Анатолий Махавкин - ОЗ [СИ]

Товарищ помогал, как мог и мы-таки сумели протащиться пару-тройку метров, до того, как ноги окончательно отказались работать. После этого я упала на Страшилу и замерла. Всё. Сейчас нас или съедят, или случится чудо.

Случилось чудо.

Сначала послышался протяжный свист, словно что-то раскручивалось до огромной скорости, а потом яростно взревел невидимый дракон. Я просто не представляю, что ещё способно издавать подобные звуки. В кустах, где я заметила блеск металла, взорвался мини вулкан и куски веток долетели даже до меня, а это — метров пять, не меньше.

Уже сообразив, в чём дело, я с интересом посмотрела на армию хищных кролей и обнаружила, что передние ряды серой мерзости точно натолкнулись на невидимую стену. Тварей отшвырнуло назад, причём они мгновенно превращались из живой агрессивной плоти в кровавые клочья и ошмётки шерсти.

Я сползла со Страшилы, но старалась особо не светиться: мало ли; у невидимого пулемётчика могла дрогнуть рука, а судя по результату, калибр и скорострельность оружия явно способны запросто оставить без головы, кого угодно. Интересно только, откуда взялся в кустах этот рояль, спасший наши жизни? Ведь подумать только, если тут нет целой линии обороны, то мы умудрились выбраться в единственное спасительное место. Просто невероятное везение!

Невидимая смерть продолжала косить поголовье агрессивных грызунов и они в конце концов сообразили, что проще оставить добычу там, где она есть, чем разлететься брызгами крови. Грохот пулемёта стих и в наступившей звенящей тишине я услышала топот множества удаляющихся лапок.

— Аллилуйя, — пробормотала я вполголоса и уже громче крикнула в сторону завала, где таился наш спаситель, — Подниматься можно?

— Почему нет? — и снова слышалась боль, — У меня всё равно патроны кончились.

Страшила, слушавший наши переговоры, внезапно то ли зачихал, то ли зарыдал. Лишь спустя пару мгновений я сообразила, что он смеётся и совершенно неожиданно присоединилась. Надо же, действительно смешно: кролики сдрейфили в тот самый момент, когда могли получить вожделенное. Ну да я их не винила.

— Стоять сможешь? — спросила я спутника и когда он кивнул, помогла подняться, — Пошли, посмотрим, кто так ловко управляется с пулемётом.

— У меня такое ощущение, — Страшила остановился, покачиваясь и придержала его под локоть, — что я тут — единственный, от кого нет никакого толка.

— Ты — милый, — утешила я его, — И пока что — ещё живой.

Чтобы добраться до пулемётчика пришлось основательно поработать руками. Такое ощущение, будто его специально завалили сухими ветками. Когда же последняя ветвь улетела в сторону, я замерла и некоторое время недоуменно рассматривала то, что мы освободили. На человека оно походило лишь отчасти.

Нет, тут имелась и голова, и тело, и две пары конечностей. Как полагается. Однако и руки, и ноги блестели металлом, пулемёт оказался частью левой руки, а на обнажённой мускулистой груди мерцала красным огоньком небольшая коробочка. Вместо правого глаза тоже наблюдалась некая фиговина, похожая на объектив камеры. Сейчас и глаз, и блестящая линза уставились на нас.

— Что-то не так? — спросило это… Этот… Чёрт, не знаю, — Вы так смотрите, точно призрака увидели.

— Напоминает киборга, — осторожно заметил Страшила, — Дружище, ты вообще кто? Прости нас за невежливость, в тот момент, когда мы должны выражать благодарность, однако…

— Рыжая, ты то хоть нормально выражаешься? — если отбросить все технические прибамбасы, от в кустах лежал молодой мужчина скандинавского типа. Такие нравятся некоторым женщинам. Мне — нет.

— Вполне, — сказала я, — Как тебя зовут и кто ты такой?

Тут его слегка застопорило и кажется, я поняла, почему. Кроме того, как я думаю, мы-таки нашли человека Головы, пусть он и находился не совсем там, куда нас посылали. Выглядел он и впрямь весьма необычно.

— Не помню, — наконец-то признался незнакомец, — Очнулся тут, под завалом. В башке пустота и сердце болит, аж мочи нет.

— У него — имплант, — сообщил Страшила и нагнувшись, поднял с земли какую-то коробочку, — А это — электрошокер, которым его, скорее всего, вырубили. Судя по цвету индикатора необходимо срочно что-то предпринять, иначе он может умереть.

— Мило, — пулемётчик криво ухмыльнулся, — Прикольно, очнувшись без памяти узнать, что вот-вот сдохнешь.

— Успеется, помирать, — я схватила его и попыталась поднять, — Ну ни хрена себе! Ты же тонну весишь, кабан!

Страшила попытался помочь, но толку от него… Впрочем, имелись и другие идеи. Я достала трубку и набрала Чародея. Его человек, вот пусть и думает, как его спасать.

В этот раз звонок прошёл сразу и я услышала длинные гудки. Однако шли они так же глухо, как заблудившиеся путники во мгле. Почему-то это сравнение вызвало целую цепочку картинок: колючую проволоку, влажную от густого тумана, серые космы, плывущие между высокими кустами и осточертевшую жёлтую полосу, больно хлещущую по глазам. Ага, ответил.

Голос Головы казался сонным, точно Чародей спал, да и его постоянные зевки наводили на ту же мысль. Впрочем, услышав, что мы обнаружили пропажу посреди перекопанного участка, он заметно оживился.

— Как выглядит? — осведомился он, — Спутать, конечно, трудно, но всё же.

— Как, блин, железный человек, — хмыкнула я, прикрывая рот ладонью.

— Лесоруб, — безапелляционно заявил Голова, чем сразу поставил меня в тупик.

— Это ещё почему? — удивилась я.

— Пулемёт на его левой руке видишь? — трубка принялась то ли кашлять, то ли квакать, — На нём — небольшая гравировка: «Секира». Когда проводили испытания, Лесоруб извёл целую рощицу. Соответственно и он, и его пушка получили эти прозвища. Сам он тут что делает?

— Походу его шокером шибанули, — я забрала оружие у Страшилы и осмотрела: оно оказалось вполне пригодно к дальнейшему использованию. Поэтому я забросила его в сумку, — А потом забросали валежником. Кстати, рассказать, как это произошло твой лесоруб не может — память отшибло.

— Ага, ага, — видимо собеседник размышлял, — Скверно. У этого дурака — стимулятор сердца и если он до сих пор валяется под завалом, значит накрылся основной аккумулятор. А я ещё думаю, какого чёрта не могу отследить его на мониторах… Вспомогательный пашет пару суток и его ресурс на исходе. Чёрт, ещё пара часов и Лесорубу придёт писец. Если, если…

— Если что? — угрюмо спросила я, рассматривая обречённого человека. Сдаваться не хотелось, до ужаса. Тем более, смотреть нас смерть того, кто тебя только что спас, — Есть какой-нибудь шанс? Что можно сделать?

— Можешь просто завалить его ветками и забыть, как страшный сон, — на этот раз в голосе Головы особого веселья не ощущалось, — Человек он полезный, верный, однако же незаменимых у нас нет. Ну а если не жаль лишний раз бить ноги и ты не боишься крокодилов, то можешь прогуляться в рыбхоз.