Агаша Колч - Внучка императора (СИ)

«Ты хамелеон?»

«Я рутла».

Кажется, недавно я слышала такое название, но за последними событиями оно исчезло из памяти и я не могла вспомнить.

Не спеша, мы пробирались по узким каменным лабиринтам, и чем дальше отходили мы от двери, отделяющей нас от цитадели мести, тем легче становилось дышать. В воздух вплелись ароматы свежей зелени, цветущих растений и пряности зрелых плодов. С каждым шагом проход расширялся, и вот мы уже стоим на входе в огромную, хорошо освещённую пещеру, больше всего напоминающую частичку тропического леса. Под плотным слоем переплетённых лиан не было видно стен, ноги утопали в густой и мягкой траве, в частых зарослях разнообразных папоротников шныряли какие-то мелкие зверушки, а над головой в листве шуршали и пересвистывались птицы.

Пройдя вглубь пещеры, остановились около лежбища, устроенного в углублении скалы между цветущими кустарниками. Над бело-розовыми цветами, похожими на лилии, порхали разноцветные бабочки размером с мою ладонь.

«Очуметь!, — выдохнула я. — Как тут красиво!»

«Да? Забылось… Только запахи радуют».

Меня оглушило безысходной грустью несчастного животного. Мало, что живет одиноко, так еще и слепой.

«Можно посмотрю твои глаза? Правда, не могу ничего обещать — я не целитель. Но минимальные знания и навыки у меня есть. Да и книга с собой, глядишь, что-то подскажет».

«Смотри. Хуже не будет», — разрешил рутла без особой надежды.

Для удобства осмотра Зверь лег на траву и положил большую голову на передние лапы. Чтобы лучше видеть, вновь создала осветительный шар поярче и повесила почти над больными глазами. Мой пациент поморщился и немного отодвинулся от света. Значит, он не слеп, если реагирует на яркий свет даже через закрытые веки.

«Для начала глаза необходимо промыть. Где здесь вода?»

«Должна быть тропка к роднику. Я туда пить хожу несколько раз в день».

Осмотревшись, заметила хорошо утрамбованную дорожку, вытоптанную Зверем за много сотен лет. Прозрачная вода, выбиваясь из недр, наполняла каменную нишу и, переливаясь через край, вытекала небольшим ручейком, который скрывался в пышных зарослях. Зачерпнув ладонью холодную влагу, сделала небольшой глоток, чтобы мои ведовские навыки могли проанализировать лечебные свойства источника. Ну, не легендарная «живая вода», конечно, но если к природной минерализации добавить толику лечебной магии, то результат может быть эффективный. Но даже консервной банки нет, чтобы донести лекарство до болящего. А если гора не идет к Магомеду, то…

«Уважаемый рутла, подойди к роднику, пожалуйста».

Послушно пришел, улегся, приготовился ждать, думая очень громко:

«Времени много, делать нечего. Хуже не будет».

Набрала воду в ладошки, но, пока повернулась к ожидающему лечения Зверю, пока приподняла руки, чтобы окропить ими глаза, почти ничего и не осталось. Только рукава футболки намочила.

— Эврика!, — напугала я радостным криком птиц.

Сняла куртку и следом стянула футболку. Как там было: легким движением руки… Вот и у меня, как у того незадачливого Гены Козодоева, блузка не желала превращаться в жилетку. Крепко пришивают рукава в драконьем мире. Витин бы нож сюда — мигом бы вопрос решился. И тут я вспомнила, что припрятала сервировочный нож и вилку.

Ведьма материлась, тельце пыхтело и старалось, я сердилась на обоих, но мы отпилили тупым лезвием рукава от футболки. Смочив плотный трикотаж в источнике, прошептала заклятие, снимающее воспаление, и уложила компресс на веки моего пациента.

Присела рядом, привалившись к теплому боку Зверя.

«Рутла, у тебя имя есть?»

«Что такое имя?»

Задумалась. Как можно объяснить, что такое имя?

«Имя — это обозначение, которое дают при появлении на свет, чтобы выделить из других подобных тебе. Например, я человек, женщина, а имя моё Агапи. То есть если будет стоять несколько человеческих женщин и кто-то позовет: "Агапи!", то я буду знать, что зовут меня».

«Зверь — это имя?»

«Нет! Это общее название живородящих животных. Более точного определения не смогу дать — слишком давно в школе зоологию учила. Еще так говорят о ком-то свирепом и страшном. Но это не личное имя. Давай я примочки посмотрю?»

«Смотри».

Коросты размокали, но трогать их было еще рано. Прополоскав в ручье тряпочки, еще раз наложив на них заговор, пристроила на мордаху грустной животинки. Ну вот что я к нему пристала? Жил себе без имени и даже не думал об этом, а я своими вопросами в тоску вогнала.

«Скажи, Агапи, имя сложно давать?»

«Если у твоего народа нет никаких специальных ритуалов наречения или обязательных имен, то ничего сложного нет. Недавно в одном из миров я именами нечисть одаривала. Они такие счастливые были».

«Почему у них имен не было?»

«Существует мнение, что нечисть души не имеет, значит, им имени не положено. Только есть у них души. Нежные, трепетные и отзывчивые».

«Может, я нечисть?»

«Ты же рутла. Скажи, а как ты к магам попал?»

«Выпал из гнезда неудачно. Только-только из яйца вылупился, и всё мне было интересно. Нечаянно раздвинул пространство и выпал».

Я онемела. Подпространство — это даже не другой мир, это куда круче и непонятнее.

«Почему назад не вернулся?»

«Заблудился, — вздохнул зверик. — И натолкнулся на мага. Он так обрадовался, что встретил меня. Гладил, рассказывал, какой я хороший и полезный, что с моей помощью он покорит этот мир. Приволок сюда и поселил в этой пещере. Даже климат создал искусственный, чтобы мне комфортно было. Но я всё равно хотел уйти. Сбегал несколько раз, но маленький был, глупый и делал это неумело. Сначала он меня просто ловил, потом ловил и наказывал — бил по хвосту. У нас это самая болезненная и очень чувствительная часть тела. Потом принес ошейник…»

«Ошейник?, — я почти подпрыгнула. — Ты в ошейнике подчинения?»

«Да, — как-то стыдливо признался рутла. — Теперь ты не будешь меня лечить?»

«Глупый! Теперь мы будем его снимать».

Как жаль, что навыки целительства не дружат с некромантией. Я бы тому прадеду прадеда молодого мага устроила показательное поднятие из могилы и прилюдную особо жестокую казнь, чтобы другим неповадно было. Потом еще несколько раз подняла, чтобы повторить изощренное убийство. За каждое звено, вросшее в тело несчастного рутлы. Подумать только, этот монстр упаковывал зверушку в ошейник, когда тот был еще младенцем. Несчастный всю долгую жизнь жил с болью и в рабстве. Начала я с заточки одного из зубцов вилки до приемлемой толщины — иначе в отверстие замка не входил. Точила на грубом камне, обстукивала булыжником и опять шлифовала. Не знаю, сколько это заняло по времени, но шило получилось. С трудом найдя звено, которое крепило конструкцию, подгоняемая матами ведьмы и стенаниями оголодавшего тельца, стала вскрывать замок. Пару раз заточенный конец обламывался и приходилось начинать всё с начала: точить, вставлять, крутить, нажимать. Терпеливый достался мне пациент. Стоически держал задранную вверх голову, хоть и было заметно, что устал. Делая короткие перерывы и для животинки, и для себя, развлекалась общением.