Галина Гончарова - Зеркало любви [СИ]

Рид знал, что воровать будут, но если в пределах пяти процентов – все не так страшно. А вот большие суммы нужно обрезать сразу. С руками и по самые уши.

И тут его сон обрывают стуком в дверь. Да таким…

Рид подскочил, как ошпаренный, добрался до дверей и откинул засов.

– Что случилось?

Мысли были самые печальные.

Король умер, принц сбежал, Дилера повесилась, степняки опять атакуют…

– Ваше сиятельство, тут гонец срочно… записку доставил.

Рид протянул руку. Гонец, который терся за его слугой, был одет в цвета Домбрийских, а значит… Мария-Элена?

Малена ранена. Приезжайте срочно. Ровена Илл.

Коротко, понятно и по делу. Рид сразу осознал, что это не ловушка, не подстава… Ровена – да. Но если бы кто-то писал от ее имени, написал бы – Ровена Сирт. Про Иллойскую пока было тайной даже для ее супруга, не то, что для всех остальных.

А значит…

Додумывал Рид уже на ходу, натягивая штаны и неловко потревожив плечо, з-зараза!

– Коня оседлайте!!!

Поняли его по-своему, и к коню были готовы еще и четверо конных гвардейцев. Так Рид и помчался по Аланее, по темным улицам.

Пятеро всадников, с факелами, со штандартом маркиза, только искры из-под копыт.

Достоверно известно, что в эту ночь грабежей было на порядок меньше. Но это, видимо, случайное совпадение.

В особняк Рид ворвался бурей, которая для начала смела с пути дворецкого и пролетела в покои Малены, не обращая внимания ни на что.

– Что с ней?!

Лекарь (не позабывший дорожку в этот дом еще со времен лечения Лорены) обернулся к маркизу Торнейскому.

– С миледи все в порядке.

– Фуххххх…

Выдох Рида сделал бы честь иному киту. Но дальше жизнь его радовать отказалась.

– Я не понимаю, почему она не приходит в себя. Возможно, сердце зашлось… я точно не знаю. Лекари здесь бессильны.

– И что можно сделать?

Ровена сидела рядом, держала Малену за руку. Рид оттеснил ее и опустился рядом с женой.

– Малечка…

Русые волосы чуть растрепаны. Темные ресницы лежат полукружьями на щеках, глаза закрыты, грудь едва заметно поднимается и опускается, а тонкие пальцы неподвижны в его руке. Она не улыбается, не слышит его, не….

Малечка, как же так?

– Вот сюда эта стерва ее ударила, – Ровена коснулась груди Малены. – Госпожу спасло только зеркало.

– Зеркало?

Означенное тут же было продемонстрировано. Оправа погнулась, стекло вообще не спаслось.

– Госпожу стеклом порезало, но это не опасно, – с хорошим чувством момента вставил лекарь. И исчез из-под взгляда маркиза.

– А где… – зарычал Рид.

– Здесь, – огрызнулась Ровена. – Второго удара не случилось по моей вине, хотите – казните.

– И казню, – огрызнулся Рид. – Кто?!

Ровена кивнула куда-то вбок. И только сейчас маркиз Торнейский обратил внимание на Лорену.

Вдовствующую герцогиню как увязали, так и в угол откатили, хорошо хоть не пинками. А что? Кляп в рот, чтобы воздух тут не портила, и пусть сидит, заодно под приглядом будет. Дрянь такая, бессмысленная… нашла ж время и место!

– Зачем ей? – искренне удивился Рид. И только потом сообразил. – Ах да…

В историю со сватовством Лорана он был посвящен очень косвенно. Матильда сочла за лучшее не откровенничать, а то юмор получался очень уж специфический. Начиная со свинюшки в постели, и кончая шоу «обнаженных в пёрьях» на радость Винелю. А как еще защищаться бедной девушке?

Только умом, только фантазией…

– Зачем, – хмыкнула Ровена. – Да незачем. Так она из себя что-то представляла, а тут… герцогиня теперь Малена, а потом будет ваш сын, брата ее архон забрал, дочь в монастыре, перспектив никаких, вы б ей разгуляться не дали… вот и решилась, гадюка.

Про Дорака Ровена скромно умолчала. Из чувства мужесохранения. Она была уверена, что муж не причастен к покушению, но безответственность – она не намного лучше будет.

Рид хмыкнул и кивнул гвардейцу… это оказался, вот неожиданность-то, Ансуан Вельский, на связанную герцогиню.

– Кляп у нее выдерни.

Ансуан надел перчатку и повиновался. И то едва без пальца не остался, только что зубы щелкнули.

– Это правда? – спросил Рид у Лорены.

– НЕНАВИЖУ!!! – ответила вдовствующая герцогиня. – Эту суку, эту…

Разорялась она минут десять, из которых все уяснили, что Лорена просто лапочка, что Малена – чудовище, кое послано небом ей в наказание, что убить ее надо было еще давно, в детстве, что…

Одним словом – она.

И даже не сожалеет. Жаль, что дела до конца не довела.

Рид хмыкнул, повертел в руках данзу. Одна такая была у Иллойского, который скоро будет в столице, вторая теперь вот, у него. И знаки регента.

Это штаны он мог не надеть, а регентскую цепь даже ночью предъяви.

– Казнить.

– К-как? – удивилась Ровена.

Такого приговора она не ожидала, да и никто не ожидал. Благородных дам убивать было не принято, на худой конец использовать по назначению, или в монастырь, но не убивать же! Нововведение, однако!

– Повесить, – просто разъяснил Рид. – За шею на дереве.

– А…

– А потом снять и разъяснить, что дама сломала себе шею, выпав из окна.

– Малена может быть против, – вякнула Ровена.

– С женой я как-нибудь договорюсь, – отмахнулся Рид. – Ансуан, озаботься.

– У меня в гвардии палачей нет, – хмуро отозвался виконт Вельский.

– Тогда сначала доставь ее к палачам, а потом пусть повесят, – отмахнулся Рид, – приказ я сейчас напишу, и о казни в том числе.

Лорена что-то замычала через кляп, но Рид даже внимания на нее не обратил. Сдалась ему та потенциальная теща. А вот не надо покушаться на любимую женщину маркиза, глядишь, и пожила бы подольше.

Нет? На нет и помилования нет.

Ансуану распоряжение не понравилось, но спорить он не стал. Логическая цепочка проста.

Он любит (в хорошем смысле, не надо тут нездоровых тенденций разводить) маркиза, маркиз любит Марию-Элену, соответственно, Ансуан тоже любит и уважает (и опять попрошу без пошлостей!) Марию-Элену. И покушений на нее тоже не спустит.

Жаль, конечно, герцогиню, но сама напросилась.

– Долго Малена будет спать? – Рид поискал глазами лекаря.

– Это не сон. Как таковой, – отозвался лекарь. – Это… глубже сна. Ее надо просто очень звать. Очень сильно звать…

– Только звать?

– Да. Только учтите, господин, у вас не так много времени. Без пищи она долго не проживет.

Рид и сам это понимал, не дурак же. Видел нечто подобное.

– Оставьте нас, – попросил Торнейский.

Ровена послушно поднялась и вышла, вслед за ней вышли все остальные.

Маркиз сжал руки жены в своих горячих ладонях.

– Малечка! Малена, милая, вернись ко мне!

Показалось ему – или руки жены чуть потеплели? Но – и только.

Рид вздохнул, и вышел из покоев герцогессы. Обвел глазами окружающих.