочем, прошло длительное время, и в этом мире могло многое измениться. Вот, например, погода. На этот раз было прохладно, и женщина ощутила озноб, хотя на ней была накидка из меха.

В руке лежал медальон, а грудь распирало от молока. Приближалось время сцеживания. Только кому нужно было здесь ее молоко? Однако Алекс понимала — если не сцедить, могут возникнуть проблемы. Отложив медальон в сторону, она начала усиленно выдавливать питательную жидкость на землю.

Молоко падало на растущую рядом траву, и та сморщивалась и засыхала. Но Алекс это не смущало. Она привыкла к сюрпризам. Когда грудь стала мягкой, Алекс поправила на себе одежду, обмотала вокруг руки разорванную цепочку, и устало завалилась в траву.