Наталья K. - Помраченный город [СИ]

Поднявшись, Дармер выглянул в гостиную в надежде, что найдет друга там. Но в креслах сидела одна Салли и читала с утра пораньше книгу.

— Доброе утро. Ты Шеда не видела? — спросил у нее Дармер.

— Привет, — улыбнулась ему златовласка. Она выглядела, как всегда, великолепно, будто и не ложилась спать. Чего нельзя было сказать о сонном и помятом собеседнике. — Нет. А он разве не в вашей комнате? — удивилась она. — Вы же вместе вчера уходили.

— Только я пришел раньше него, — пояснил Дармер. Когда он накануне вернулся в гостиную, его друзья уже разошлись по спальням, поэтому не знали, что они возвратились не вместе. — Шед захотел прогуляться в одиночестве. Но, похоже, он вообще в комнате не ночевал.

Дармер рассказал о не разобранной кровати Шеда, прибавив, что никогда не замечал за ним страсти к ночным прогулкам. Напротив, он больше всех стремился провести это время, предавшись крепкому сну.

Салли выслушала его, а затем покачала головой.

— По-моему, ты придаешь его отсутствию слишком большое значение. Вчера у Шеда был очень непростой день, ведь не часто слышишь… такие новости. Тебе не хуже меня известно, что для него значило быть мечником. Поэтому я совсем не удивляюсь, что ему этой ночью не спалось.

Дармер обдумал эти слова и был вынужден признать их правоту. И правда, чего он забеспокоился? Лучше бы вспомнил, как сам пять лет назад страдал бессонницей. В сложившейся ситуации поведение Шеда не было чем-то из ряда вон выходящим.

Но сколько бы юноша ни старался убедить себя, что все в порядке, червячок сомнения продолжал его грызть. Дармер не мог понять, чем вызвано необъяснимое чувство тревоги, что скручивало его внутренности в пружину. В конце концов, он решил, что лучший способ успокоить свою паранойю — пойти и самому убедиться, что все его страхи беспочвенны. Дармер направился к двери, отрывисто бросив Салли:

— Пойду поищу Шеда, скоро ведь завтрак, — но дойти до нее не успел.

Прямо перед ним дверь отворилась. На пороге стоял Трим. Сердце Дармера пропустило удар, а затем бешено заколотилось, когда он увидел выражение, застывшее на лице «друида». С одеревенелым лицом, приобретшим неприятный землистый оттенок, он выглядел так, будто не спал несколько дней подряд. Либо…

— Что случилось? — выдавил из себя Дармер.

Неужели предчувствие его не обмануло? Внутри все замерло в ожидании ответа. Салли, которую ничего не терзало, смотрела на Трима с легким любопытством.

Трим отвел глаза в сторону. Он явно не знал, как начать разговор. Его заминка не осталась незамеченной Дармером и встревожила его еще больше.

— Шедара сегодня утром нашли в одном из боевых залов, — наконец, быстро проговорил «друид», будто боясь, что запнется. — В том самом, в котором вы с ним сражались на экзамене. Их обычно не запирают, — непонятно, зачем, уточнил Трим. — Он тренировался. Рядом лежали мечи.

— Что? — вскочила Салли. — Но ему же нельзя!

— Вот именно, — глухо ответил Трим.

Дармер ощутил, как внутри все оборвалось. Глубоко вздохнув, он спросил, стараясь подавить дрожь в голосе:

— Что с ним?

Трим опустил глаза вниз, и Дармеру все стало ясно. Пол закачался под ногами, и юноша подумал бы, что спит или сильно пьян… если бы однажды уже не испытал подобное.

— Так что с Шедом? — Салли или не видела лица Трима, или не поняла, что оно означает.

— Он… мертв, — с заминкой проговорил тот.

Сальвадора в ужасе прижала ладони ко рту. Время остановилось. Все замерли, точно оцепенели.

— Как мертв? — безжизненный голос разрушил тишину.

Голос был чужим и незнакомым, но Дармер сразу понял, кому он принадлежал. Забыв о собственной боли, он обернулся и вперился взглядом в бескровное лицо Ксилоты, которая, стоя в дверях комнаты, смотрела на них растерянным взглядом. Казалось, она не понимала, что происходит, или же думала, что над ней злостно посмеялись. Но никто из присутствующих не спешил сознаваться в шутке. Кси переводила взгляд с одного лица на другое. Трим смотрел на нее все с тем же каменным выражением, Дармер — с пониманием и болью, а в глазах Салли стояли слезы. Медленно к девушке пришло понимание, что происходящее — не глупый розыгрыш, и то, что она слышала, — правда.

Дармер думал, она закричит, как тогда, в подземелье. Но Ксилота только закрыла лицо руками и зарыдала. Ноги, больше не державшие ее, подкосились, и она рухнула на колени.

Серая и унылая погода Катверна как нельзя лучше соответствовала настроению одиннадцатой команды и тому событию, ради которого они собрались на причале Форестоуна. Стоя на нем, они смотрели, как лодку с телом их товарища и друга сносят по каменным ступеням к воде. На похороны Шедара почти никто не пришел. Только его команда, Трим, да пара незнакомых магов, занимавшихся процессом погребения. Возможно, в Катверне оставались бывшие одногруппники Шеда, которые бы захотели прийти, но Дармер не пожелал их разыскивать и отговорил Салли, которой пришла эта идея. Он хотел отправить Шеда в последний путь в присутствии лишь самых близких. Без посторонних. Почему-то ему казалось это очень важным. Поняла ли его чувства Сальвадора или нет, но больше она не настаивала. Ксилоте было все равно, а Мартес по обыкновению промолчал.

Ребята уже простились с другом. Первой к лодке подошла Ксилота. Она не плакала — должно быть, уже просто не была на это способна. С того момента, как Кси услышала весть, прошло совсем немного времени, но она разительно переменилась. Ее румяные полные щеки посерели и ввалились, остро проступили скулы. Большие сверкающие глаза поблекли, под ними залегли черные тени. Даже волнистые волосы потускнели и паклей свисали вниз.

Опустившись на колени, Ксилота обняла Шеда и прижалась лбом к его лбу. В таком положении она провела несколько минут, не произнося ни слова. Потом она поднялась и, пошатываясь, побрела обратно к ребятам.

Следующими подошли Сальвадора и Мартес. Салли присела на край лодки и заговорила тихим шепотом. До Дармера долетали лишь отдельные слова: «ошибалась», «храбрее», «не смогла бы», «горжусь». Мартес молча стоял рядом. Когда девушка отошла, он наклонился и приложил руку к лодке изнутри. Под его пальцами из дерева начали вырастать красные и желтые цветы. Словно волна, они быстро распространялись по нему. Когда Мартес отнял руку, цветы покрыли всю внутреннюю поверхность лодки.

Дармер подошел проститься последним. Он смотрел на Шеда в его синей форме, лежавшего на ковре красных и желтых цветов, и думал, насколько сильно этот маг изменил его жизнь всего за пару дней.

Дармер вспомнил их разговор на вершине башни. Теперь он понял все, весь смысл его слов. Его друзья не могли понять, почему Шед так поступил, зачем буквально наложил на себя руки. В том, что это самоубийство, никто не сомневался — мечник не мог не знать, чем закончится его тренировка. Дармер не спешил их просвещать. Ведь недаром Шед сказал свои последние слова именно ему. Он не хотел быть бесполезным, не хотел становиться обузой, камнем на шее у товарищей. И он выбрал смерть — смерть, достойную его. Он умер, не выпуская мечи из рук.